У всех принцев были синие глаза, золотистая копна волос на голове, на каждом – одинаковый потёртый чёрный плащ. Короче говоря, три Тедроса были как три горошины – все на одно лицо. – Который один из них настоящий? – ахнула Софи. Но Агата уже стремглав нырнула со своего облака на другое, висевшее ниже и дальше от Тедросов. Погрузившись в зеленоватую туманную прохладу, она закрыла глаза и постаралась сосредоточиться. Хотя Агата видела Тедросов всего лишь пару секунд, этого ей хватило, чтобы рассмотреть, как они держатся, как смотрят на неё… Было совершенно ясно, что настоящий Тедрос стремится защитить её, прикинувшийся Тедросом Змей хочет убить, а Гиневра превратилась в сына для того, чтобы сбить с толку Яфета. Всё так, однако, несмотря на разные намерения, все Тедросы выглядели совершенно одинаковыми. Сверху донеслось эхо голосов – разумеется, Тедросы заметили облако, в которое нырнула Агата, и теперь ей нужно было куда-нибудь перебираться. Да, но куда? Единственным вариантом виделось выбрать какого-нибудь одного из Тедросов и надеяться, что он окажется «правильным». Шансы? Шансы при этом были простые – два за то, чтобы уцелеть, один за то, чтобы быть убитой на месте. Рядом с Агатой в облако провалилось чьё-то тело. Агата хотела броситься бежать… – Это я… я… – отдуваясь, выдохнула Софи, часто моргая своими изумрудными глазами. На ней по-прежнему топорщилось платье из чёрных перьев. – Оставайся со мной и не двигайся. – Погоди… – сказала Агата, чувствуя, как зачастило у неё сердце. – Откуда мне знать, что это… ты? А ну-ка, отвечай быстро, как зовут моего кота? – Но, Агги… – Как. Зовут. Моего. Кота? – Да Потрошитель его зовут, как же ещё. – Ага. И он император?.. – Гномов. Послушай, Агата… – Как зовут того коротышку с бакенбардами в Гавальдоне, который тебе проходу не давал? – Э… – растерянно заморгала своими длинными ресницами Софи. – Отойди назад, – хрипло приказала Агата, и в ту же секунду Софи крепко схватила её. Агата зажгла палец, хотела с разворота нанести удар заклинанием, но… Но увидела на том месте, где только что стояла Софи… Гиневру. – Это я, Агата. Мне подумалось, что ты скорее выслушаешь меня, если я появлюсь перед тобой в облике Софи. Ладно, слушай тогда меня. Так вот, Змей здесь, он прикинулся Тедросом. Поэтому нам с тобой нужно держаться вместе, иначе он… Но Агата уже запаниковала. Она не могла решить, кто перед нею – настоящая Гиневра или фальшивая, и потому, повинуясь инстинкту самосохранения, уже выскочила из облака на свет, на открытое пространство, не имея никакого плана, не представляя, куда ей сейчас бежать. – Агата, погоди! – крикнула Гиневра, бросаясь следом. – Ты не должна была защищать её, мама! – сердито прикрикнул один из Тедросов на спешащую вдогонку за Агатой Гиневру. Агата повернула навстречу этому принцу, который показался ей настоящим Тедросом, но тут же заметила другого Тедроса, быстро приближавшегося к ней с противоположной стороны, держа в руке остро заточенную стальную звезду. Оба Тедроса были уже близко и готовились прыгнуть на облако к Агате, которая оказалась зажатой, как в тисках, между ними. Над головой Агаты промелькнула третья фигура – на этот раз это оказалась Софи, за спиной у неё сидел маленький Мерлин. Они рухнули на Агату, повалили её, а затем, не давая опомниться, подхватили и понесли. Платье Софи чёрным лебедем рванулось ввысь, унося обеих девушек и маленького мага дальше от Тедросов-двойников. Фигуры принцев удалялись, уменьшались, стали почти неразличимыми, и тут маленький Мерлин одним движением руки заставил небо погаснуть. Вновь всё скрылось в кромешной тьме. Чёрное платье Софи волшебным образом раскрылось, чтобы обхватить обеих девушек и спрятать их внутри себя, словно в коконе. Мерлин же остался снаружи и плыл по воздуху, сидя на вершине кокона как вперёдсмотрящий на мачте корабля. – Прошу тебя, Софи, докажи, что это ты, – попросила Агата, кутаясь в перья. – Настоящая ты. – Я такая же настоящая, как печенье с отрубями, которое я постоянно пекла для тебя в Гавальдоне, а ты так же упорно выбрасывала его в помойку, когда думала, что я этого не вижу. Послушай, тут два Тедроса. Один из них Тедди. Второй – Змей. Удивительно, конечно, но я не могу понять, кто из них кто. Тедди превосходно сыграл Арика, но теперь совершенно отвратительно играет самого себя. Никаких зацепок не даёт, размазня. Будь Тедди решительнее или сильнее характером, его легче было бы узнать, а так… – Теперь я знаю, что это ты, – оборвала её Агата. – Мерлин, а что ты можешь сказать? – Ти-ти и Ти-ти, – донёсся сверху и снаружи детский голосок. – Два Ти-ти. – Ясненько. А теперь, Агата, давай-ка напрягись и подумай, что может настоящий Тедди знать такого, чего наверняка не знает Яфет. – Змей не просто читал «Сказку о Софи и Агате», он её наизусть вызубрил. Он знает всё, что известно тебе, Софи. А тебе известно всё… – Агата внезапно замолчала, а затем медленно протянула: – кроме… – Кроме?.. – Кроме того, как Тедрос сделал мне предложение. Тут глаза Агаты так ярко, так сильно сверкнули, что Софи даже отпрянула. – Да уж, зачем твоей лучшей подруге знать о том, как тебе твой принц предложение сделал! Да кто она такая, эта твоя подруга, чтобы делиться с ней такими подробностями? Ну, да ладно. Если это поможет нам выяснить, кто из этих Тедросов твой настоящий жених, я тебя прощаю, – сказала Софи. – Давай, выясняй, который из двух Тедди настоящий, и мы узнаем, который из них Змей. А как только мы это узнаем, я его прикончу. И сделаю я это не потому, что это очень добрый поступок, и не для того, чтобы сделать Тедди королём, нет. Просто если Яфет сын Рафала, то чем скорее он покинет этот мир, тем лучше. Пока же ты будешь выяснять, кто есть кто, я посижу здесь – отсюда очень удобно жахнуть заклинанием в любого, кто посмеет слишком приблизиться к тебе. И я к тому же единственная, кому известно, что ты – это действительно ты. – Я не могу оставить тебя здесь, – возразила Агата. Она волновалась так, что у неё даже шея сделалась пунцовой. – Если я пойду вместе с тобой, Змей сразу догадается, что ты – это ты. Я не позволю ему убить тебя, Агата. Я не дам ему победить. План такой – найти Тедроса. Убить гадёныша. Всё ясно? – Платье раскрылось, как бутон, и на руки Софи свалился Мерлин. – А маленький останется со мной. Не бойся, он будет в полной безопасности. А теперь иди. Вперёд. И прежде чем Агата успела хоть слово вставить, Софи выпихнула её из кокона. Агата плюхнулась на облако, висевшее чуть ниже. Вверху, над её головой, Мерлин взмахнул своими ручками и… И на небесах Змея снова зажёгся свет. Агата собралась, приготовившись отделить настоящего Тедроса от самозванца. Она была уверена в том, что знает, как найти ответ на этот вопрос, но в следующий миг вдруг поняла, что вопрос-то задавать некому. Там, где Агата ожидала увидеть двух Тедросов, теперь не было ни одного. Вместо этого перед ней были три Агаты! Они стояли на облаках, окружая её, настоящую, и были одеты в такие же розовые платья и чёрные плащи с капюшоном, как она сама. Вместе с настоящей принцессой Агат стало четверо. Квартет. И все они, включая настоящую Агату, внимательно и в то же время растерянно изучали друг друга, пытаясь понять, кто есть кто. До этого момента я, Сториан, рассказывал эту историю так, как она виделась Агате, так, словно это была её история. Что ж, Агата, несомненно, считала себя главной героиней своей сказки, как, собственно, любой человек представляет себя главной фигурой в своей жизни и судьбе. Но у меня, у Пера, более широкий взгляд на вещи. Вот почему мы должны сейчас вернуться к сидящей высоко на облаке Софи. Она, как мы помним, собиралась всячески защищать свою лучшую подругу, но растерялась, увидев целый квартет Агат. Софи уже не понимала, кто из них настоящая Агата, а кто имитация. – Мерлин, которая из них Агата? – спросила она у маленького мага, но тот тоже затруднялся ответить на этот вопрос. Софи отлично понимала, конечно, что ей нужно найти настоящую Агату раньше, чем это сделает Яфет. «Думай, – мысленно приказала себе Софи. – Соображай. Зачем все они притворились Агатой? Давай с этого начнём». Ну, на то, чтобы притвориться Агатой, у каждого из них были свои причины. Тедрос и Гиневра хотели сбить с толку Змея, стремившегося убить Агату, чтобы выиграть второй тур состязания королей. Змей, в свою очередь, намерился запутать Тедроса и помешать ему защитить свою принцессу. Поначалу Софи ожидала, что Агата-Яфет нападёт на остальных Агат, чтобы убить их всех и стать победителем, но, подумав, решила, что это не так. Раскрывшись, Яфет ставил себя под тройной удар Тедроса, Гиневры и настоящей Агаты. Плюс наверняка догадывался, что может и от Софи схлопотать заклятием из засады. Нет, не станет Змей нападать, напротив, будет прикидываться своим и ожидать, когда первый ход сделает вместо него кто-то другой. И Софи поняла, что этот ход должна сделать она. – Внимание, друзья и ты, гадёныш, – хорошо поставленным голосом объявила она. Платье из чёрных перьев позволяло ей уверенно парить в небе подобно какой-то огромной и странной птице. Четыре Агаты задрали свои головы вверх. Из пустоты, из ничего ударил яркий луч и высветил лицо Софии – это, разумеется, постарался Мерлин, которому очень хотелось тоже поучаствовать во всём этом. – Позвольте мне задать вам несколько вопросов. Рассматривайте это как небольшой дополнительный тест. Или игру «Пчёлка». Каждый из вас будет по очереди отвечать на заданный мною вопрос. Того, кто не сможет правильно ответить на него и окажется Змеем, ужалит моя пчёлка. Вот эта, – и Софи продемонстрировала свой загоревшийся, протянувший высоко в небо дымный розовый луч, палец. – Ужалит в голову заранее заряженным заклинанием того, кто посмел прикинуться моей лучшей подругой. Выживет ли после этого ужаленный? Не знаю. Честно говоря, вряд ли, учитывая, что как бы сильно ни желал Змей смерти Агаты, мои друзья и я ещё сильнее желаем, чтобы он сдох поскорей. Ну что, начнём? Она посмотрела сверху вниз на квартет Агат, обвела их взглядом слева направо, всё ещё ожидая, что Змей дёрнется и выдаст себя, но все Агаты стояли спокойно и, судя по их виду, готовы были вступить в бой. «Умный, гад, – подумала Софи. – Сам пытается подловить на чём-нибудь Агату точно так же, как мы его». Ладно, теперь нужно очень внимательно выбирать вопросы. Поехали. – Любимое блюдо Агаты? – спросила она, начиная с крайней левой Агаты. – Конфеты, – ответила Агата № 1. – Торт медовик, – ответила Агата № 2. – Булочки с корицей, – Агата № 3. – Мармелад. Желейный, – сказала Агата № 4. Софи нахмурилась. Похоже, о пристрастии Агаты к сладостям известно всем и каждому. Хуже того, сама она ответила бы на этот вопрос «хрустящее овсяное печенье с соленым арахисом», потому что именно его, насколько ей помнилось, Агата уминала килограммами в Гавальдоне. Но, очевидно, это печенье всё же не было у неё самым любимым лакомством, раз уж даже настоящая Агата не назвала его. Впрочем, не такими уж пустыми оказались эти ответы, пищу для размышлений они давали. Так, только Гиневра, Тедрос и Агата были в трактире «Мираж», где Агата впервые познакомилась с поразившим её воображение медовиком. Это означало, что Агата № 2 – не Змей. А Агата № 4 не могла быть ни Тедросом, ни Агатой, потому что им-то хорошо было известно, что Агата находит желейный мармелад пустой забавой, не заслуживающей серьёзного внимания. Так кто же из них кто? Всё это начинало напоминать арифметическую задачку, а уж если что Софи и считала совершенно напрасной тратой времени, так это как раз математику. Поэтому она ломать голову не стала и просто задала следующий вопрос: – Кто Единственный истинный король? «Ну, давай, змеёныш, давай, раскрывайся». – Тедрос, – сказала Агата № 1. – Тедрос, – сказала Агата № 2. – Тедрос, – сказала Агата № 3. – Тот, кто победит в Турнире королей, – сказала Агата № 4. – Такова воля Артура. Агаты № 1, 2 и 3 уставились на Агату № 4. И Софи тоже на неё уставилась. «Должно быть, эта четвёртая Агата и есть Змей. У него даже просто произнести имя Тедроса язык раздвоённый не поворачивается, – подумала Софи, но тут же прикусила губу. – Э, нет… Не может Змей так просто себя выдать. Яфет не такой дурак. Он совсем не дурак…» Она увидела, как Агата № 3 изучает взглядом четвёртую Агату, сжимая при этом кулаки. Ей-ей, третья Агата готова была наброситься на четвёртую, испытывая, очевидно, те же сомнения, что и Софи. Да, опять задачка. Софи наморщила лоб и принялась решать её.