— Тогда одолжение за одолжение, подруга, — не унимался Михаил. Надо отдать должное парню, он не настаивал, не распускал рук, не отвешивал похабные шуточки и намеки, пусть я и пригласила его в собственную спальню, когда дом опустел. — И чего же ты хочешь, друг? — поинтересовалась я. — Свидание. Нормальное свидание в ресторане. Или поход в кино. Да куда угодно, — изложил требование парень, глядя на меня совершенно трезвыми глазами. Юлить я бы не смогла. Да и не хотела. Мишка мне нравился, как собеседник. Да и парень был симпатичным. — Идет, — согласилась я. — Позвоню завтра! — пообещал Миша и, не очень задумываясь, выпрыгнул в окно. Я и охнуть не успела, как парень уже оказался на балконе отцовской спальни, а там — спустился по решеткам в сад. Уже спустя несколько минут я видела, как его высокая фигура мелькнула в свете фонаря. А потом парень исчез, никем не замеченный. Я понадеялась, что так и есть. Кажется, я все продумала. Окна Ника выходили на противоположную сторону. Да и Миша был одет в темную рубашку и джинсы. Словом, заметить моего «любовника» было бы проблематично. Потом я настежь распахнула балконную дверь, расположенную на противоположной от окна стороне. В нашем доме был один небольшой минус. Так я считала раньше. А теперь вот, оказалось, что этот минус мне на руку. У нас с Ником имелся смежный балкон. Разумеется, была небольшая перегородка в виде решетки и клумбы с цветком, но в принципе, можно было с легкостью преодолеть столь незначительное препятствие и пройти из комнаты в комнату, не пользуясь общим коридором. Я понадеялась, что Ник не вломится в мои покои. А вот позлить его — хотелось просто безумно. Итак, старший, злобный и заносчивый братец прекрасно видел, как Мишка поднимался ко мне. Я пообещала, что в моих планах на эту ночь — переспать с парнем. Осталось дело за малым: обеспечить звуковое сопровождение, да такое, чтобы у Ника не появилось сомнений. Изначально я быстренько отыскала парочку видео для очень взрослых деток, без музыкального фона и сюжета, но зато с максимальным количеством охов и стонов. Включила видео, стащила с себя наряд, швырнула его так, чтобы часть одежды оказалась на балконе. Возможно, бред. Но я надеялась, что Ник не станет задумываться над такими мелочами. Увидит мои шмотки, услышит охи-вздохи и поверит всему. Когда первый ролик закончился, а я устала прыгать на постели в такт движениям парочки, я врубила второй, а сама пошла в душ. Вымывшись, не стала сушить волосы, а, обернувшись в полотенце, вернулась в комнату. К тому времени видео уже закончилось, и я сочла, что порнушки с Ника на сегодня достаточно. Любопытство потянуло меня на балкон. К тому же, ночь выдалась просто чудесной, хотелось втянуть воздух полной грудью, устроиться на удобном диванчике и смотреть на звезды. Я замерла, любуясь яркими точками, сияющими высоко над головой и притягивающими взгляд. — Натрахалась? — услышала я знакомый голос. С трудом сдержала улыбку ликования. Да и голос у Ника звучал странно. А еще я с трудом верила собственному носу. Я никогда не видела, чтобы Никон курил. Никогда. Это моя прерогатива — вредить себе и окружающим. А вот Никон Даниилович ни за что и никогда не опустился бы до столь небезопасного для здоровья занятия. А нет. Ник действительно травился сигаретами, выпуская в небо облака табачного дыма. И, если верить полной окурков пепельнице, курил братец весьма долго и много. Я потуже затянула полотенце на груди и взглянула на Ника. Он сидел на своей половине нашего общего балкона, прямо на полу, прикрыв глаза и упираясь затылком в стену. Если бы я не знала брата, то решила бы, что он ревнует. Но нет. Это ведь Ник. И во мне он видит лишь вздорную, взбалмошную, капризную младшую сестру. Его идеал — Машенька, которая почему-то сейчас не здесь. Что странно. Пока я размышляла над всей ситуацией, в которой оказалась, Ник открыл глаза. Непроницаемый взгляд, ледяной, полный равнодушия и привычного высокомерия. Мое ликование и триумф приглушились, а потом и вовсе стерлись, когда Ник медленно поднялся на ноги. — Утром после завтрака начинается твой рабочий день. Не явишься в офис, я позабочусь, чтобы отец сократил твое содержание до нуля, — процедил Ник, на миг задержал взгляд на полотенце, в которое я куталась, и исчез в дверях своей комнаты. — Придурок! — пробормотала я. — И надень что-то более приличное, чем это! — рявкнул Ник, стремительно вернувшись на балкон и швырнув в меня тем самым платьем, которое я заботливо уронила в качестве декораций на свою половину смежного балкона. И не поленился же дотянуться до моих шмоток. Ник вновь исчез в своей спальне, но двери не закрыл. А спустя пару секунд, я расслышала звуки льющейся воды. Выходит, Ник отправился в душ. Что ж, теперь точно пора спать. Завтра предстоит трудный день. Хорошо, что я выпила всего парочку коктейлей, и голова не будет страдать от похмелья. Плохо, что работать придется с Ником. В принципе, плохо уже то, что вообще придется работать. *** Глава 9 Никто из охраны не видел, как исчез хахаль Сани. Решил разобраться с этим позже. Сейчас я опаздывал на работу. Впервые за всю мою карьеру. И это злило. — Быстрее! — рявкнул я, как только девичья фигурка появилась на вершине лестницы. Саня сделала вид, что не расслышала моих слов. Так и продолжила медленно и величественно плыть по ступеням, неспешно переставляя ноги в невероятно высоченных туфлях. От каждого движения стройного тела, я заводился все больше. А совершенно ненужные и запретные мысли настойчиво проникали в мозг. Черт! Будь она неладна, эта избалованная принцесса! И вырядилась, как шлюха! — Переоденься! — заорал я, когда Саня приблизилась почти вплотную ко мне. А я с трудом удержал руки в карманах брюк. И реально пожалел о том, что не ношу более свободной одежды. Одного взгляда хватило бы, чтобы рассмотреть мой «стояк». А я, чертов идиот, пока не придумал, что делать со всей той кашей, что случилась в моей жизни. — Что не так? — длинные ресницы взметнулись вверх, сердитый взгляд скользнул по моему лицу, а носик недовольно сморщился. — Все! Каблук слишком высокий! Юбка — короткая. Вырез на блузке — глубокий! — перечислял я. — Туфли не сниму! Так я кажусь выше, — упрямо возразила Саня. Пальцы с ярким маникюром скользнули по крошечным пуговкам, ловко вытянули их через петли. Казалось бы, все, Никон Даниилович, выдыхай. Но нет, меня уже понесло! — Юбка! — рявкнул я. — Это самая пуританская шмотка, которая есть у меня! — вздернула Саня нос вверх. Я с трудом подавил желание схватить ее за плечи и встряхнуть так сильно, чтобы ее мозги встали на место. — Я сказал: переоденься! — настойчиво прокричал я. — Да пошел ты! — привычно ответила она. — Машкой своей командуй! Ко мне чего прилип?! Я никогда не выходил из себя. И ведь права Саня. Сейчас я должен находиться рядом с Машей. Побеседовать с ее врачом, уладить вопросы с выпиской, уточнить все нюансы, да даже договориться с ее руководством по поводу больничного. Да плевать что, но улаживать. А вместо этого, заведенный до предела, ору на сестру. Сестру…. Но мое благоразумие, очевидно, сегодня не проснулось вместе со звонком будильника. И я, не раздумывая, стремительно подался вперед, ухватился руками за узкую и коротенькую юбку и рванул ткань в разные стороны. — Ты идиот?! Придурок! Кретин! — вопила Саня, пытаясь собрать куски ткани и не позволить им упасть к ее ногам. Зрелище оказалось слишком откровенным для меня. И только сейчас осознал, что под юбкой у нее — крохотное белье, которое обнажало все то, о чем я раньше мог лишь фантазировать. — Переоденься! — повторил я свою просьбу. Саня сквозь ресницы бросила на меня презрительный взгляд. Где-то в уголке сознания кольнула совесть. Перегнул? Да, очевидно. Уже настроился на то, чтобы подобрать несколько нейтральных слов для извинений. И даже открыл рот, чтобы произнести их вслух, как только Саня разрыдается. Но нет. Саня вдруг разжала руки, позволяя обрывкам ткани скользнуть по ее стройным ногам и лечь небольшой лужицей на последней ступени, с которой девчонка не успела спуститься. — Я поняла, малыш Ники, — с придыханием прошептала Саня, а на ее ярко-накрашенных губах заиграла обольстительная улыбка. — У тебя проблема, да, братик? Машка перестала давать? Беда-беда…. Саня осуждающе поцокала языком. — Бедный, несчастный, лишенный ласки малыш Ники, — щебетала Саня. Я застыл. Все силы уходили на то, чтобы не сорваться, не поддаться на провокацию, не протянуть руки к соблазнительному телу.