– Хорошо. Ты запомнил это. Всегда помни, Калеб, что ты – яркий луч света. Лицо мальчика растаяло от радости. – А теперь расскажи мне про Тео. Про моего отца. – Твоего отца? – Пожа-а-алста! Эми рассмеялась. – Ладно, хорошо. В первую очередь он был очень храбрый. Очень храбрый мужчина, и он очень любил твою маму. – Но грустил. – Это так, он печалился. Но, знаешь, именно это и делало его таким храбрым. Он совершил самый смелый из поступков. Знаешь, какой? – Он стал надеяться. – Да. Он стал надеяться, когда вокруг никто уже не надеялся. И это ты тоже всегда помни. Она наклонилась и поцеловала его в лоб, теплый и влажный. – Ладно, уже поздно. Пора спать. Утро вечера мудренее. – Они… любили меня? Эми была ошеломлена. Не самим вопросом – он множество раз задавал его, всякий раз желая убедиться, – а неуверенностью в его голосе. – Конечно, Калеб. Я же тебе много раз говорила. Они очень любили тебя. И до сих пор тебя любят. – Потому что сейчас они на небесах. – Правильно. – Где все мы будем вместе, когда-нибудь. Куда отправляются все души. Он глянул в сторону. – Они говорят, что ты очень старая, – вдруг сказал он. – Кто говорит, Калеб? – Я не знаю. Скрытый в коконе одеяла, он пожал крохотными плечами. – Все. Другие Сестры. Я слышал, как они говорили. Раньше об этом речь не заходила. Насколько было известно Эми, об этом знала только Сестра Пег. – Что ж, – начала она, собравшись с духом. – Я старше тебя, это я точно могу сказать. Достаточно стара, чтобы сказать тебе, что пора спать. – Я иногда вижу их. Эти слова застали ее врасплох. – Калеб? Как ты можешь их видеть? Но мальчик не смотрел на нее, его взгляд будто обратился внутрь. – Ночью. Когда я сплю. – Видишь сны, ты хотел сказать. На это мальчику нечего было ответить. Она коснулась его руки, скрытой одеялом. – Все нормально, Калеб. Расскажешь мне, когда будешь готов. – Это не одно и то же. Это не то же самое, что сон. Он поглядел на ее лицо. – И тебя я вижу, Эми. – Меня? – Но ты другая. Не такая, как сейчас. Она подождала, но продолжения не было. В каком смысле другая? – Я скучаю по ним, – сказал мальчик. Эми кивнула, терпеливо, стараясь не заострять его внимание. – Я знаю. Ты еще увидишься с ними. А сейчас у тебя есть я. У тебя есть дядя Питер. Он скоро вернется домой, ты знаешь. – С… Экспи… дицией. Мальчик просиял, выговорив трудное слово. – Когда я вырасту, то хочу быть солдатом, как дядя Питер. Эми снова поцеловала его в лоб и встала, собираясь уходить. – Если ты хочешь им стать, то станешь обязательно. А теперь спи. – Эми? – Да, Калеб. – А тебя кто-нибудь так любил? Она стояла у детской кровати, и воспоминания захлестнули ее. Весенний вечер, кружащаяся карусель, вкус сахарной пудры, запах озера, запах избушки в лесу, ощущение того, как большая рука держит ее руку. Слезы застряли у нее в горле. – Наверное, любили. Надеюсь, что любили. – Дядя Питер? Она нахмурилась, ошеломленная. – А почему ты спросил, Калеб? – Не знаю. Он снова пожал плечами, немного смущенно. – Он так на тебя смотрит. Всегда улыбается. – Что ж. Она изо всех сил постаралась не подать виду. Получилось ли? – Думаю, он улыбается потому, что рад видеть тебя. А теперь спи. Обещаешь? Калеб умоляюще посмотрел на нее. – Обещаю. За стенами горел яркий свет. Не такой невыносимо яркий, как в Колонии, Кервилл слишком большой, чтобы устроить здесь такое же освещение, но было светло, как вечером на закате, когда уже видны первые звезды. Эми выбралась со двора приюта, держась в тени. Увидела лестницу у основания стены. Не стала даже пытаться скрываться, подымаясь по ней. Наверху ее встретил часовой, крепкий мужчина средних лет, с винтовкой поперек груди. – Что это ты такое делаешь? Больше не прозвучало никаких слов. Часовой уснул на месте, и Эми, подхватив его, аккуратно опустила на помост. Привалила спиной к стене и положила винтовку ему на колени. Когда он проснется, у него останутся лишь обрывочные воспоминания, будто от галлюцинации. Девушка? Одна из Сестер, в тунике Ордена, из грубой серой ткани? Может, он и не сам проснется, может, его обнаружит один из его товарищей и выбранит за то, что уснул на посту. Пара дней гауптвахты, и все. В любом случае никто ему не поверит. Она пошла по помосту к пустующей платформе наблюдательного поста. Патрули ходят каждые десять минут, это все, что у нее есть. Свет струился на землю внизу, будто сияющая жидкость. Закрыв глаза, Эми очистила сознание и направила свои мысли вовне, над просторами за пределами стен.