Он понимал, что больше никогда не сможет встретиться с ней. Как он мог быть таким глупцом? Доехав до дома, он поставил машину в гараж, заглушил мотор и закрыл ворота с пульта. Сидел в машине целых тридцать минут, не в состоянии собраться с силами и пошевелиться. Он умирает. Он выставил себя идиотом. Он больше никогда не встретится с Шоной, поскольку ничего для нее не значит. И тогда он понял, почему он до сих пор сидит в «Камри». Всего-то просто надо снова завести мотор. Все равно что уснешь. Тогда он уже никогда не будет думать ни о Шоне, ни о Проекте НОЙ, ни о жизни в тюрьме умирающего тела, ни о необходимости ходить к отцу в Центр Реабилитации. Ни о чем. Все заботы окончатся, вот и все. Повинуясь необъяснимому импульсу, он снял часы и вынул бумажник из заднего кармана. Положил на приборную панель. Так, будто собирался лечь спать. Наверное, обычно в таких случаях пишут записку, но что ему писать? И для кого? Он трижды пытался заставить себя повернуть ключ. И трижды решимость оставляла его. Он вдруг почувствовал, насколько это глупо – сидеть в машине вот так. Еще одно унижение. Ничего не оставалось, лишь надеть часы, убрать бумажник в карман и идти в дом. Гилдер ехал домой из Маклина, и тут зазвучал сигнал смартфона. Нельсон. – Они двинулись. – Где? – Везде. Юта, Вайоминг, Небраска. Большая группа собирается на севере Канзаса. Пауза. – Но я не поэтому звоню. Гилдер поехал прямиком на работу. Нельсон встретил его в коридоре. – Мы зафиксировали сигнал незадолго до заката. С вышки к западу от Денвера, в городке под названием Сильвер Плюм. Пришлось повозиться, но я смог попросить об одолжении в Министерстве Внутренней Безопасности, чтобы они немного изменили полетное задание одному из беспилотников и попробовали получить картинку. Когда они дошли до монитора, Нельсон показал Гилдеру фотографию черно-белую плохого качества. Но не девочки. Мужчины. Стоящего рядом с пикапом на обочине шоссе. Похоже, вылез, чтобы отлить. – Кто это, черт подери? Один из врачей? – Один из ребят Ричардса. Гилдер посмотрел на него в недоумении. – О чем ты говоришь? На мгновение у Нельсона сделался смущенный вид. – Извини, я думал, ты в курсе. Эти ребята под наблюдением за сексуальные преступления. Одна из идей Ричардса. В целях безопасности весь гражданский персонал для шестого уровня набирался через национальную базу данных. – Ты мне мозги паришь. – Ни разу не парю. Нельсон постучал по изображению пальцем. – Вот этот – единственный выживший из всего Проекта НОЙ – он педофил долбаный. 8 Пикап накрылся утром, на второй день с того момента, как Грей выехал. Еще не было и полудня, солнце стояло высоко в небе. После бессонной ночи в «Мотел Сикс», рядом с Лидвиллем, Грей выехал на семидесятую, рядом с Вэйлом, и поехал в сторону Денвера. До самого Голдена шоссе было практически чистым, но когда он добрался до пригородов, с их огромными гипермаркетами и просторными микрорайонами, ситуация начала меняться. Местами шоссе было забито брошенными машинами, и ему пришлось съехать на служебную дорогу. Огромные стоянки вдоль шоссе представляли собой картины застывшего хаоса. Витрины магазинов разбиты, товары разбросаны по тротуарам. И неподвижность здесь стала иной – не просто отсутствие звуков, но нечто более глубокое и зловещее. Множество тел, без голов, как тот мужчина, повисший на дереве у «Ред Руф». Может, Зиро и остальным больше нравились головы, подумал Грей. Он изо всех сил старался смотреть только на дорогу, так, чтобы видеть картины бойни и разрушений лишь краем глаза. Странная, кипящая внутри энергия, которую он ощутил еще в «Ред Руф», не иссякала. Его мозг гудел, будто струна. Он не спал полтора дня, но не устал. И не проголодался, что было вовсе на него не похоже. Грей привык закидывать в себя еду, но почему-то теперь мысль о пище ничуть не казалась ему привлекательной. В Лидвилле он взял «Бэби Рут» из торгового автомата в вестибюле «Мотел Сикс», решив, что надо попытаться что-то закинуть себе в желудок, но не смог даже поднести батончик ко рту. От одного запаха внутренности скрутило. Он буквально носом чуял все консерванты, мерзкий химический запах, будто промышленное средство для мытья полов. К тому времени, когда вдали показались высокие здания центра города, Грей понял, что с шоссе придется съехать. Объехать другие машины было уже просто невозможно, и чем дальше, тем хуже. Свернув на стоянку «Сэвен-Илэвэн», он посмотрел на карту. Лучше всего объехать по кругу с юга, решил он. Чистая догадка. Он совершенно не ориентировался в Денвере. Он свернул на юг, потом снова на восток, пробираясь через ближние пригороды. Везде одно и то же, ни единой живой души. Хорошо бы, хоть радио бормотало, не так одиноко было бы, но он прокрутил весь диапазон и не услышал ничего, кроме треска помех, который он уже полтора дня слушал. Некоторое время он сигналил, подумав, что так, может, привлечет внимание кого-нибудь, оставшегося в живых, но вскоре бросил это дело. Здесь никого не осталось, чтобы услышать его сигналы. Денвер превратился в один большой склеп. К тому моменту как заглох мотор, Грей уже погрузился в состояние полнейшего отчаяния, такого, что прошло несколько секунд прежде, чем он это заметил. Тишина вокруг была столь тревожной, что он уже подумывал, что больше не увидит ни единой живой души – что весь мир, а не только Денвер полностью лишился человеческих обитателей. И тут вдруг понял, что произошло. Мотор заглох, но пикап еще несколько секунд катился по инерции. Руль тоже заклинило, и Грею оставалось лишь сидеть и ждать, пока машина остановится сама. «Боже, – подумал он, – только этого мне не хватало». Он сунул револьвер Игги в карман комбинезона, вылез наружу и поднял капот. У Грея побывало достаточно подержанных машин, и он сразу увидел порвавшийся ремень вентилятора. Логично было бы бросить пикап и просто найти другую машину, у которой есть ключи в замке. Он оказался на широком бульваре, по сторонам которого возвышались огромные прямоугольные здания торговых центров. «Бест Бай», «Таргет», «Хоум Депо». Нещадно палило солнце. На стоянке у каждого здания было много машин, даже несколько пикапов. Но у Грея не хватало смелости заглядывать внутрь, зная, что он там увидит. В конце концов, он не раз сам менял ремень вентилятора. Ему нужны ремень и простейший инструмент, отвертка и пара ключей, чтобы отрегулировать натяжение. Может, в «Хоум Депо» есть отдел автозапчастей. Стоит посмотреть. Он перешел дорогу и направился к открытой двери. Решетчатый контейнер с баллонами с пропаном у входа был взломан, и в нем не было ни одного баллона, в остальном повреждений никаких. Шеренга газонокосилок, состегнутых между собой цепью, как и выставленная мебель для патио, уже присыпанная желтой пыльцой. Вроде все остальное на месте, только на большом дощатом щите на стене написано краской из баллончика: «Генераторов не осталось». Достав из кармана револьвер, Грей вошел внутрь. Электричества нет, но, судя по тому, что видно от входа, некоторое подобие порядка сохранилось. Многие полки очистили от товаров, но мусора на полу почти нет. Выставив револьвер перед собой, он осторожно пошел дальше, вдоль витрин, поглядывая на знаки над проходами в поисках указателя «Автозапчасти». Он прошел почти половину рядов, когда вдруг что-то услышал. И стал как вкопанный. Мгновение было тихо, а потом снова какой-то звук, впереди слева. Тихий шорох и еле слышное бормотание. Сделав два шага вперед, Грей выглянул за угол. Там была женщина. Она стояла перед витриной с образцами краски. На ней были джинсы и мужская сорочка. Ее волосы, светло-каштановые с более светлыми прядями, были зачесаны за уши, их удерживали дужки темных очков, которые женщина сдвинула на макушку. А еще она была беременна – не так, что ребенок-может-родиться-в-любую-минуту, но достаточно беременная. Грей смотрел, как она вытащила маленький квадратик с образцом цвета краски. Еще несколько квадратиков она держала в руке. Покрутила его так и эдак, задумчиво хмурясь. А потом поставила обратно. Это зрелище было для него настолько неожиданным, что некоторое время Грей мог лишь в немом изумлении смотреть на нее. Что она здесь делает? Прошло секунд тридцать, не меньше, а женщина так и не осознала его присутствия, полностью погруженная в свое загадочное занятие. Не желая напугать ее, Грей аккуратно положил револьвер на полку открытого шкафа и осторожно шагнул вперед. И что ему ей сказать? Он никогда не был хорош по части того, чтобы начинать разговор. Вообще не особо с людьми говорил, если честно. И для начала просто прокашлялся. Женщина бросила на него быстрый взгляд через плечо. – О, как раз вовремя, – сказала она. – Я уже тут двадцать минут стою. – Леди, что вы здесь делаете? Она повернулась к нему, перестав смотреть на витрину. – Это отдел красок или нет? Она держала в руках квадратики образцов веером, как игральные карты. – Я уж думала, может, оттенок «Садовая калитка» подойдет, но не могу понять, слишком темно. Грей стоял в полнейшем ошеломлении. Она хочет, чтобы он помог ей выбрать краску? – Наверное, никто вас об этом не спрашивает, понимаю, – добавила она поспешно. Слишком поспешно, подумал Грей. – Просто «налейте банку и возьмите у меня деньги». Уверена, все так говорят. Но я ценю мнение того, кто разбирается в своем деле. Итак, что вы думаете? С профессиональной точки зрения. Грей уже стоял меньше, чем в метре от нее. Изящное бледное лицо, еле заметные морщинки в уголках глаз. – Я думаю, вы ошиблись. Я здесь не работаю. Она прищурилась, глядя на его лицо. – Не работаете? – Леди, здесь никто не работает. На ее лице появилось недоумение. Но мгновенно исчезло, и ее тонкие черты сложились в гримасу раздражения. – Ох, могла бы и сама догадаться, – сказала она, отмахиваясь. – Пытаться найти здесь хоть кого-то, кто поможет, – все равно что зубы драть. Ладно. Как я уже сказала, мне нужно понять, какой из этих цветов лучше всего подойдет для детской. Она застенчиво улыбнулась. – Полагаю, очевидно, что я в положении. Грею доводилось раньше встречаться с безумцами, но эта женщина их переплюнула. – Леди, я не думаю, что вам стоит здесь находиться. Это небезопасно. Снова короткий отрезок времени, прежде чем она ответила так, будто она сначала воспринимала его слова, а в следующее мгновение меняла их в уме, придавая им иное значение. – Если честно, вы говорите совсем, как Дэвид. По правде говоря, с меня уже достаточно таких разговоров. Она тяжело вздохнула. – Ладно, значит, «Садовая калитка». Мне нужно два галлона полуматовой, будьте добры. Прошу прощения, но я немного спешу. Грей был окончательно сбит с толку. – Вы хотите, чтобы я продал вам краску? – Ну, менеджер вы или нет? Менеджер? Когда все это случилось? Грей вдруг начал понимать, что женщина не прикидывается.