— Нет. Было, а теперь полезла в сумочку, перерыла — и нет! — Может, в транспорте украли? — Вряд ли… Она сказала, что после ссоры зашла к подруге, та в соседнем подъезде живет… Просидела полночи… А там — гости, целая квартира народу! И сумочка — в коридоре, бесхозная… Ищи теперь его свищи… Вот проблема. Думал, меньшее из двух зол, а вышло… На работе теперь… — Жалко… — посочувствовала слушательница. — Ладно, вы-то тут ни при чем! Сам разберусь. Вы ведь мне тоже что-то хотели сказать? — Я… — потупилась Мария Даниловна. — Да нет, ничего особенного сравнительно с вашими делами… — А все же? — настаивал Петруха. — Ну, сны меня замучили… Опять про Египет… Лет тридцать уже такое не снилось… — Сны! — выдохнул Алексеев. — Снова вы за свои глупости! Подождите, почему Египет? Вам же про метро? Или не вам? Кто же мне про метро вкручивал? Станция «Рыба»… Нет, точно вы! Не отпирайтесь! И… почему тридцать лет? Вы что же, бывали там? — Бывала, — улыбнулась Мария Даниловна. — Поначалу все забыть не могла, все сны вокруг этого крутились… — Романтическое путешествие? — засмеялся опер. — Круиз, роман? Хотя нет, какие же круизы в те-то годы… — Да уж… Далеко не круиз, — загадочно подмигнула Мария Даниловна. — И всего-то несколько, считай, дней… Ну и дураки же эти арабы! На них пушки смотрят, а они — развернутся неизвестно куда, ручки сложат и гудят по-своему… Вот и продули… — Ну не «неизвестно куда», а в сторону Мекки, — разъяснил опер. — Они-то действительно проиграли семидневную войну… И вы, стало быть, вместе с ними… — Да… Давно это произошло… Вас, наверное, еще на свете-то не было? — Ну, вы мне льстите… Ладно, — встав, Алексеев кивнул и собрался к выходу. — Погодите, а сон? Растолкуете? — Нет уж, извините, но я и сам в эту ерунду не верю и вам не советую. Мария Даниловна осталась одна. Тщательно подметя пол за нежданными гостями, она присела, размышляя, как бы ей провести сегодняшний день… Дождь кончился, и Мария Даниловна с удовольствием вдохнула свежий сентябрьский воздух. На душе потеплело, когда она подумала о том, как же обрадуется Петруха ее приобретению. Спрятавшись от дождя в какой-то крохотный полуподвальный магазинчик, она с удивлением обнаружила в его ассортименте прописи с крокодильчиками на обложке и немедленно купила сразу несколько штук в помощь Петрухиному окончательному примирению. Теперь же она сидела на скамеечке под желтеющими деревьями, курила и раздумывала, чем бы заняться дальше. «Дома Петрухи нет… А рабочий телефон я забыла… Может, просто по „02“ позвонить? Или заругаются… Не знаю, право… По идее, они должны продиктовать номер нужного мне отделения милиции, — вот так я и сделаю! Все равно автомат пока занят… Докурю — и попробую что-нибудь разузнать. Надо же ему приятную новость сообщить…» Последние мысли пенсионерка Сухова додумывала как-то вяло. Внезапно ее охватила необычная слабость, она прикрыла глаза и уже не смогла их открыть, погрузившись в глубокий сон прямо на скамейке. Сигарета обожгла ей пальцы, но она даже не заметила этого. Рука разжалась сама, окурок выпал на землю… Мария Даниловна ровно дышала, откинувшись на спинку скамьи… Накрапывал противный мелкий дождик, и пожилая женщина раскрыла зонт. «Пора срочно заканчивать, — думала она, уверенно шагая в нужном направлении. — Скоро без плаща на улицу и не выйдешь. А с верхней одеждой не избежать осложнений… Ну, если сегодня не повезет! Нет, должно… Жизнь же как зебра, полосами… Не бывает, чтобы одни неудачи… Так, все, вот она!» Поеживаясь от сильного ветра, она свернула с Лермонтовского проспекта и пошла по одной из перпендикулярных улиц. Совсем неподалеку от поворота на одном из домов висела вывеска: «Медицинский кооператив „Улыбка“», но женщина, отметив ее краем глаза, степенно прошествовала дальше. Она свернула в следующий подъезд, вернулась обратно на улицу, затем зашла в арку и, внимательно осмотрев ее, вновь продолжила путь… Развернувшись в конце улицы, пожилая женщина направилась к Лермонтовскому, продолжая тщательно исследовать окрестности. Войдя в один из дворов, она тотчас же привлекла к себе внимание старушек, удобно устроившихся на скамейке, защищенной козырьком от дождя. — Вы что-то ищете? Эй, постойте, давайте я подскажу! — заметив пристальные взгляды пожилой женщины, шарящие по всему двору, приветливо и вместе с тем достаточно навязчиво обратилась к ней одна из местных жительниц. «Проще ответить… — мелькнуло у исследовательницы. — Мало ли привяжутся… сглазят…» — Это… пятый дом? — вертя в руках мятую бумажку, взятую для пущего правдоподобия, нашлась она. — Нет, это вы не туда свернули! Следующий, следующая арка! — радостно поделилась бабка. — Благодарю вас! — величаво кивнула пожилая женщина и спокойно направилась дальше, заходя, как и прежде, в каждый подъезд и двор. Подъезд, расположенный прямо на противоположной стороне улицы от кооператива «Улыбка», был именно тем, нужным ей. Брезгливо перешагнув через какую-то темную, резко пахнущую лужу, она толкнула дверь, вышла во двор, который определенно был проходным и выводил на следующую улицу. «Все. Тылы прикрыты, — деловито отметила она. — Теперь — „Орбит“». Жуя на ходу, она добрела до «Улыбки» и распахнула дверь кооператива, лишь на мгновение остановившись, чтобы трижды поплевать через плечо. Маленький комочек жвачки остался лежать на пороге… — Здравствуйте, я бы хотела полечить зубы, — чуть дрожащим от волнения голосом сообщила она женщине, восседающей за стойкой регистратуры. — Первый раз здесь? — Да… Нельзя ли прямо сейчас? — Можно… Зоя Ивановна свободна… Вы на лечение? Или протезировать? — Нет-нет, лечить… Мост полетел, да и пломба одна… — Хорошо, доктор посмотрит. Взгляните на прейскурант. Устраивает? Хорошо, заполню карточку… идите! — Улыбнувшись, что, видимо, входило в непременную обязанность работников кооператива, регистраторша занялась своими делами. — Постойте! — вдруг окликнула она пациентку. «Ну вот, провал…» — похолодела та. — У вас с зонта капает! Оставьте, здесь никто не возьмет… Молча прислонив зонтик к стене пустого холла, пациентка обреченно поплелась в кабинет. Молодая хохотушка, в последний раз хмыкнув, с видимой неохотой отложила какой-то журнал и, профессионально широко улыбнувшись, предложила пожилой женщине занять место в кресле. — Та-ак… — вела она осмотр, делая пометки в карточке. — Так… Да у вас отличные зубы! Учитывая возраст, конечно… — Да! — гордо заявила пациентка. — Во-первых, я всегда жую «Орбит» без сахара. Во-вторых, стараюсь есть сладкого меньше, чем хотелось бы… В треть… — Сегодня можно троечку сделать, — перебила стоматолог. — Какой суммой располагаете? Подешевле сделать, подороже? — Можно подороже, — разрешила пожилая женщина. — А то при улыбке заметно будет… — Логично, — согласилась врач и взялась за бормашину. — Ой, а анестезию? Что, не надо? Я боюсь, когда больно! — затрепетала пациентка. — Думаю, незачем, — покачала головой доктор. — Больно быть не должно, если же возникнут неприятные ощущения, давайте мне знать. Я буду работать аккуратненько… Ротик пошире… «В-жжжжжж», — заработал страшный аппарат, казалось уместный лишь в камерах пыток… Пациентка мужественно терпела. Впрочем, больно действительно не было, а отвратительные жгуще-бурящие ощущения все-таки были неизбежны в пути к здоровым зубам… — Ну что же вы дрожите! — не переставала возмущаться стоматолог. — Я же ничего ужасного не делаю! Прикусите, постучите… Сейчас отшлифую… Все. — Она отвернулась и принялась что-то записывать. — Все? — обрадовалась пожилая женщина. — Ну надо же! Терпимо… — В этом и есть коренное отличие лечения у нас от районных поликлиник… Можете, кстати, кушать сразу — все затвердело, материал хороший… А остальными зубами давайте в следующий раз займемся… Когда вам удобно? — Вы знаете, я только как следующую пенсию получу, в начале октября, только тогда и смогу… — Ну ладно. Можете позвонить, записаться… Телефон в карточке, — кивнула доктор и протянула листок бумаги: — Пожалуйста. Вот квитанция, оплатите в регистратуре. Сдерживая нервную дрожь, пожилая женщина взяла бумажку и вежливо попрощалась. Она напрягла все свои силы, приготовившись к самому сложному в тщательно продуманном плане операции. Спокойно закрыв за собой дверь, она медленно направилась по коридору. Расположение помещений в этом кооперативе было не самым удачным из тех, что ей попадались, но далеко не безнадежным. Войдя в холл, она демонстративно залезла в сумочку, бормоча: — Сейчас, сейчас… Специально поглубже от грабителей убираю… Прямо в трамваях сумки режут… Отвлекающий маневр удался: регистраторша отвела от пациентки взгляд, и, к счастью последней, в этот момент зазвонил телефон. — Кооператив «Улыбка», — проворковала регистраторша в трубку. — Да, записаться можно… Сегодня она была в утро… «Путь свободен!» — мысленно возликовала посетительница и с несвойственной возрасту прытью выскочила на улицу. — Вы забыли зонтик! — машинально крикнула женщина из-за стойки, но тут же, осознав драматичность ситуации, истошно закричала: — Держите ее! Она не заплатила! Держите! Лена, Валя, да где же вы? Бегите! Молоденькая санитарка выбежала из кабинета, привлеченная шумом. Разобравшись, в чем дело, она, не накинув куртки, бросилась в погоню, но было уже поздно. Тщательно проведенная рекогносцировка местности помогла беглянке скрыться. Промокнув до нитки, девушка вернулась в кооператив и, чертыхнувшись, сняла мокрый халат. — Ушла? — с тайной надеждой на отрицательный ответ вопросила регистраторша. — Нет, в кармане лежит! — зло огрызнулась санитарка. — Звоню в милицию! — потянулась к телефону регистраторша. — Или нам самим идти надо, не знаешь? Девушка пожала плечами. В холл высыпало еще несколько работников стоматологии. — На сколько, Зоя Ивановна? — спросила одна из врачей.