Крэйн спросил Гринштейна, что он предпочел бы вместо этого, и тот предложил взять за основу романы Джейн Остин. Жена Гринштейна писала свою дипломную работу об Остин в Калифорнийском университете в Беркли, и когда они начали встречаться, он прочитал все романы Остин. «Знаете, – сказал он сценаристам, – если бы Джейн Остин писала эту историю, она бы выглядела так: Росса вызывают по каким-то делам, на палеонтологические раскопки или что-то в этом роде, и он пропустит день рождения Рэйчел, поэтому он оставляет ей какой-то маленький подарок, что-то особенное, личное и прекрасное, что говорит о глубине его чувств к ней. Он готовит его, отправляется в путешествие, Рэйчел получает подарок, она радуется и начинает влюбляться в него. К тому времени, когда Росс должен вернуться, Рэйчел не может дождаться встречи с ним, потому что она наконец хочет сказать ему, как сильно она его любит, а он выходит из самолета с другой девушкой». После паузы Крэйн сказал: «Ну, давайте так и поступим!» Но даже после того, как идею Гринштейна утвердили, в кабинете сценаристов по-прежнему шли многодневные споры о финале. В начале «Эпизода, где Рэйчел понимает» Рэйчел очень тронута покупкой Россом красивой броши, которой она восхищалась в витрине магазина около месяца назад. Чендлер машинально попадается и небрежно комментирует, что Росс всегда был неравнодушен к смелым романтическим жестам: «Да вспомни, когда он влюбился в Кэрол, он ей подарил дико дорогую хрустальную утку». Режиссер Кевин Брайт оставляет в кадре Джо, который в панике смотрит на Чендлера, отодвигаясь от него к краю дивана. «Что?» – спрашивает Рэйчел. Чендлер, тяжело дыша, кашляет, прежде чем ответить: «Хрустальную утку». Сезон заканчивается тем, что Рэйчел, приехав в аэропорт, чтобы встретиться с Россом, нюхает цветы, которые она принесла для него, с улыбкой на лице ожидая появления Росса. Энистон замечательно сыграла здесь, ее эмоции задевают за живое. Мы уже понимаем, что ее сердце будет разбито, когда Росс целует незнакомую новую женщину при выходе из самолета, но Рэйчел еще не знает этого, и ее уверенность в том, что она будет счастлива в этот раз, удивительно трогает нас до глубины души. Таким образом, клиффхэнгер[29] в финале первого сезона на самом деле является не столько клиффхэнгером для нас, сколько намеренным отказом от эмоциональной реакции героини. Мы знаем, что Росс и Рэйчел будут страдать от ужасного просчета в прошлом, и будем переживать за Рэйчел, которая узнала о чувствах Росса, как только он начал другие отношения. Первый сезон «Друзей» кардинально отличался от всего на телевидении середины 1990-х годов: полностью сформированная история с эмоциональной романтической линией и финалом, который заставлял зрителей ждать новых серий. Ничто из этого не было новшеством – в 1980-х годах сериал «Детективное агентство “Лунный свет”» тоже искусно использовал взлеты и падения главных героев, – но немногие из его соотечественников стремились создать историю, которую зрители могли бы пересматривать, чтобы испытать эмоции. Если смотреть первый сезон в свете того, что должно было произойти, будет легче заметить, что Рэйчел, которая появилась как сбежавшая невеста со смутным пониманием реальной жизни за пределами универмага Bloomingdale’s, была зачислена на ускоренный курс обычной жизни. Она спокойно находила свой собственный путь в этом мире, без мужа, без парня и без усиленного родительского участия. «Друзья» были шоу о шести приятелях, бесцельно сидящих в кафе и пьющих кофе, но это было шоу, в котором жизнь спокойно двигалась вперед, несмотря ни на что. Его персонажи, намекал сериал, будут расти, заставляя нас смеяться. * * * Роман Рэйчел и Росса был не единственным в первом сезоне шоу. Самое первое, что нам показали в квартире Чендлера и Джо, был огромный плакат с комиками Лорелом и Харди, украшающий заднюю стену. Грег Гранде нашел плакат в подвале Warner Bros., не имея ни малейшего представления о том, что он станет одним из самых знаковых предметов декорации. На нем Лорел и Харди сидели вместе на небольшой кровати. Они накрыты одеялом, а маленький Лорел, с больным зубом, прикрытым белой тканью, которая выглядела как кроличьи уши на макушке, смотрит на своего соседа по кровати. Неуклюжий Харди опирался на одну руку, сердито глядя на своего друга с едва скрываемой враждебностью из-за какого-то, как мы можем предполагать, проступка. В этом образе был намек на угрозу – неужели Харди действительно причинит Лорелу какой-то вред своим увесистым кулаком, выставленным перед одеялом? – но все это нивелировалось нелепостью их позы. Что они делали в постели вместе? Что случилось с несчастным Стэном Лорелом? Плакат представлял собой зашифрованную версию отношений между Чендлером и Джо, которую мог понять любой, кто смотрел «Путь с Запада» или «Музыкальную шкатулку». Чендлер и Джо не только соседи по комнате, они находятся в своего рода платонических гомосексуальных отношениях. Дэвид Крэйн дружбой Чендлера и Джо хотел показать нехватку эмоций в мужской гетеросексуальной дружбе, а также скрытую гомосексуальную метафору, которая иначе не нашла бы места в популярном ситкоме. «Друзья» осторожно снимали шляпы перед непохожими друг на друга оболтусами-героями ранней эры звукового кино[30], еще одной неженатой однополой парой, склонной ко всевозможным проблемам, неудачам, несчастным случаям и мелким катастрофам. Конечно, у Чендлера и Джо были и другие знакомые, но «Друзья» показывали – по крайней мере, на этой ранней стадии – единство союза этих двух героев. В «Эпизоде с дюжиной лазаний» Джо и Чендлер понимают, что им нужен новый обеденный стол. Джо и Чендлер – это замаскированная пара, их разговор о покупке стола – лишь завуалированный разговор о стадии их отношений. Они находятся в мебельном магазине, где Джо умоляет Чендлера просто выбрать стол. Джо отказывается от варианта с птичками после того, как ошибочно предлагает купить стол из раздела садовой мебели, а затем Чендлер отказывается от стульев с божьими коровками. «Ну все! Хочешь птиц? – возмущается Джо. – Бери птиц!» Чендлер слегка облокотился на деревянный стул и ответил как жена, расстроенная упрямством мужа: «Нет уж, теперь не возьму». Тон разговора и язык тела мгновенно понятны любому, кто когда-либо подслушивал пару, спорящую в секции спален в IKEA. В одной из следующих сцен они уже в своей квартире столпились вокруг стола, которого пока нет в кадре, вместе с Россом и Моникой. «Ну, что скажешь?» – спрашивает Чендлер. «Это величайший стол, который я видел в своей жизни», – говорит Росс, и камера показывает нам их новый настольный футбол. Моника выигрывает у них в первой игре, но настольный футбол становится символом счастливого снобистского партнерства Чендлера и Джо. * * * У шоу были собственные фавориты среди исполнителей второстепенных ролей. Они были нужны лишь для того, чтобы дополнить сюжет, но появились на экране и мгновенно завоевали сердца поклонников: начиная от Джун Гейбл в роли агента Джо и Джованни Рибизи в роли глупого брата Фиби до Пэйджет Брюстер в роли Кэйти, девушки Джо, в которую влюбился Чендлер. Во время первого сезона шоу самый популярный второстепенный персонаж «Друзей» выражал наибольшее недовольство за кадром. Он был непостоянен, склонен к непредсказуемым вспышкам гнева и не заслуживал доверия как актер. Создатели даже думали уволить его из шоу, но он так нравился зрителям, что его было невозможно выгнать из «Друзей». Это была обезьянка по кличке Марсель. В самом начале сценаристы Адам Чейз и Айра Унгерлейдер предложили сюжет, в котором Росс возьмет из приюта домашнее животное, чтобы выглядеть более дерзким и экзотичным. Идеи о том, какое животное мог бы взять Росс, были самыми разными, и авторы остановились на двух вариантах: обезьяна и игуана. Джефф Штраусс изучал биологию в колледже и подумывал стать ветеринаром. Он был убежден, что появление у Росса обезьяны было бы большой ошибкой. В кабинете сценаристов Штраусс разразился тирадой о том, что обезьяна будет самым нелепым домашним животным. Обезьяны не были милыми маленькими людьми, которых можно было надрессировать на выполнение своих желаний, чтобы привнести некоторое очарование в сюжетную линию. Они проводили большую часть своего времени, мастурбируя и наслаждаясь выбрасыванием своих фекалий, чтобы выразить недовольство, а то, что казалось улыбкой, на самом деле было враждебным взглядом. Штраусс проиграл битву, и Марсель был должным образом представлен как компаньон Росса в десятой серии, «Эпизоде с обезьяной». Хотя Штрауссу не нравилось, как Марсель исполнял роль младшего напарника Росса, он был рад, что отношения Росса с обезьяной в основном были представлены как выражение сломленного духа. Штраусс повел своих детей в зоопарк и был рад услышать, как некоторые из работников говорят друг с другом о точности изображения поведения обезьян в шоу. Это была, по мнению Штраусса, крошечная победа реализма в показе жизни приматов. Почти сразу же после того, как Марсель был представлен публике, сценаристы «Друзей» хотели исправить свою гигантскую ошибку. Марсель пользовался бешеной популярностью, но они просто ненавидели писать сценки с ним. К моменту выхода «Эпизода с двумя частями» Росс казался расстроенным отцом непослушного сына Марселя, стирающего его сообщения на автоответчике и мочащегося на газету. Рэйчел потеряла Марселя в «Эпизоде, где обезьяна сбегает», и по иронии судьбы обезьянка сбежала по-настоящему во время съемки эпизода, ускользнув от своих дрессировщиков и исчезнув в дебрях студии. Декорации были высотой в четыре этажа; для того чтобы заманить его обратно, потребовалось много усилий, и это только подтверждало необходимость уменьшить число появлений Марселя в шоу. Даже после того как обезьянка оправилась от выходки соседа мистера Хеклса, который одел ее в розовую пачку с оборками, Росс решает отослать зверька в зоопарк Сан-Диего. На «Друзей» редко делали отсылки в других проектах, но то, что Марсель вернулся во втором сезоне в «Эпизоде после Суперкубка», рекламируя пиво Monkeyshine и появляясь в фильме с Жан-Клодом Ван Даммом, было умным шагом в направлении странной любовной связи Америки с обезьяной. «Друзья» вышли из обезьяньей фазы, и через несколько сезонов Росс мог только комментировать: «Помните, у меня была обезьяна? О чем это я думал?» В «Эпизоде с восточногерманским стиральным порошком» Фиби и Чендлер должны были расстаться с людьми, с которыми они встречались с начала первого сезона. Фиби быстро, эффективно и безболезненно покончит со своим парнем, в то время как Чендлер, во всей красе романтической катастрофы, должен будет пережить худший разрыв в истории человечества. Штраусс начал думать о том, через какие муки Чендлер может пройти, и вспомнил о своей бывшей девушке. Она стремилась к тому, чтобы их отношения переросли границы того, к чему был готов Штраусс. Однажды она позвонила Штрауссу и сказала, что уже купила ему рождественский подарок. Она знала, что он коллекционирует фаянсовую посуду, и нашла идеальный предмет для пополнения его коллекции. Она даже описала ему, как это выглядит. То, что сейчас сентябрь, или то, что они были на свидании не больше двух-трех раз, не было для нее препятствием. Что, если подружка Чендлера принесет ему подарок как раз в тот момент, когда он будет готов расстаться с ней? И вот Дженис (Мэгги Уилер), которая вскоре станет полной противоположностью Чендлеру и криптонитом его отношений, появится с парой носков с оленями для него. Дженис была громкой и резкой, ее голос походил не столько на скрип ногтей по доске, сколько на скрежет тысячи гвоздей по тысяче разных досок. Лучшим – или худшим – был смех Уилер, ревущее, свистящее произведение искусства. Дженис была не просто символом неудачного свидания; она была воплощением любого неудачного свидания, какое когда-либо было, усиленным и преувеличенным, пока ужас не превратился в юмор. Мы сочувствовали Чендлеру, который попал в ловушку с такой ужасной девушкой, но присутствие Дженис также говорило о важной черте характера Чендлера. Чендлер был не очень подкован в романтических отношениях, и Дженис была его заслуженным наказанием. В то время никто не мог этого знать, но Уилер должна была стать одним из самых запоминающихся второстепенных героев в шоу. Она появлялась снова и снова, когда Чендлер был слаб или ранен, снова надеясь, что их дико противоречивые отношения вот-вот превратятся в роман на века. И одной из самых очаровательных черт характера Дженис, которая, возможно, спасла ее от стереотипа, было то, как высоко она себя ценила. Дженис не просто считала себя сокровищем, она была в этом абсолютно уверена. А Чендлер для нее был одновременно и парнем, продолжающим разбивать ее сердце, и мужчиной, который однажды осуществит все мечты. Дженис появлялась еще долго после того, как Чендлер остепенился: чтобы пофлиртовать с ним, когда он пытался сдать образец спермы в кабинет врача или планировал купить дом, когда они с Моникой переезжали в пригород. Она была своеобразным напоминанием обо всех многочисленных изменениях в шоу, смешным напоминанием о том, как далеко отстоит плохой роман от настоящей любви. Там, где Дженис была громкой сиреной, ее полная противоположность Гантер (Джеймс Майкл Тайлер) был молчаливым, затаившимся скромнягой – настолько, что у него не было ни одной реплики до его тридцать третьего появления в шоу. Тайлер был бариста в лос-анджелесской кофейне под названием «Буржуазная свинья», когда его попросили встать на заднем плане и сделать вид, что он использует (неработающую) кофемашину в «Центральной кофейне». Тайлеру потребовалось два сезона, чтобы получить первые реплики и имя для своего персонажа. Гантер служил несменным объектом для шуток в шоу, аутсайдером, постоянно упускающим шанс приобщиться к шестерке, статус которой только подчеркивал происходящее. Гантер был фоновым персонажем «Друзей», присутствовавшим на вечеринках и собраниях героев, скрывавшимся за их плечами, когда они потягивали кофе в «Центральной кофейне». Он был здесь, чтобы его игнорировали и не замечали, забывали и принимали как должное. Гантер был влюблен в Рэйчел, в то время как она лишь смутно осознавала его существование. (В какой-то момент она говорит, что однажды он сделает кого-то очень счастливым.) Он был в вечной буре неразделенной любви и оскорбленных чувств. Гантер был полной противоположностью Россу, он был загнан в тупик своей любовью к женщине и ее чувствами к Россу. («Что Рэйчел нашла в этом парне?» – удивляется он голосом за кадром, подавая кофе.) Кауффман и Крэйн отвергли предложение телеканала о старшем персонаже, который будет делиться мудростью с главными героями шоу, но Гантер был их намеренно искаженной версией этой идеи. Гантер не давал никакой ясности и никакого утешения, но он служил полезным напоминанием для аудитории о том, что, в отличие от него, мы всегда были рады пообщаться. Глава 6 Лучшее новое шоу на телевидении Создание сенсации в первом сезоне Дэвид Крэйн в День благодарения в 1994 году со своими родителями и партнером Джеффри Клариком обедал в ресторане, когда Кларик внезапно прекратил разговор. «Послушай», – сказал он Крэйну, указывая на ближайший столик. «Ты смотрел ту серию с прачечной?» – спросил один из посетителей. «А, где были Росс и Рэйчел?» – ответил другой. Кларик сказал Крэйну: «Запомни этот момент. Потому что потом все будет как в тумане. Но люди обсуждают ваше шоу». Радостных фанатов «Друзей» можно было услышать где угодно. У многих людей, работающих над шоу, возникали разные ситуации при встрече с незнакомыми людьми. Такие моменты невероятно ценились, и команда обсуждала их на студии Warner Bros., заряжаясь энергией, которая будет двигателем предстоящей изнурительной работы. Марта Кауффман с ребенком отправилась за покупками на бульвар Ларчмонт, неподалеку от своего дома в районе Хэнкок-парк. Одна из поклонниц заметила ее кепку с логотипом «Друзей» и подошла к ней, спрашивая Кауффман, может ли она рассказать, что произойдет с Россом и Рэйчел, пообещав, что никому не скажет. Однажды Мэтт Леблан обедал с Дэвидом Швиммером, когда того заметила женщина. Она подбежала к их столику, практически насильно усадила ребенка на колени Швиммеру и начала лихорадочно рыться в сумочке в поисках фотоаппарата, чтобы сфотографироваться с ним. У сценариста и того еще приколиста Джеффа Астрофа была особая кофейня, где он любил пить кофе, в немалой степени из-за симпатичной официантки по имени Элизабет, работавшей там. Гадая, чем бы привлечь ее внимание, Астроф принялся задумчиво жевать ручку, глядя на пустую страницу блокнота и размышляя вслух: «Интересно, а что бы сделал Чендлер?» Элизабет не оставила это незамеченным и спросила Астрофа, действительно ли он пишет сценарии к «Друзьям». Он застенчиво подтвердил это, и в конце кокетливого разговора Астроф сказал ей: «Я думаю, что Чендлер будет встречаться с девушкой по имени Элизабет». Астроф рассказал эту историю в кабинете сценаристов не только для того, чтобы просто ею поделиться, но и для того, чтобы похвастаться, и Крэйн остроумно прокомментировал шутку, произнеся со всей строгостью, на которую был способен: «Чендлер никогда не встречался бы ни с кем по имени Элизабет». (Конечно, много лет спустя Росс встречался с девушкой по имени Элизабет, но к тому времени Астроф и его страсть к официанткам давно исчезли.) В марте, ближе к концу первого сезона, актерский состав «Друзей» был удостоен приглашения на американскую версию королевского приема. Шесть актеров должны были появиться на «Шоу Опры Уинфри» и купаться в лучах любви Опры. Для этого им нужно было лететь в Чикаго. Кортни Кокс сначала отказалась, сказав, что она появится по спутниковой связи. Дэвид Швиммер, ярый сторонник единства актеров, настоял на том, чтобы все они явились лично, и Кокс согласилась прийти. Перед съемками актеры быстро собрались вместе, чтобы обсудить, как они могли бы отреагировать на вопросы о подавляющем количестве белых персонажей в «Друзьях», – тема, которая регулярно поднималась в средствах массовой информации. Что они скажут Опре о том, почему в шоу не было темнокожих, и, более того, об отсутствии разнообразия в сериале в целом? Как оказалось, Опра деликатно ссылалась на расовые проблемы, превращая их в шутку. «Я бы хотела, чтобы у вас была темнокожая подруга, – сказала им Уинфри. – Может, я к вам заскочу? Вообще-то, я подумываю о покупке квартиры по соседству». Уинфри сказала актерам, что поклонники собираются вместе, чтобы посмотреть шоу, и Кудроу была ошеломлена. Очевидно, сериал был хитом. Она знала, что рейтинги были хорошими, но, сидя в своей гримерке в Warner Bros., она не понимала, как страстно американцы обожают «Друзей». Крэйн не верил своим глазам, увидев актерский состав шоу на обложке журнала Rolling Stone в мае 1995 года. Он начал подсчитывать, сколько времени прошло между съемками пилотного эпизода и появлением актеров на обложке одного из самых известных журналов в Соединенных Штатах. Как давно Крэйн не спал ночами из-за своих переживаний по поводу того, отменят шоу или нет? Он чувствовал себя немного жадным, надеясь на второй сезон. И теперь они были здесь, в жгучем центре американской поп-культуры, ехали в раритетном автомобиле, элегантно одетые в ретростиле 1940-х годов: Швиммер в матросской форме, Кокс в платье с глубоким декольте без бретелек с цветочным принтом, и Перри в щегольской соломенной шляпе, выпучив глаза, бросал на нее встревоженный взгляд. Рейтинги неуклонно росли в течение сезона, от низкой доли 20 % (процент зрителей, которые включили телевизор в этот час и смотрели «Друзей») для первых эпизодов до уровня 30 % или выше для последней части сезона, что ставило его в число самых успешных сериалов на телевидении. А летом, когда NBC транслировала повторы шоу, фанаты, пропустившие начало «Друзей», могли наверстать упущенное, поэтому рейтинги поднимались еще выше. Адам Чейз отправился домой в Нью-Джерси, чтобы навестить своих родителей в перерыве между сезонами, и по возвращении в Лос-Анджелес прошел мимо газетного киоска аэропорта, где на обложках самых разных изданий красовались «Друзья». Его первой мыслью было, что редакторы этих журналов, вероятно, будут в затруднении из-за одновременного выпуска таких похожих обложек. Второй его мыслью было то, что его шоу внезапно стало огромным хитом. Энтузиазм средств массовой информации

Вы прочитали книгу в ознакомительном фрагменте. Купить недорого с доставкой можно здесь.