Но вместо этого прозвучало: – Придётся, Нежный. Смирись, от Рагара теперь не отвертишься. Миленько. Впрочем, может, если накормлю как следует, Рагар станет ко мне добрей? Мы без проблем нашли место, где я копала картошку в прошлый раз, а дальше началось «прелестное». Я почувствовала себя рядовым самой обыкновенной земной армии – политрук вручил мне лопату и приказал: – Копай. И я начала. Копала, выбирала клубни, складывала их в предоставленный мешок, а толстопузый Форгин стоял рядом и контролировал. Когда контролировать надоело, начались «ценные замечания»: – Нежный, ну что ты в самом деле? Поактивнее! Шевели конечностями, а то застрянем тут до утра! За те полчаса, что ушли на сбор урожая, я узнала о своей расторопности многое. Сначала возмущалась, а потом наоборот порадовалась – если Форгин позволяет себе такие выражения, значит подозрений в том, что я женщина, у преподавателя нет. – Ну откуда у тебя руки-то растут? – не унимался Форгин. – Ты чё там? Вон, клубень пропустил! Когда мешок наполнился, политрук с грустью осмотрел опустевшую плодородную впадину и буркнул, что нужно будет поискать новую. И пусть я очень устала, но в этот миг в голове родился маленький, зато полезный план. – Кажется, я видел ещё одну такую впадину, – сказала я. – Где? – политрук оживился. Я кивнула в сторону, противоположную казарме. Туда, где, по моим воспоминаниям, находился камень с янтарной статуэткой. – Идём! Форгин бодро двинулся в указанном направлении, а я мысленно застонала. Просто у моих ног остался тяжеленный, набитый картошкой мешок. Выкапывая клубни, я даже не думала о том, что кому-то придётся их тащить! Ухватившись за мешковину, я потянула вверх, и… поняла, что нет. – Кхе-кхе, – сказала нервно. Не услышали. Пришлось выпрямиться и гаркнуть на всю округу: – Господин Форгин! Толстяк, который умчался уже далеко, притормозил. Повернувшись, посмотрел вопросительно. – Я прошу прощения, но после полигона, я временно не в состоянии поднимать тяжести. Правая бровь Форгина плавно поползла вверх. Политрук постоял немного и медленно двинулся обратно. Подошёл вплотную, окинул кадета в моём лице насмешливым взглядом и спросил: – Временно? А может у тебя и здесь какая-то гормональная болезнь? Намёк или нет? Захотелось испугаться и погрызть ногти, но пришлось держать невозмутимую физиономию. В чём сила, брат? Она, во-первых, в правде, а во-вторых, в способности признавать свои слабости! Вот я и признала: – Я в принципе хилый. По природе. Форгин окинул меня новым взглядом и не согласился: – Ты не хилый, Харринтер. Ты наглый. И столько возмущения в голосе прозвучало, что я тоже возмутилась. Чуть не ответила: вообще-то мне ещё рожать! ‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍8.5 Пару минут политрук вспарывал меня взглядом, но мешок картошки легче от этого не становился. В том, что касается меня – правда не дотащу! А если и донесу, то свалюсь потом на несколько дней. А оно мне надо? Особенно при том, что неспособность передвигаться станет отличным поводом выгнать с отбора? После этого прощай Высшая школа и портал к играющим на балалайках медведям. Впрочем, за неподчинение политруку тоже могут исключить. – Харринтер, тебе будет очень весело учиться, когда поступишь, – оскалился Форгин. Это была угроза. – Я лично проконтролирую. Зато потом… он взял мешок и с невероятной, прямо-таки нереальной лёгкостью, закинул себе на плечо. Стало жутковато, а ещё вспомнились книги Элис, и я спросила: – А у вас есть дракон? – просто в книгах говорилось, что мужчины-обладатели второй ипостаси физически сильнее. Политрук немного удивился, но ответил: – Конечно есть, Нежный. И после паузы: – Хочешь поговорить об этом? Я хотела. Но хорошо понимала, что ситуация предельно скользкая. Я плавала в вопросе ипостасей настолько, что риск разоблачения был слишком велик. Да и тон предложения отдавал этакой затаённой насмешкой. В общем, нет. Тема реально интересная, но я надеюсь, что подробности раскроет кое-кто другой. Собственно тот, на встречу с которым мы сейчас, под видом поиска «грядки» с картошкой, и идём. Нет, я не собиралась беседовать с «ветром» – как это сделать при свидетелях? Я хотела использовать возможность, чтобы убедиться в наличии статуэтки, а заодно получить комментарии от Форгина – вдруг политрук что-то полезное скажет? Может янтарный дракон местное божество? Может к нему нужно с дарами и поклонами? Или он наоборот демон, от которого, при всей его полезности, лучше держаться подальше? Впрочем, второй вариант я всё-таки не рассматривала. «Ветер» точно не злой. Я повела Форгина вперёд. Активно вертя головой, отыскала нужные камни, вот только статуэтки не обнаружилось. Или это камни другие? Или… Я заозиралась в поисках дракончика и вздрогнула, услышав: – А мы точно картошку ищем? К счастью, актёрские способности не подвели: – А что же ещё? – очень натурально удивилась я. – Ну, не знаю, – отозвался Форгин. – Может ты решил использовать эту прогулку, чтобы поискать Янтарного духа? Если так, то все твои звёзды, полученные в отборе, сгорают. – Почему? – в этот раз моё удивление было по-настоящему искренним. – По причине идиотизма. Янтарный дух, во-первых, показывается очень и очень редко, а во-вторых, никогда и никому не помогает. Все россказни о том, что он помог кому-то пройти Око – враки. Дух, при всём моём уважении, – политрук неожиданно поклонился окружающей нас природе, – крайне вредное, своевольное, строптивое существо. Налетел порыв ветра, и вместе с ним пришло ощущение, что нас слышат. Форгин довольно оскалился: – Вот видишь, Нежный? Всё. Пошли! Мне отвесили лёгкий подзатыльник, подталкивая к другой тропинке, но я не расстроилась. После возвращения с полигона я уже не чувствовала того странного одиночества, словно «никому не помогающий» дух снова был рядом и присматривал за мной. Но сейчас я зацепилась за другое – помощь в прохождении Ока? Не отбора, а именно Ока? Оговорка? Или с финальным испытанием всё неожиданно сложнее, чем предполагал ничего не знающий об этом мире кадет? ‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Глава 9