– У тебя своего нет? – Валер, как же ты иногда бесишь. – Артур, как же ты иногда удивляешь. Как ты вообще из дома без ножа выходишь? Николетта, глядя то на меня, то на Валеру, вдруг подняла руку и заставила материализоваться в ладони клинок, которым я совсем недавно пронзил ей сердце. – Них-х…чего себе, – не сдержал удивления Валера. – Отдал попользоваться, – криво улыбнулся я. – Валер, ну не тупи, давай чуть быстрее шевели мыслями и руками. Достав нож одним слитным движением, Валера подбросил его вперед и вверх, перекидывая над столом в мою сторону. Пока нож летел, я немного остановил время, осматривая его. Стандартный армейский клинок конфедератов. Немного потертый, с черным вороненым лезвием. Не очень, конечно, хорошо подходит для задуманного – по красоте будущего артефакта, я имею ввиду. Но никаких уникальных коллекционных клинков рядом не наблюдается, так что придется работать с тем, что есть. Вернув время в привычный бег и поймав нож, я сразу чиркнул себе по левой руке, заставляя вылиться капли крови на столешницу. Набрав небольшую лужицу, начал острием рисовать из нее лучи. Рисовал левой, «живой» рукой, так что получалось кривовато. Но в этом ритуале не нужно быть магистром каллиграфического начертания. Этот ритуал можно даже без пентаграммы исполнить, если уж совсем припрет: принцип действия не сильно отличается от механики клятвы на крови, а там вообще без начертания обходятся повсеместно. Отрисовав наконец кривоватую пентаграмму, так что набежавшая лужа крови оказалась в ее центре, я воткнул туда же нож. Реальность вокруг моментально начала плавиться. Мою левую, «живую» руку объяли красные лоскутья силы Крови, которые змейками спускались на нож, обвивая клинок. Сильнее обхватив рукоять взрезанной ладонью, я одновременно распрямил безымянный палец. И снял с него перстень, коснувшись им оголовья рукояти. Перстень тут же стал плавиться, мягко становясь частью клинка. Лезвие которого из вороненого после этого стало темно-багряным, в цвет печатки. Причем лезвие клинка наливалось как будто живым светом. Трансформация закончилась быстро, и теперь в оголовье рукояти пульсировал отсветом алый дракон, единственный элемент, оставшийся на виду от всего вплавившийся в нож перстня. И пульсировал алым дракон теперь в такт ударов моего сердца. Все, сделано – клинок теперь связан со мной. Конечно, в иной ситуации глупо и опрометчиво создавать подобные артефакты: даже когда из ножа перстень будет удален, нож останется ниточкой, за которую можно потянуть. К примеру для того, чтобы меня гарантировано найти. Так что этот нож теперь мне лучше не терять. Если, конечно, я смогу получить и его, и свой новый перстень обратно. – Саманте передай. Когда… когда свет погаснет, она знает, что делать, – постучал я по оголовью ножа, в котором пульсировал алый дракон. – Скажи ей только, что это надо сделать сразу и очень быстро. До того момента, как вот этот огонь, – постучал я ногтем по алому дракону в оголовье ножа, – запульсирует вновь. «Чего …?» – услышал я эхо мыслей удивленного, так скажем, Валеры. «Саманте?» – услышал я эхо мыслей Николетты. – И еще… пусть Саманта свяжется с Анастасией… «С Анастасией?!» – еще громче подумала Николетта. «Чего-чего …?!» – еще громче подумал совсем озадаченный, так скажем, Валера. – …то, что она должна сделать, нужно сделать именно на моем Месте Силы, в Елисаветграде. Валера с расширенным глазами смотрел на меня, начиная понимать, что именно я только что сделал и чего именно хочу. Я же сам в этот момент в дополненной реальности увидел оповещение. Все, время – нанятое мною подразделение отряда Зарганс находится в зоне прямой и безопасной устойчивой связи. Это значит, что их конвертоплан уже приземлился под защитным куполом комплекса Origin Dynamics. Надо же, прибыли быстрее чем через семь минут. – Стой-стой-стой, – между тем даже замахал Валера руками. – Тебя же размотает, придурок! – Все, я напишу, – покачал я головой, поднимаясь. И не имея никакого желания ни спорить, ни объяснять. – Прошу вас, ведите себя осторожно и берегите себя. Да, Валер, ящик захватишь, – показал я на транспортировочный контейнер из-под своего нового бронекостюма. Не размениваясь больше на прощания, кивнул ошарашенному Валере и успокаивающе сжал руку испуганной Николетте. После чего развернулся и вышел из комнаты. Быстрым шагом, почти бегом, покидая лабораторию. Во внутреннем дворе стояло уже два конвертоплана. Один, приземистый, хищный и даже с виду стремительный – тот самый, на котором мы прилетели. Бывшая личная машина Итона Харди-Боулза, «позаимствованная», усилиями Валеры, «мной», на нужды собственных оперативных мероприятий. Вторая машина выглядела более тяжелой и массивной. Десантно-штурмовой конвертоплан, рядом с которым выстроилось восемнадцать человек в полной броне, с оружием за спиной. И на броне бойцов, и на борту конвертоплана виднелись эмблемы в виде черного щита, на котором изображен силуэт белого гусем с красным языком и лапами. Швейцарские наемники из отряда Зарганс. Привет-привет, давно не виделись. Поднявшись по трапу конвертоплана швейцарцев, я на представленном командиром отряде планшете окончательно подтвердил найм биометрией. После, давая старт акции, уже в собственной дополненной реальности согласился с единственной предлагаемой ролью, участника-наблюдателя. И еще раз, уже отдельно, подтвердил как свое личное участие, так и обязательство следовать указанием командира операции – в случае нарушения которого наемники переставали нести какую-либо ответственность за результат. После соблюдения всех формальностей все выстроившиеся на смотр швейцарцы погрузились в конвертоплан, и я также занял полагающееся мне место в десантном отсеке. Ожидая настройки под себя и под свои параметры тактической сети подразделения отряда Зарганс, к которой получил доступ. И которая получила доступ к моим показателям – это в обе стороны работает. Сейчас, когда моя операционка уже интегрирована с личным терминалом, настройка происходила гораздо быстрее, чем совсем недавно, при первой установке. Тем более что костюм мой сейчас существует автономно – наш уже взлетевший с площадки конвертоплан перешел в режим полной скрытности, и большинство систем просто не работает. И до конца операции в общемировую Сеть мне теперь выходить просто нельзя, такая возможность просто исключена. Оглядывая устроившихся рядом вдоль бортов бойцов, я повел плечами. Не очень уютно себя чувствую; во-первых, новые особенности организма – у меня сейчас внутри словно кукловод живет, который то и дело дергает за ниточки, ограничивая движения. Причем справедливо ограничивая – по уму, после установки подобного протокола нужно только на реабилитацию и привыканию к новому телу пару дней. Я же сходу, прямо из операционного кресла, в блудняк очередной вписался. Вернее, меня вписали, причем сразу трое – герцог Медичи, Князь Тьмы и Князь Света. Кроме того, понемногу чувствую, как с давлением на глаза под бровями снова усиливается тяжесть, предвестник головной боли. Возвращающейся после того, как Николетта отпустила мою руку. Но более всего неуютно я себя чувствую из-за ощущения того, что я словно голый. В десантном отсеке конвертоплана два десятка бойцов, и все они в однотипных средних доспехах «Ландскнехт» в городском камуфляже. Только у двух скаутов бронекостюм в легкой комплектации, а три бойца отделения тяжелого оружия, наоборот, широкие и массивные, словно ходячие танки. Почти у всех наемников полностью глухие забрала, только у скаутов блестит зеленый отсвет глаз из-за темного, непрозрачного стекла; у каждого бойца оружие наготове. Я же в этой компании, в обычном деловом корпоративном костюме, пусть и с легким бронекостюмом под ним, смотрюсь случайным прохожим. Еще и оружием не озаботился. Забыл. Вот на самом деле забыл – с этими решающимися судьбами мира просто из головы вылетело. Ладно, не впервой. Прорвемся – сказал сам себе, стараясь погасить недоуменное раздражение на самого же себя. Если совсем припрет, начну использовать стихийную силу. Хотя здесь это делать конечно очень не рекомендуется – Момбаса, как и весь протекторат Танганьика, свободная от магии зона. Такое незамеченным точно не пройдет. Долетели до места минут за двадцать. Конвертоплан наш передвигался в режиме скрытности, бортовые экраны неактивны; тактическая сеть отряда, к которой я получил доступ, тоже глухая – только общая информация, никаких вестей из внешнего мира. И то, что мы прибыли, я понял когда в животе потянуло невесомостью – конвертоплан рухнул с неба на нужное место. Практически сразу перед взором расцветилось активировавшимся отрядным интерфейсом, по ушам ударило командами на немецком. Конвертоплан еще не приземлился, но часть пола исчезла – бойцы партиями исчезали из глаз, просто проваливаясь вниз. Я, опасаясь что и меня выкинут, даже взялся руками за дуги держателей, поглядывая на табло готовности устройства спуска моего места. Опасался зря – меня принудительно десантировать не стали. Дуги плечевых держателей поднялись, только когда конвертоплан приземлился, коснувшись земли и едва качнувшись при этом. В дополненной реальности, в ожившей тактической сети отряда, я наблюдал, что некоторые бойцы уже вошли в огневой контакт, передвигаясь по территории парка особняка, в котором оборудована конспиративная база Карателей. Другая часть уже захватила подстанцию, вырубая системы безопасности. Когда система креплений полностью поднялась, освобождая меня, наемники уже вошли внутрь здания, полностью вырубив все системы безопасности и парализовав охрану. Перед взором у меня горело красным – на улицу меня пока не приглашали. И только через три минуты, когда здание было полностью зачищено и проверено, красная пелена моргнула зеленым, исчезая. Возле трапа меня ожидали двое бойцов, назначенные личной охраной. В их сопровождении я прошел в здание, отмечая следы разрушений – хорошо ребята постреляли. В холле особняка один из наемников явно подключался к общей сети здания, остальные – видимые мною как вживую, так и на объемной миникарте дополненной реальности, занимали позиции, организовывая оборону. Сам я, в сопровождении тех же двух бойцов, выделенных на мою охрану, по указаниям тактической сети дошел до лифта. На лифте не поехали, потому что во время захвата чужих зданий вообще на лифте лучше не кататься; спустились по лестнице. На минус третий этаж, где – судя по предоставленной мне герцогом информации, меня ждал Степан и второй якобы «пленник». Несмотря на осознанное опасение – прилетел непонятно с кем непонятно куда, я в общем-то не сильно нервничал. Внутри жило стойкое предчувствие, что все под контролем, и все идет по плану. «Сейчас все под контролем». - подсказал внутренний голос. Да, – согласился я с ним. Здесь и сейчас пока все под контролем. Надеюсь, так и останется. Третий подземный этаж по виду напоминал тюремную лабораторию. Решеток правда не было, но все в темных, а не в светлых тонах, как только что было в лаборатории Origin Dynamics. Двери опять же, явно укрепленные, системы безопасности усиленные. Если даже не тюрьма, то эксперименты здесь явно проводились, которые с нормами общечеловеческой морали скорее всего не стыкуются. Но корпорации вообще такой институт, сам по себе с нормами человеческой морали плохо стыкующийся. В коридорах захваченной нами тюрьмы-лаборатории Карателей Легран горело дежурное освещение, все двери открыты, по полу тянется зеленая змейка. Это уже отображается в моей дополненной, показывая путь. – Ждем, – приказал я сопровождающим, показывая оставаться в лифтовом холле, а сам двинулся вперед в одиночестве. Глава 13 Пройдя по указующим путь стрелкам, двигаясь к первой отмеченной точке, оказался у двери кабинета местного руководителя. Не уверен, что именно руководителя – на французском надпись. Но увиденное среди прочих слово «chef» все же намекает. Зашел в кабинет и хмыкнул, увидев созданную лично для меня картину: в рабочей зоне кабинета, на удобном кресле, расположился робот-андроид. Причем андроид расположился на кресле, поджав ноги и углубившись вниманием сразу в несколько мониторов. На которых застыла картинка горящего небоскреба в Хургаде. И когда я зашел, манекен повернул ко мне голову без лица. Без лица, но с небрежно нарисованной красной помадой улыбкой. Очень говорящая сцена. Причем говорящая лишь для двоих человек в этом мире: ровно такая же обстановка была в комнате у Маши на ее вилле на Синае, куда я добрался через темный мир после вояжа в Хургаду. На той самой вилле, где у нас с Машей состоялся наш последний и весьма памятный разговор, про грядущее распределение ролей на Олимпе этого мира. Я тогда, по итогу, страхуясь от неожиданностей и не имея желания складывать все яйца в одну корзину, передал корпоративной принцессе позвоночник многоликой Новак-Ружички-Рыбки. Передал после того, как Маша согласилась сыграть со мной на одной стороне. И тогда, почти два месяца назад, когда я появился у нее за спиной «из ниоткуда», Маша точно так же, как манекен сейчас, сидела перед рабочими мониторами в точно такой же точно позе. И также наблюдала за горящим в Хургаде небоскребом. Как я и предполагал, Маша не совсем идиотка… «Про себя промолчим», – вставил внутренний голос. …чтобы самостоятельно прийти сюда на встречу. Вместо себя она посадила в кресло андроида. Который, кстати, уже поднялся на ноги и подходил ко мне ближе. Наверняка хочет передать сообщение. Но прежде скорее всего последует проверка. Я снова не ошибся, андроид заговорил. – Где состоялась наша последняя встреча? – голосом Маши поинтересовался андроид. Голосом, который сильно диссонировал с видом пустой болванки ожившего манекена. – На Синае. – Что ты мне подарил? – Позвоночник, – я удержал смешок, вспомнив реакцию Маши не переданную ей часть организма Бланки Рыбки. – Куда ты меня позвал? – Эм… на Олимп? Кивнув, андроид-манекен протянул мне руку с выставленным указательным пальцем. Из которого выехала небольшая таблетка с данными, которую я забрал. – У тебя есть тридцать минут, – уже механическим голосом произнес андроид. – Оперативная группа отправится на базу только по истечению этого времени. Или раньше, после того как ты базу покинешь. Твой приз в помещении двадцать-двадцать три, – закончил андроид, после чего застыл, как каменный. Доли секунды, и после последнего слова в подмышечных и тазовых стыках андроида заискрило, из незаметных ранних щелей по всему корпусу потянул черный дым. Раздался сжатый, глухой хлопок, и выполнивший свое назначение андроид сломанной куклой рухнул на пол, полностью выгорая за считанные секунды.