Исключение на Занзибаре в строгости ограничения владения оружием делалось лишь для защитных систем – подобных той, что стояла на крыше занятого моей новой командой дома. Так что Войцех, который за короткий срок сумел достать сразу целый арсенал, в том числе охранную систему, сделал большое дело. И неудивительно, что он не хочет об этом говорить при всех – может обязательство какое на себя взял, или заплатил весьма немало. – Очень хорошо и главное защищенно устроились. Мое почтение, – только и прокомментировал я услышанное и увиденное. – Если ты таки о турелях на крыше, то это муляжи, – вдруг фыркнул дядюшка Абрам. – Они выглядят и даже двигаются как настоящие, но стрелять не стреляют. – Движение рисуют? – Да. – Уже очень и очень неплохо, – прокомментировал я. – Ладно, давайте дальше: что у нас с надзирающим глазом по району? Снова все посмотрели на Войцеха. А тот уже со щелчком положил на стол таблетку проектора и активировал ее нажатием пальца. Над столешницей моментально появилось объемное изображение острова. Но большая часть районов – особенно на западе и юге, было закрашена белым цветом. Остальные, в большинстве имея детальные очертания, оказались подернуты серой пеленой. Яркие краски и детализация присутствовали в полном объеме лишь на нескольких северных районах карты. Увеличивая понемногу масштаб, Войцех начал приближать изображение. Так, что в конце концов в видимости осталась только часть округа Аэропорт – по большей части мусорный город, Джанктаун, «в подвале» которого и находился Полигон. «В подвале» – потому что на уровне моря, и практически без солнечного света – сверху над нами сейчас возвышались перекрытия развязок островных магистралей. Еще несколько движений, и Войцех просто смахнул, как стер, верхние уровни района, состоящие здесь больше из развязок транспортных магистралей. После этого мы наконец увидели Полигон – место, где находились сейчас. Сразу после этого у меня вдруг пробежала ледяная волна мурашек по спине. Потому что жесты Войцеха точь-в-точь повторили действия Астерота, который недавно в своем замке показывал мне карту Занзибара. И, озвучивая мне предложение, от которого нельзя отказаться, архидемон точно также, с абсолютной точностью движений увеличивал масштаб, выводя в центр изображение мусороперерабатывающего завода. Не в первый раз уже сталкиваюсь, но все никак не могу привыкнуть к этим дьявольским шуткам со временем. Между тем Войцех, снимая наваждение, прекратил действовать, зеркально повторяя недавние движения Астерота. Он сейчас развернул и отцентрировал карту так, что наш дом оказался в середине изображения, а завод оказался в стороне. После этого Войцех сделал еще несколько скупых движений, активируя кнопки в виртуальном интерактивном экране. Полигон сразу окрасился в два основных цвета – серый, и алый, ярко-красный. Но, кроме этого, по серым зонам во многих местах были расчерчены бордовые полосы. При взгляде на карту даже без пояснений все было предельно ясно: серым обозначены территории, которые – в том числе наш дом, в радиус обзора объективов камер не попадали. Поле зрения систем слежения обозначено алым цветом; бордовые полосы же – маршруты облета полицейских дронов слежения. И по ним как раз сейчас двигалось несколько алых пятен – надо же, у Войцеха даже в реальном времени движение дронов слежения отображается. – Это мониторинг дронов в реальном времени, – словно услышав мои мысли, коротко пояснил Войцех. – Это просто расчетное время их движения, рассчитывать на эту информацию как на стопроцентную не стоит. – Jesus Christ! – в этот момент выдохнул Василий, откровенно пораженный подобной демонстрацией. Да и остальные не скрывали удивления – все же не каждый день видишь полную информацию по полицейским системам слежения в районе. Тем более, систем слежения вокруг стратегического объекта – которым являлся мусороперерабатывающий завод. Полностью красный по периметру, окруженный полосой безопасности метров в триста от забора. Мусороперерабатывающий завод. Тот самый объект, который мне и нужен в первую очередь: настоящее сердце северной части города-острова. Место, где сходятся трубы артерий… «Ха. Ха. Ха» – с истеричным спокойствием произнес внутренний голос. Хорошо – мысленно согласился я. Пусть будет не сердце. Пусть не сердце, но это именно тот самый черный ход, ради которого мы здесь собрались. И тот самый черный ход, через который нам предстоит подняться на самый верх этого города. Именно мусороперерабатывающий завод превратил район Полигона в то, чем он являлся сейчас. Развитие района происходило довольно быстро, уместившись в десятилетие. И пройдя путь от несостоявшегося райского уголка до самого настоящего сточного дна: сначала были претензии на элитный жилой комплекс, потом постройка дополнительной взлетно-посадочной полосы, последовавший далее уход немцев с острова, наложившийся на быстрый рост и стремительное расширение города. По мере которого район превратился в свалку. Британцы всегда, на любом уровне, отличаются своеобразным юмором. Ну и предусмотрительностью конечно – права на землю у потерявших деньги на строительстве «Солнечного» инвесторов никто не отбирал. Поэтому сюда просто начали свозить мусор, не возводя никаких капитальных объектов. И сразу после перехода острова полностью под британский контроль район превратился в тот самый Джанктаун – мусорный город. И изначально мусор свозился сюда и перерабатывался с помощью ручного труда. Но город-остров рос просто гигантскими темпами, и довольно быстро север острова стал задыхаться в мусоре. Дошло даже до того, что один из взлетающих самолетов поймал двигателем пару пасшихся на мусорных курганах чаек и едва не потерпел крушение. Проблема мусора серьезно назрела, ее необходимо было срочно решить, и в кратчайшие сроки на границе Солнечного поселка и аэропорта был возведен современный мусороперерабатывающий завод. До момента его введения в эксплуатацию только в Солнечном на сортировке мусора было задействовано больше трех тысяч человек, которые здесь и жили. Но после того, как завод заработал, они все остались без работы. А контролирующие мусор банды – без дохода. Потеряв серьезные деньги – при должном подходе мусор может приносить очень много золота. И этот доход после постройки завода только увеличился, но оказался сконцентрирован в одних руках. В руках корпорации «Некромикон», которой все мусороперерабатывающие заводы на острове и принадлежали. Естественно, факт того, что большое количество человек мгновенно осталось без работы и средств к существованию, для острова не прошел бесследно. Кое-кто даже решил немного набрать вистов в политической гонке, использовав ситуацию: спешно, за несколько дней созданный картонный профсоюз вывел людей на демонстрацию, проплаченные мусорными деньгами и заинтересованные в рейтингах политики выступили с громкими заявлениями. Но возмущение купировалось очень быстро и без лишних сантиментов: красный рассвет – так назвали день, когда на второе утро протестов в Солнечном появились несколько упакованных отрядов наемников. Сначала бойцы без опознавательных знаков жестко разогнали протесты, а после прошлись кровавой косой по району, полностью выбив всех членов верхней и средней иерархии местных банд. Системы наблюдения, кстати, на всем Севере острова в тот день не работали – произошел централизованный сбой, ждали окончания ремонтных работ. Из-за этого практически незаметным прошел тот факт, что трое политиков, поддерживающих протесты, неожиданно умерли – все трое случайно вышли из окон своих пентхаусов в небоскребах. После устроенной корпоратами кровавой бани протестовать против работы завода больше никто не пробовал. Окрестности его опустели, оставив лишь застарелые горы мусора, в самое ближайшее время закрытые сверху широкими полосами магистралей. Еще одна, пусть и невольная шутка: теперь район Солнечный практически полностью находился под крышей транспортных развязок города и аэропорта, солнца будучи лишен. Полигон же после всего этого стал ничьей землей. Здесь не имела влияния ни одна из банд. Просто потому, что Полигон никому из серьезных банд не был нужен – с земли нечего было брать. Если же претендовать на что-то серьезное, то последствия корпораты показали акция красного рассвета. А серьезное здесь присутствовало: в районе сконцентрировался просто нереально огромный доход. Весь Занзибар, весь город-остров, в последние годы оказался опутан системой труб – пневматического раздельного сбора мусора. Трубы со всего севера и части центральных районов вели сюда, на этот завод – один из трех на остров. Во всем городе больше не было привычных урн, а во всех квартирах, офисах и домохозяйствах находились специальные раздельные преемники для сбора мусора. Причем налог на мусор был весьма высок, особенно при перевыполнении отдельно дневной или месячной нормы. Возможность выкинуть мусор в приемник на улице также стоила каждому жителю довольно ощутимую сумму. Получалось, что в городе-острове производить бытовые отходы жизнедеятельности – весьма дорогое удовольствие. Которое, без оглядки, могли позволить себе очень и очень немногие. И из этого факта выходила одно из непривлекательных особенностей Полигона: за небольшое вознаграждение специальными людьми предоставлялась услуга нелегального вывоза мусора – его привозили сюда и сбрасывали сверху, с магистралей. И этот, летящий с неба мусор, сейчас остался единственным естественным источником дохода для местных обитателей. Так что вместо зеленых изгородей и изумрудных лужаек в Солнечном повсеместно высились горы мусора, а сверху то и дело летели черные плотные мешки. На которые, как рыба на корм, тут же налетали бригады местных мусорщиков. Потроша найденное и забирая все, имеющее мало-мальски ценность, оставляя на месте сброса груды невостребованного мусора. В общем, это была самая настоящая клоака. Но клоака золотая; не зря ассенизаторов в моем мире называли, а здесь продолжают называть золотарями. И на новом заводе, кроме переработки мусора, находились мощности по производству биогаза. Который создавался из органического мусора, и в основном – из отходов канализации. Высокие зеленые цилиндры «гнилых камер» возвышались стройными ровными рядами, занимая немалую часть завода. На них, кстати, как и на всем заводе, не было ни следа эмблемы Некромикона – зеленого трилистника, так похожего на привычный мне знак радиоактивной опасности. На гнилых камерах, в виде схематичной эмблемы, была изображена фиалка: формально здесь, на Занзибаре, в части системы управления отходами работала дочка Некромикона – компания Viola. Фиалка, в переводе с латинского – что добавляло названию определенный флер, учитывая, что именно перерабатывалось на заводе. В этом я, кстати, с менеджерами Некромикона был абсолютно согласен – не дело рисовать свою знаменитую на весь мир эмблему на канализационном хабе. Который, кстати, и дал название сточным районам. Но по атмосфере на заводе Фиалок, если не быть в курсе, о роде его деятельности догадаться было невозможно – на производстве стояли современные системы фильтров. На улицах Солнечного воняло гораздо сильнее, чем у забора завода, куда стекалось все дерьмо и мусор с доброй трети острова. Просто потому, что канализация у большинства местных жителей отсутствовала. Кроме того, именно окружающий район напоминал свалку, а сам завод являл собой чистые серые комплексы, с идеальной чистотой вокруг и на территории. И даже с зелеными газонами у административного блока. Здесь, на территории завода, кроме всего прочего находилась стоянка городских автобусов. На бензине на Занзибаре не ездила практически ни одна машина – лишь считанные единицы могли позволить себе столь дорогое удовольствие. Все машины коммунальных и муниципальных служб, частный, городской транспорт – все здесь ездили на биогазе. «И каждый раз заходя в туалет, каждый житель острова каждый раз делает, так скажем, определенный вклад в обеспечение деятельности муниципальных служб» – совершенно не в тему подсказал внутренний голос. Причем подсказал с гнусавыми интонациями – словно нос зажимая. Внимания я на это не обратил. Я сейчас смотрел на детально отображенный на карте Войцеха ряд расположенных внутри территории завода транспортных ангаров с эмблемами города-острова на крышах. Именно возможность получить доступ к маршрутным автобусам и заправочной станции, куда заезжали на заправку машины северных и центральных муниципалитетов, а также наливники из аэропорта, меня в первую очередь и интересовала в этом заводе. Для всего остального города, для всех его и благополучных граждан, и вольных обитателей дна общества и нижних уровней, свободная земля Полигона являлась клоакой – здесь было темно и грязно. Ни одной серьезной банды здесь не было, лишь имелась в наличии разрозненная уличная шушера. Зато для меня это сейчас вполне подходящее место, для того чтобы набраться силы и влияния, не ввязываясь сразу по прибытию в серьезные конфликты. Естественно, этот план придумал я не самостоятельно – у меня просто не было достаточно времени на изучение Занзибара. Не было времени, и некому было даже такую задачу поручить. Но именно отсюда, рассказав предысторию района, дал мне указание начинать свой путь наверх Астерот. Вот этим и необходимо заняться. Среди прочего поговорив с Войцехом наедине: его появление здесь для меня оказалось весьма неожиданным сюрпризом. Наверняка от Астерота, но нужно понять, как именно Войцех здесь оказался и чем занимался те полгода, которые мы с ним не виделись. Но прежде нужно разобрать все остальные дела, а после уже пообщаться с глазу на глаз с бывшим опекуном. – Абрам Сергеевич, – повернулся я к старому еврею. – Таки я. – Сейчас вместе с Геком, вдвоем, едете в службу регистрации. Там подаете заявку на регистрацию некоммерческого благотворительного фонда «Рука помощи»… При этих словах я невольно бросил короткий взгляд на свою правую руку. – …заявку составите сами, думаю труда не составит набросать пару листов канцелярщины. Единственное что попрошу, укажите как миссию компании – нести разумное, доброе вечное в массы. Мы пришли в этот город, чтобы забрать зло с улиц, перенеся его в виртуальные миры, дав дорогу к нормальной жизни тем, кто в плохих районах города сделать этого не может. Что-то типа этого, желательно побольше сострадания, надежды и пафоса. Выполнимо? В ответ на вопрос дядюшка Абрам только пренебрежительно фыркнул. – Отлично. После этого получите уведомление о принятии на рассмотрения заявления о регистрации фонда, посетите филиал «World of Wizzards». Там, предъявив уведомление о приеме заявление на регистрацию фонда, составите заявку на пятнадцать капсул полного погружения. Лизинг нам не дадут, покупать будем деньгами. Под заявку на заказ оставите залог. Не думаю, что он окажется больше двух-трех тысяч кредитов. – А деньги на то, чтобы капсулы купить в деньги у нас будут? – тут же задал вопрос старый еврей. Правильно задал – стоимость даже одной стандартной капсулы превышает сумму в десять тысяч кредитов. Вопрос был задан справедливый, но я его пока проигнорировал. Не люблю, когда меня перебивают во время постановки задачи. – Из этих пятнадцати капсул, – интонацией я показал недовольство, – нужны десять стандартных и пять самых современных, подходящих для участия в киберспортивных соревнованиях самого высокого уровня. – На острове нет филиала Виззардов, – покачал головой дядюшка Абрам. – Есть официальные дистрибьютеры, не суть. Мне нужны капсулы именно от них, третий сорт не подойдет. – Здесь высокая наценка, мы за капсулы Виззарда переплатим по двойному, если не больше, тарифу. – Неважно, у нас в планах хороший спонсор, – отмахнулся я. – Не на свои берем. Итак, после того как вы составите заявку на заказ капсул… прошу сделать это по всей форме, чтобы не было повода ее завернуть из-за ошибок, вы направитесь в… какой здесь есть хороший магазин стройматериалов? – На острове только «BQ». – Отправитесь в «BQ». Там, как обоснование, предъявите свидетельство о регистрации заявки на создание некоммерческого фонда, и заявку на рассмотрение покупки капсул полного погружения, и приобретете самый разный шанцевый инструмент и стройматериалы. Для того, чтобы сделать необходимый ремонт в этом здании. Тех денег что есть, должно на это хватить. Выполнимо? – Конечно, – кивнул дядюшка Абрам. Заявка на регистрацию некоммерческого фонда и уведомление о залоге под заявку на покупку капсул для строительного магазина «BQ» нужны были не просто так. Здесь, в протекторате, да и не только здесь в этом мире, ремонт и любые строительные работы без предварительного согласования не проведешь. В хороших районах, конечно – настолько в этой сфере все зарегулировано. В плохих районах никто тебя ограничивать не будет, все равно территория «нижнего города» повсеместно является выведенной с городского баланса, но даже на покупку смесей, краски или на аренду электроинструмента необходимо разрешение или обоснования. – При покупке стройматериалов и инструмента ориентируйтесь на то, что первоочередная цель не ремонт этого дома под помещения некоммерческого фонда. Наша цель состоит в том, чтобы прорыть тоннель отсюда, – показал я на дом, в котором мы сейчас находились, – вот сюда. Палец мой скользнул по объемной карте проекции и показал на утопленные в землю ангары автобусного депо. Вопросов никто не задал – зачем копать тоннель к мусорному заводу, и так ясно. – Гек. – Босс. – Я еще не уверен, нужно ли тебе принимать участие в возможной нашей противоправной деятельности. Поэтому перед тем, как с Абрамом Сергеевичем поедете по заявочному маршруту, напечатай себе приличную и цивильную одежду. Может быть, тебе придется остаться наверху, пока мы вниз будем решать возникающие проблемы и отвечать на поставленные ситуацией вопросы. – Понял, – только коротко кивнул Гек. – Василий, – обернулся я к оруженосцу.