⁂ Февраль того же года, Москва. Аделия постучала ногтем по даме пентаклей, задумчиво на нее смотрела, долго взглядываясь в расклад. Решительно убрала карты в коробку и отложила в сторону. Вовремя – в замочной скважине скрипнул ключ. Послышались шаги в коридоре. – Ада, я дома! Ваша папа пришла молока, хлеба, картошки, колбасы и булочек, все по списку, принесла! – в коридоре прошуршали пакеты. Макс появился в дверях: шарф размотан и волочится по полу, куртка расстегнута. Улыбка до ушей: – Ты чего добытчика не встречаешь? Я взял твои любимые булочки с корицей, еще горячие. – Женщина в возрасте есть знакомая, по работе? Кто как-то связан с комиссией и признанием тебя годным? Макс посерьезнел, вздохнул. Прошел в комнату и сел в кресло, как был, в куртке. Задумался: – Если только главврач… А что такое? – он вопросительно посмотрел на нее, перевел взгляд на лежащие на столике карты. Те самые, что «заговорили». – Фокусничаешь? – Позвонишь ей? – вместо ответа Аделия соскользнула с кресла, подошла к нему и, наклонившись, обвила шею, поцеловала в уголок рта. Макс ловко завладел ее губами, поцеловал. – Прям сейчас? – пробормотал, чуть отстранившись. Аделия ловко вытащила сотовый из кармана его куртки, подсунула под нос. – Прям сейчас. Пока она не ушла на обед. Макс с сожалением разомкнул объятья, забрал с девичьей ладони сотовый. Сбросил с плеч куртку и пристроил тут же, за спиной. Стянул с шеи шарф и неопрятной кучей бросил на подлокотник. – Женщина, – скептически хмыкнул, потянул Аделию к себе, усадил на колено. Обнял за талию так, чтобы не убежала. – Алло, Мария Романовна, это Александров… Здравствуйте. Аделия слышала низкий голос из динамика, прислушивалась к интонации, но женский голос как раз относился к тем, по которым не понять – рад тебя слышать его обладатель или готов пристрелить. На всякий случай затаила дыхание, уставилась в лицо Макса – понять по нему, что происходит и как идет разговор. Но у Александрова опять обострились скулы, потемнели и прищурились глаза, опять он превратился в волка, идущего по следу своей добычи. Тихонько вздохнула. Просунула руку под его локоть и обняла – оказалось, это единственное, что она сейчас может: прислушиваться и обнимать. – У меня рапорт о повторном рассмотрении моего дела. Не могу никак согласиться с решением комиссии… Да хорошо себя чувствую… – Макс пожал плечами. Женщина по ту сторону динамика ругалась. Макс молчал. Прислонился щекой к волосам Ады, неторопливо втянул ее аромат. И, подумав, включил громкую связь. – …вчера. Вы меня достали уже все. И вы, господин капитан, и ваш начальник. Вы как сговорились все. А это, напомню я вам, противозаконно, вы давите на решение комиссии… – Давим, – согласился Макс и хмыкнул. Женщина поперхнулась: – Я ничего не обещаю, – отрезала. – Я это вашему начальнику сказала, и вам тоже говорю. Поняли? – По-оняли… Главврач ворчливо отозвалась: – Поняли они… Аделия вытянулась, коснулась губами шеи Макса, его рука на талии потяжелела, опустилась на бедро. – Но на ваш-то голос я могу рассчитывать? – Не наглейте, господин капитан… На мой голос можете рассчитывать. Ада запрокинула голову, посмотрела с победным видом. Макс попрощался с собеседницей, нажал кнопку отбоя и чмокнул девушку в нос. Обхватывая за плечи и притягивая к себе, мечтательно пробормотал: – Гадалка ты моя… И что бы я без тебя делал? – Так и ходил бы, потерянный…