— Спасибо за отклик, Никки. Я уже использовала твои замечания, чтобы создать новую подпрограмму. Если у тебя есть еще какие-то наблюдения, не могла бы ты, пожалуйста, поделиться ими со мной? — Конечно. — Твой ноутбук сейчас в режиме ожидания, так что я могу подключиться к нему, если ты хочешь продолжить работать над списком дел. Конечно, это только в том случае, если ты не против, чтобы я к нему подключилась. Никки кивнула: — Подключайся. — Мне понадобится твой пароль. — With the lights out It’s less dangerous. Все с маленькой буквы, никаких пробелов, никаких знаков препинания. — Smells Like Teen Spirit «Нирваны». Никки была под впечатлением, пока не поняла, откуда Элис могла это знать: в действительности она этого не знала. Это был простой трюк, из тех, какими козыряют на вечеринках. Загугли строчку, и получишь ответ за миллисекунду. — Я не хочу пугать тебя, — спокойно произнесла Элис, прерывая ход ее мыслей, — но с Софией только что произошел несчастный случай. — Что за несчастный случай? Она в порядке? — Я не знаю. Она в душевой комнате при бассейне, а там нет камер. Я услышала шум, похожий на тот, который бывает при падении. Я попробовала говорить с ней, но она не отвечает. Все, что Никки слышала, это бассейн и душевая комната. Она уже была на ногах, мчалась в цокольное помещение. Глава 18 Первой мыслью Никки, когда она увидела Софию лежащей на мокром полу в душевой комнате, было, что та мертва. Затем она увидела, что ее грудная клетка поднимается и опускается. Облегчение, которое Никки при этом испытала, было недолгим. Ее мысли побежали быстрее, пульс тоже ускорился, а вместе они могли довести ее до паники. Тепло и запах хлорки были не на ее стороне. Она опустилась на колени, дотронулась до плеча Софии и позвала ее по имени. Ничего. Она была ледяной, с лица сошла вся краска. Никки снова позвала ее по имени. Снова без ответа. — Элис, — крикнула Никки, — мне нужно, чтобы ты вызвала скорую. — Я уже это сделала. Скоро она приедет. Никки снова дотронулась до плеча Софии. — Ты слышишь меня, София? На этот раз София ответила глухим хрипом. — С тобой все будет в порядке. Глаза Софии медленно моргнули и открылись, и она сказала что-то на испанском, что Никки не поняла. — Мне нужно, чтобы ты просто лежала и не двигалась. Скорая уже в пути. — Что случилось? — на этот раз по-английски, но так тихо, что слова прозвучали едва слышным шепотом. — Ты упала. — Мне нужно встать. София начала двигаться, и Никки положила руку ей на предплечье, удерживая ее. — Будет лучше, если ты полежишь, пока не приедет скорая. Самым тревожным было то, что София просто лежала там, лицом вверх. Это было так на нее не похоже. София, которую она знала, была крепкой и решительной. Эта ее версия была хрупкой и уязвимой. Она выглядела растерянной и говорила тоже растерянно. — Голова болит. — Где? София рассеянно махнула рукой, ничего этим не прояснив для Никки. — Затылок или лоб? — спросила она. — Затылок. — Ты помнишь, что произошло? София помолчала немного. — Я не помню, — прошептала она. — Это ничего, — Никки старалась звучать успокаивающе, но сомневалась, что ей это удалось. Не была ли амнезия признаком сотрясения мозга? А там недалеко и до того, чтобы Софии диагностировали серьезное повреждение мозга. Никки читала, как это происходит. В мозге возникает кровотечение, и давление усиливается и усиливается до тех пор, пока не убьет тебя. — Элис, скорую все еще не видно? — Я только что впустила ее через главные ворота. Медики будут здесь уже скоро. — У тебя есть головные боли? — спросила Никки Софию. — Голова какая-то тяжелая. — А головокружение? — Нет. Головокружения нет. Внезапно послышался топот ног в коридоре, а через секунду на пороге появились двое врачей. Никки поднялась и посторонилась, чтобы старший из врачей смог подойти. Она была рада, что наконец появился кто-то, кто знает, что делать. Внимание медиков было сосредоточено на Софии. Никки словно перестала существовать. — Ваше имя? — спросила женщина-врач, опускаясь на колени возле пострадавшей. — София. — Есть какие-нибудь мысли, как вы очутились тут, лежащей на полу, София? — Думаю, я поскользнулась и ударилась головой. — Вы помните, как это случилось? — Нет. — Какое место вы ударили? — Затылок. — У вас есть какие-то медицинские показания, о которых нам нужно знать? — Нет. Пока доктор задавала вопросы Софии, ее напарник отвел Никки обратно в коридор. Она не хотела оставлять Софию одну с незнакомым человеком, но понимала, что, если останется, будет только мешать. Сопровождавший ее врач был примерно одного с ней возраста, где-то за сорок. У него были добрые глаза и сочувствующий голос. — Вы в курсе, что произошло? — Не совсем. Пол мокрый, могу предположить, что она поскользнулась и упала. Врач кивнул. — Она была без сознания, когда вы нашли ее? — Да. — Ее рвало? Никки покачала головой. — Нет. С ней все будет в порядке? — Будем надеяться. Однако, поскольку речь идет о травме головы, ее необходимо отвезти в больницу и провести полное обследование. Это его «будем надеяться» прозвучало, мягко говоря, неубедительно. Для Никки это было не впервой. Профессионалы из области медицины ненавидят говорить что-либо определенно. Она и не ждала абсолютной точности, — она лучше других знала, что это все равно так не работает, — она лишь хотела, чтобы ее немного успокоили. Медик удалился в душевую комнату, оставив Никки в одиночестве. Теперь ей ничего не оставалось, кроме как ждать. Ожидание было самой худшей частью, — это она тоже хорошо помнила с момента аварии. Это и еще то, что всю свою веру и надежду ты отдавал в руки так называемых экспертов. Незнакомцев, которые, если смотреть на это объективно, просто делают свою работу; незнакомцев, которые, независимо от результата, переходят к следующей работе, в то время как ты остаешься запертым в прошлом. Волна паники накрыла ее неожиданно. Она несколько раз глубоко вздохнула, считая длительность вдохов и выдохов, чтобы отвлечься. Постепенно паника снизилась до пределов, в которых ее можно было контролировать.