– Да. Только ее это не вернуло. – Мне жаль, – повторила я. – Ничего, прошло уже много времени. Я ее почти не помню. А теперь твоя очередь быть откровенной. Ага, так все это было сказано с дальним прицелом, чтобы меня разговорить! Вот же демон! Все сочувствие к нему как ветром сдуло. А то стою, уши развесила… – Моя? Разве я что-то должна? – Ты спросила – я ответил. Теперь твоя очередь! – не дал мне увильнуть Ирршаен. Ла-адно! В конце концов, в этом нет ничего криминального. – Все до банального просто – я не влюблялась. – Неужели никто не тронул твоего сердца? – удивился демон. – Почему же. В подростковом возрасте были симпатии, но это несерьезно, а в старших классах мне было просто некогда. Я знала, что буду поступать в медицинский и что это не понравится матери. Значит, нужно было сдать экзамены с хорошими баллами, чтобы пройти на бюджет. Я усиленно занималась с репетиторами и была сосредоточена на учебе, мне было не до увлечений. А когда поступила, пришлось искать подработку, чтобы на что-то жить. Демон смотрел на меня с выжидательным видом, и я добавила: – Только недавно все утряслось вроде. Сессию почти сдала, впереди каникулы. Вот с Максимом познакомилась вчера. Он вроде ничего, можно было бы пообщаться, но вмешался свалившийся демон, и отношения закончились не начавшись. – Я уже сказал, что он не стоил твоего внимания, – недовольно отмахнулся демон. – Но я рад, что ты готова к любви. – Пф-ф-ф! – подавилась я воздухом от такого определения. – С вами, что ли?! – А почему бы нет? Самомнения ему было не занимать! – Не-ет! Спасибо, но вы точно исключаетесь. У вас братец триста шестьдесят семь любовниц увел. Еще вопрос, почему они все к нему сбегали. – Глянув на помрачневшее лицо демона, решила эту тему дальше не развивать. – Да и как-то не хочется становиться триста шестьдесят восьмой. С вами лучше дружить. Глядишь, и братец ваш тоже другом стать захочет. Все лучше, чем от домогательств отбиваться. – Я могу защитить свою женщину! – оскорбился демон. – Да? Что же ни одну не защитили? – Они не были мне дороги. – А я, значит, дорога? – спросила язвительно. Он замешкался с ответом, но я иного и не ожидала. Подхватила противень и отвернулась, ставя в духовку. Думала, что тема исчерпана, но нет. Стоило разогнуться, как едва не натолкнулась на подошедшего ближе демона. – Ты – совсем другое дело. Ты моя ведьмочка, а своим я не делюсь. – Да? А у меня создалось впечатление, что вы только и делали, что делились, – уколола его в отместку за «мою ведьмочку». И целых триста шестьдесят семь женщин тому подтверждение! Нет, у меня от этой астрономической цифры мозг кипел. И это за пять лет!!! Неизвестно, сколько у него вообще баб было. Там не стерлось ничего от частоты использования? А демоны венерическими заболеваниями случайно не болеют? Или занялся сексом, а потом себя огнем опалил – и все? Припомнилось, как он дезинфицировал себе руки. – Ирршаен, закрыли тему! – остановила его. – Меня моя девственность не тяготит. Если и начну с кем-то отношения, то только если влюблюсь. А с вами чисто деловые отношения, что меня более чем устраивает. Глава 13 Ирршаен ин Аэрш Ахграэнарт Я с чисто деловыми отношениями согласен не был, но возразить мне не дали. Прекращая разговор, ведьмочка сунула мне в руки лук и попросила нарезать. Наверное, в отместку за мою беспутную жизнь. Но я не видел повода стыдиться. Демоны все темпераментны и содержат по нескольку любовниц, часто меняя их. А ауру высшего демона не каждая способна долго выдержать. Человеческих женщин тянет к нам, как бабочек к огню, но они так же быстро и сгорают. Только лунные ведьмы исключение. А у других наша аура вносит дисбаланс в слабые энергетические потоки. У некоторых могут проснуться скрытые способности, у обычных ведьм они усиливаются, но в основном женщины платят болезнями и сумасшествием. И знают это, но мы щедро одариваем своих содержанок, и в постель к нам стремятся. Количество своих любовниц я назвал не без гордости. Это показатель того, что я забочусь о женщинах, часто меняя их, и достаточно богат, чтобы позволить себе это. Вот только забыл, что ведьмочка не знает нашего уклада, и ее реакция оказалась противоположной моим ожиданиям. И как ей объяснить, что когда братец отбивал у меня очередную любовницу, я нисколько не расстраивался! Он избавлял меня от их слез при прощании. Ни к одной я не привязался настолько, чтобы сожалеть о расставании, и их измену воспринимал с безразличием. Как же Вейнград злился из-за этого! Не перечесть, сколько раз демонстрировал мне своих любовниц в надежде, что в отместку я хоть на одну польщусь и захочу увести. Но я не позволял втянуть себя в эти игры. Только радовался, что он не знает о моем интересе к Еванжелине и дорога к лунным ведьмам для него закрыта. Лишь я, как наследник, посещал с дядей все официальные мероприятия. Укол насчет брата оказался болезненным. Слишком близко к правде. Этому гаденышу с детства подавай все то, чем владею я. И отец этому потворствовал, не замечая его избалованности. Я же привык делать вид, что мне уже не интересны вещи, которых вожделеет Вейнград, – потому что именно это его злит. Конечно, едва обретя самостоятельность и занявшись делами, я в первую очередь приобрел себе собственность, куда моему брату хода нет. Например, на мою яхту он уже давно облизывается, но даже через отца не сумел надавить на меня, и ноги его на борту не было. Какие он только поводы не изобретал! Представив, что по своему обыкновению Вейнград положит глаз на мою ведьмочку, я мгновенно разозлился. Обойдется! Это то, чем я с ним никогда не поделюсь. Давно пора поставить братца на место. Если он думает, что Повелитель в обход меня отдаст ему трон, то ошибается. Старый интриган просто использует его, давая мне понять, что его терпение истощилось. Пора вернуться и забрать то, что мое по праву! И к моменту возвращения нужно ведьмочку сделать своей. Я не стерплю, если он задурит ей голову и станет первым. В голове складывался план действий. Первым делом инициировать ее, чтобы можно было возвращаться. Желательно до этого или сразу после соблазнить, чтобы оставалась со мной по доброй воле. А потом вернуться и отобрать у братца надежду на трон, а заодно показать ему женщину, до которой никогда не дотронутся его загребущие ручонки! – Триста шестьдесят семь женщин… У меня это в голове не укладывается! – вдруг сказала ведьмочка. Подумал, что она начнет выговаривать насчет моей распущенности, но нет. Ее другое поразило. – Я не понимаю, за что он вас настолько сильно ненавидит, чтобы вот так, с маниакальной настойчивостью, уводить любовниц? Почему не живет своей жизнью?! Интересный вопрос. – Братец с детства хотел все то, что имею я. Иногда мне кажется, что цель его жизни именно в том, чтобы все мое сделать своим. – Но это же клиника. По нему психушка плачет! – Кто плачет?! – Иногда ее выражения вводили меня в ступор. – Мозгоправ ему хороший нужен. – Я не единожды вправлял ему мозги, но помогало ненадолго, да еще я всегда оказывался виноватым перед отцом. – Я имела в виду психолога! – забавно закатила глаза ведьмочка. – Уверена, что пара устроенных вами сотрясений его мозги набекрень не исправила. В этом она права. Вейнград лишь радовался, что ему удалось меня задеть и вывести из себя. А вот мое безразличие и невозмутимость доводили его до бешенства. В детстве я не понимал, почему всегда и во всем должен уступать младшему брату. Мать перед смертью попросила отца позаботиться о новорожденном сыне, и всю свою любовь он отдал Вейнграду. Маленьким я мысленно спрашивал ее, почему ничего не сказала отцу обо мне? Неужели его любовь и забота мне не нужны? Не понимал, почему все, на что укажет пальчик маленького поганца, должно тут же стать его. Любви к брату, лишившему меня матери, это не добавляло. Единственное, чего он не мог получить, – статус наследника. Я родился первым, и этого он изменить не мог. Когда Повелитель назвал меня своим преемником, я надеялся, что братец успокоится. Ведь когда я получу трон, титул достанется ему, чего он так горячо хочет. Но этому мерзавцу всего мало. Я всегда и во всем превосходил Вейнграда. В учебе, магии, популярности у женщин. Поэтому он и подбирал их после меня, стараясь себе что-то доказать. Мне кажется, братец не может смириться с тем, что я всегда первый. Даже возможность получить вожделенный титул его не порадовала, потому что я опять буду выше его. Но отказываться от трона в угоду его амбициям я не собираюсь! Удивительно, ни с одной из женщин я не обсуждал тему своих взаимоотношений с братом. С ведьмочкой же мог позволить себе откровенность. Она не знает никого из моего мира и точно не шпионит для Вейнграда. А было и такое. Братец подсылал ко мне женщин, желая выведать, удалось ли меня задеть и насколько сильно он мне досаждает. Так что даже в пьяном виде я привык держать маску и не показывать своих истинных чувств. Здесь я смог позволить себе ненадолго расслабиться. Наверное, местные свободные нравы так повлияли. Ведь даже невинная дева без смущения обсуждает со мной, кому подарит свою девственность, ходит в провокационных нарядах и дерзит при любой возможности. Но кто бы знал, как я устал от льстивых придворных речей и расшаркиваний. У нас не любят говорить прямо, и за каждым словом таится даже не двойное, а тройное дно. Закрытый мир оказался прекрасным лекарством от моей хандры. И в данный момент я наслаждался каждой минутой совместного ужина, невзирая на то, что разговор крутился вокруг моего брата. Я вспоминал случаи из юности, делясь с ней тем, чем не делился ни с одной живой душой. Не без умысла. Пусть лучше заранее знает, что Вейнград из себя представляет и каким был в детстве. Узнавая подробности, ведьмочка все больше распалялась от несправедливости и удивлялась моему терпению, заявляя, что давно бы уже прикопала в тихом лесочке такого братца. Или устраивала бы ему темную за каждую отобранную в детстве игрушку. А еще можно было бы измазать его лицо во сне зубной пастой или намазать медом и обсыпать перьями. Или опустить его руку во сне в теплую воду, чтобы он обмочился в постели. Страшная женщина с буйной фантазией! Но каждое ее предложение невольно вызывало смех и странное тепло в груди. Жаль, что в детстве не было никого, кто подбил бы меня хоть на одну подобную шалость. Она возмущалась, искренне сочувствовала и не говорила о том, что я должен быть снисходительным к выходкам младшего брата. – Неужели вы ни разу не отомстили ему? – Ну… – Я загадочно улыбнулся. – Ирршаен! – подалась она ко мне с горящими глазами, а я еле удержался от желания потянуться к ней и поцеловать. Мое имя в ее устах, без титулов, по-простому, создавало интимную атмосферу между нами. – Однажды подложил ему в постель дохлую мышь. Он так орал… – Вас уличили? – Нет. До сих пор никто не знает. Решили, что она сожрала конфеты с оберткой, которые он стащил из буфета и прятал под подушкой, и из-за этого околела. – Конфеты?!