– Ирршаен, – помертвевшими губами прошептала я. – Приветствую тебя, принцесса, – как будто мы встретились где-то во дворце, произнес демон. – Тебе же запретили появляться в поселении лунных. – Не совсем так. Мне запретили появляться в том поселении. Об этом речи не было. – Зачем вы здесь? – спохватилась и перешла на вы, желая даже в обращении держать дистанцию. – Хотел поговорить. – Хорошо. Отпустите Верного. – Отпусти, – поправил он. – Отпусти, – покорно повторила за ним, так как закатывающиеся глаза волка не способствовали упрямству. К моему удивлению, Ирршаен послушался и поднялся, отряхивая руки. Волк отскочил от него, скаля зубы. «Нет! Иди за Велианом», – приказала ему, только сейчас поняв, насколько была беспечна, не позвав никого с собой. Муж осматривал со строителями сделанное и вряд ли заметил мой уход. Верный не хотел уходить и оставлять меня наедине с демоном, но согласился, что нам нужна помощь. Я выдохнула, стоило ему исчезнуть между деревьями. – О чем вы хотели поговорить? – стараясь держаться уверенно и не показывать страха, вежливо спросила у Ирршаена. – Мне казалось, мы уже перешли на ты. Демон пружинистой походкой хищника неспешно, но неотвратимо приближался. Мне стоило огромного труда остаться на месте. Бежать бесполезно. Через портал он в любой момент может оказаться передо мной. – Неужели я чем-то обидел тебя, Еванжелина? Разве это не я должен чувствовать себя оскорбленным? Ирршаен подошел и взглянул мне в лицо с высоты своего роста. – Я ждал тебя столько лет, дарил подарки, позволил себе притронуться к тебе, лишь когда тебе исполнилось восемнадцать, собирался сделать женой. А ты выбрала не меня. Почему? Почему… Ирршаен выделялся красотой, даже среди демонов. Белые волосы, синие глаза, правильные черты лица, волевой подбородок, особая стать создавали убойное сочетание, на него и во дворце заглядывались многие дамы. Но не я. – Я тебя боюсь, – призналась честно. – Еще с детства, когда ты увлекся и ранил Мейна. – Это была тренировка. Такое случается. Кажется, мне удалось его обескуражить. – Ты ранил моего брата! Пустил кровь члену моей семьи. Я места не находила, когда ты приезжал, боясь, что это повторится. Мне еще долго кошмары снились. – Из-за этого?! – изумился Ирршаен, и его губы скривились в горькой улыбке. – Принцесса, я слегка поцарапал его плечо. – Да-да, целителю тогда зашивать эту царапину пришлось, и остался безобразный рубец. Кстати, именно после той истории все раны братьев я предпочитала зашивать сама. – Всего лишь царапина, – повторил демон. – А ты ранила меня в самое сердце. – Ирршаен, зачем ты здесь? – повторила я вопрос, запрокинув голову и прямо посмотрев на него. – Хотел взглянуть на тебя. – У меня все хорошо. Я счастлива. – А я нет. Отрывистая фраза, и он шагнул ко мне, перестав сдерживаться. Сжал в объятиях, пытался поймать губы, но я крутила головой, уворачиваясь. – Ты должна была стать моей… Я столько ждал… – страстно шептал он, целуя куда придется. – Я замужем и люблю мужа! – Не захотела стать моей женой, значит, будешь любовницей! – зарычал Ирршаен. Дернув за волосы, запрокинул мне голову и с силой впился в губы. Застонав от боли, я почувствовала привкус крови и забилась в его руках, стараясь вырваться. Демон первый отстранился и, тяжело дыша, уставился потемневшими глазами. – Нет! – крикнул он, как будто отмахиваясь от чего-то или не веря. Дотронулся до ранки на моей губе, а потом лизнул с пальца кровь. Отпустил меня и зарычал так, что я помертвела. – И тут он меня опередил… – Что?! Я ничего не понимала, и Ирршаен выглядел так, будто был не в себе. – Ты беременна… – отступил он от меня. Я ахнула, не менее потрясенно глядя на демона. Рука невольно легла на плоский живот. У меня не так давно были женские дни, и ничто еще не указывало на то, что я в положении. Ирршаен глядел со звериной тоской, а я, наоборот, испытывала облегчение и успокаивалась. Никогда демон не посягнет на беременную женщину. Подарив мне долгий прощальный взгляд, он ушел порталом. Я же, обессилев, осела прямо на траву. Беременна… Я беременна! Все еще потрясенная, увидела перед собой землянику и машинально сорвала ягоду, поднесла к губам. У меня будет малыш… – Ари! Что с тобой?! Ко мне бежал Велиан. Рухнул на колени рядом, начал ощупывать. – Ты в порядке? Нога? Не молчи! – Я беременна. – Что? – подавился воздухом Арвинский. – Беременна, – повторила я, наблюдая, как удивленно расширяются его глаза. И Велиан просиял от счастья. – Ари… – медленно выдохнул он и поцеловал меня. Нежно, бережно, будто я в одночасье стала очень хрупкой. А потом чуть отстранился и тихо признался, как будто делясь сокровенным: – Знаешь, для меня теперь счастье будет иметь вкус земляники. Ведьмочка моя земляничная… Часть вторая Ирршаен ин Аэрш Глава 1 Ирина – Ириш, просыпайся! Пора… Я нехотя открыла глаза и улыбнулась, увидев перед собой бабушку. Она хоть и в одной ночной рубашке, но седые волосы собраны в строгий пучок. Смотрит на меня с теплотой, но в глубине глаз озабоченность, словно знает что-то недоступное мне. Или обо мне. Сколько раз замечала, как люди под ее взглядом начинали нервничать, а потом крестились. Признавались, что их в этот момент словно внутри перетряхивает. Я же бабушкиного взгляда никогда не боялась. Мне всегда хотелось наброситься на нее с вопросами, узнать, что она видит. Только она редко говорила прямо и всегда осторожно, слова лишнего не скажет. Ее необычные способности вызывали у меня жгучий интерес и гордость. Ведь ничьи другие бабушки так не умели. Она предсказывать не любила, но иногда могла остеречь меня не ходить куда-то или не общаться с кем-то, обойти стороной, и я прислушивалась к ее словам. Однажды я убежала с сельскими детьми на реку, хотя бабушка предупреждала в этот день не ходить, – и вернулась с распоротой стеклом ногой. Шрам до сих пор остался. Еще несколько подобных случаев быстро научили серьезно относиться к ее предостережениям. Сколько раз спрашивала: а почему нельзя просто сказать, что будет? Но она лишь загадочно улыбалась, смотря как на несмышленого ребенка. «Я могу тебя лишь направить. Делать или нет – решать тебе», – запомнились с детства ее наставления. И хоть бабушка на меня ни разу голоса не повысила, не наказывала, слушалась я ее всегда беспрекословно. Если она что-то говорит сделать, значит, так надо. От тоски по детству и беззаботным дням защемило сердце. – Ба… – Я протянула к ней руки, чтобы обнять.