Они посмотрели друг на друга и усмехнулись. Да уж – веселая у них теперь жизнь. – Как все прошло? – спросила Мира. – Неважно, – отмахнулся Клейн. – Главное убраться из Австралии на этой неделе. Ты все подготовила? – Вещи собраны, документы тоже. Куда мы полетим? Куда подавать прошение о переводе? Клейн хитро посмотрел на девушку. Он склонился к ее шее и нежно поцеловал. – Сначала в Корею. У Райз прошел холод по спине. – Куда?! Я думала, что в Канаду! – Сначала в Сеул, в Корею. Там мы пройдем со стартовым проектом, с которым поможет Лиам. Наберем обороты и полетим в Монреаль, в Канаду. Нам нужны две страны для проекта. С этой новостью еще придется свыкнуться. Адриан же повалил Миру на диван, стянув с нее куртку и футболку. Он стал страстно целовать ее, расстегивая девушке пуговицу джинсов. Но он не успел даже снять с нее лифчика, как Райз остановила его и притянула к себе. – Адриан, – шепнула она. – А? – Я не знаю корейский… Клейн недовольно уставился на девушку. – Райз, – вздохнул он. – У меня был дерьмовый день. Дай мне тебя, пожалуйста, трахнуть. Ладно? Мне прям надо. Как вежливо! Какие манеры! Мира рассмеялась. – Адриан! Я правда не знаю корейский. – Ты же будешь в филиале Академии учиться. Она международная. Зачем тебе корейский? Он продолжил раздевать Миру и снимать с себя одежду. Его взгляд на секунду упал на очки, что лежали на кофейном столике. – Это очки Валентино? – спросил Клейн. – Да… – Красивые. Адриан не смог сдержаться и расхохотался. Они смеялись громко и заливисто, так, словно все проблемы были позади. Осталось разобраться с вещами и улететь из Австралии. Глава 33 «В когтях зверя» Напряжен. Как же он напряжен. Он ощущал, как его руки трясутся, как взмокла спина и как истошно колотится сердце. Он надеялся, что сохранит хладнокровие. Надеялся, что забудет обо всем. Надеялся, что начнет сначала. Хотел, чтобы все было по его воле. И он смог просчитать все. Абсолютно все! Кроме своих чувств. Он не знал. Он не догадывался, насколько он ему нужен. Не понимал, что уже привязался к нему. Верил, что сумеет бросить его и расстаться с ним навсегда, разорвать все связи. А оказалось, что нет. Оказалось, что ему все-таки нужен сын. Томас не мог так легко отпустить единственного сына. Его, черт возьми, точную копию. Того, кто слушался его беспрекословно и кто готовился все унаследовать. Кем он гордился и кем дорожил. А он, паршивец, бросил все и сбежал! Приступ ярости подкатил к горлу. Дыхание сперло, и в глазах потемнело. Он сидел в комнате, окутанной сумраком. За окном ясно светило солнце, но плотные тяжелые шторы закрывали окно и не давали свету пробиться в кабинет. Застоявшийся затхлый запах, в котором чувствовался спирт от пролитого коньяка, полная темнота и он. Сидел на софе и не мог пошевелиться. Под ногами осколки, хрустящие от каждого движения. Перед глазами лишь стоял образ сына, который отрекся от него. Который ударил его. Который попрощался с ним. Томас думал, что между ними больше нет связи. Он сказал: «Ты мне не сын». Он сказал: «Ты жалкий неблагодарный мальчишка». Он сказал: «Не появляйся у меня перед глазами, иначе я убью тебя». Он вспомнил его мать. Тесс – красивая, нежная и очаровательная женщина. Она полюбила зверя – его, Томаса Клейна. И провела с ним свои самые несчастливые годы. Он сделал ее жизнь адом, когда она родила от другого. Томас думал, что Адриан весь в него. Но нет. Сын ушел от него, как Тесса когда-то. Горько усмехнувшись, Томас коснулся кончиками пальцев разбитой губы. Нет, Адриан и правда та самая копия. Вплоть до того, что полюбил какую-то сучку подобно молодому Тому когда-то. Резко подскочив, Клейн заскрипел зубами от злости. Его терзали чувства и воспоминания. Ему был нужен Адриан. Очень нужен. Потому что в груди томились они. Они – злость, обида и ненависть. Томас не остается в проигравших. Если где-то и ютились тоска, грусть и скука по исчезнувшему сыну, то они остались далеко-далеко, перекрываемые сочной и тяжелой яростью. Мужчина распахнул дверь и двинулся вглубь дома. Нашел ключи от машины и взял с собой одного охранника. Пункт назначения – квартира Адриана. * * * – Это правда? – Тебе обязательно мне докучать? Клейн нахмурился, посмотрев на Карин. Она стояла рядом, скрестив руки на груди, и испытующе глядела на Адриана. В Мельбурне выдался очень жаркий день. Солнце пекло с самого утра, и прохожие едва ли не плавились, пытаясь добраться куда-нибудь, где есть кондиционер. Адриан сидел на скамье с бутылкой сидра. Одет он был предельно просто: майка, шорты, сланцы. Как островитянин, одним словом. – Как ты вообще нашла меня? – устало вздохнул он. Карин села рядом, сложив ногу на ногу. Подул приятный ветер, и подол ее белого короткого сарафана затрепетал. – Я шла к тебе домой, чтобы поговорить. Но увидела, как ты отъезжаешь, и поехала следом за тобой. – Она помолчала, закусив губу. – Так это правда? – А ты сама не видишь? Я оформляю перевоз машины в Сеул. Да, деточка, я переезжаю. Д’юппон ожидала такого ответа. Она просто явилась сюда, чтобы убедиться. Девушка кивнула, задумчиво переведя взгляд на дорогу. Над головами слышался тяжелый шум пальм, качающихся на ветру. – Тебе Арту сказал? – спросил Адриан. – Да. Я ездила к нему, чтобы порвать с ним. – Все еще не можешь забыть меня? – ухмыльнулся в шутку Адриан. Карин слабо улыбнулась. – Ты же сам все понимаешь. У нас не было никакой любви. А если и было, то давно закончилось. А помолвка была задумана давно. Мы придумали себе, будто между нами что-то есть, потому что было раньше. Но это не так. Адриан улыбнулся. Он похлопал девушку по плечу. – Ты хороша, когда не лезешь ко мне. Мне нравилось, когда мы просто дружили. – А ты хорош, когда не выпендриваешься и не строишь из себя засранца. Карин победно усмехнулась, и тем же ей ответил Адриан. Простые дружеские подколы. – Я знаю, знаю. Ты сейчас уже сохнешь по другому. – Это по кому же? – удивленно спросила Карин. – По Арту. Девушка подскочила со скамьи и всплеснула руками. – Что за идиотизм! Я сама отшила его не так давно. Клейн откинулся на спину и пожал плечами. – Да ладно тебе. Он разбавляет твой модельный пафос. Я знаю тебя сто лет. Ты обожаешь, когда тебе идут наперекор и любишь, когда на ком-то можно сорваться. А он любит таких стерв, как ты. Адриану было все равно, звучит это как оскорбление или что-то иное. Он просто хотел донести Карин простую вещь.