Еще один счастливый день с милым мальчиком. Дорогой дневник! Я просто летаю! Мне кажется, что мне лет 18! Я еще не знаю жизни, у меня еще не было разбито сердце и я полна наивных мечт и надежд! Когда я с Лоренцем, я мило глупею! Совсем не думаю ни о чем! Я не переживаю, что у нас достаточная разница в возрасте, что я могла бы уже задуматься о серьезных отношениях и вообще о своем будущем: работе, карьере и прочее. Но мне все равно! Я хочу сейчас быть счастливой и сумасбродной! Как мой милый мальчик! Я так люблю трепать его непослушные волосы, любоваться его пухлыми губами, которые так возбуждающе двигаются когда он говорит на потрясающем французском! И смешная деталь: я заметила, что мои скулы стали острее, славянские щечки подтянулись и губы стали более пухлые. Верхняя губа капризно выпячивается вперед из – за особенности произношения. Я стараюсь подражать акценту Лоренца и Мишель. Теперь я понимаю, в чем особенное обаяние француженок. В их артикуляции, которая придает им капризно-наивный образ. Я поменяла стиль одежды. Если в Италии я предпочитала брюки или джинсы, однотонную одежду темных цветов, то в Париже – милые воздушные платья, легкость, небрежность и смешение стилей делают меня легкой и беспечной. Суббота. Мама уговорила меня ехать с ними в Сен–Тропе. Жан Поль снял огромную виллу. Собирается большая компания всех моих знакомых. И раньше или позже весь Париж окажется в августе там. Я очень рада этому. Лоренц обещал присоединиться чуть позже. Ему надо закончить дела с выставкой, которую он готовит для Венеции. Я хотела поехать с ним, но он сказал, что не надо. Потому что когда он нервничает, то становится невыносим. Лучше он присоединиться к нам позже в Сен–Тропе. И знаешь, дорогой дневник… Я вдруг поняла что во мне изменилось. Раньше бы я запаниковала, что расстаюсь со своим молодым человеком. Стала бы ревновать или скучать. Но теперь, я легко приняла его объяснение и решила насладиться новыми приключениями! Тем более компания собиралась потрясающая! Я ожидаю погрузиться в новую историю, драму или комедию положений во французском стиле! Понедельник. Сен–Тропе. Привет, дневник! Я лежу у бассейна красивейшей виллы и чувствую себя героиней романов Франсуазы Саган. Пересмотрела старый фильм “Бассейн” с Джейн Биркин, Ален Делоном и волшебной Роми Шнайдер. Фильм такой же завораживающий и пустой, как лето в Сен–Тропе. Но я очарована искусством “буржуазного ничегонеделанья”. Жан Поль рассказывал, как все свое детство провел в этой богатой деревушке. “Да, тогда в ней было очарование, “ скромное обаяние буржуазии”. А сейчас .. пошлость”. Но тем не менее привычка заканчивать лето в Сен –Тропе осталась и у Жан Поля и у большинства моих новых друзей. Я подсела на изумительный местный торт Сантропезьен, розе и ночную жизнь в Cave du Roi. Сумасшедшие пляжи Bogatelle и Verde Beach, где после обеда танцует на столах золотая молодежь и отполированные девушки с голодными глазами. Какое-то общее безумие, алкоголь, смех и драмы. На вилле постоянно меняются персонажи. Всегда кто-то приезжает, уезжает и только неизменным остаются три человека: Жан Поль, читающий газету и с ироничной улыбкой наблюдающей за молодежью, моя мама, хлопочущая о гостях и гоняющая ленивых помощников по хозяйству и я, которая лежит у бассейна и наслаждается всем, что происходит вокруг. Среда ленивого дня. Отвисаюсь, дорогой дневник. Понедельник, как всегда – не тяжелый день, вернее ночь для парижан в Сен–Тропе. Начали мы в понедельник. К нам приехали: старший сын Жан Поля – Кристоф со своим бойфрендом итальянцем Микеле. Вечером нарисовалась бывшая жена Жан Поля. Мама немного напрягалась, ведь они виделись впервые. Но Мари привезла с собой три собаки, свою престарелую мать и молодого любовника. Наконец вернулась Мишель. Она с друзьями сняли яхту на десять дней. Мишель укачало. Она лежала рядом со мной у бассейна и жаловалась, какое было бестолковое мероприятие. Вечером мы пошли в ресторан и после все вместе, в том числе мать Мари, которой уже лет под 90! Боже, что потом началось! К трем ночи Мари, ровесница моей мамы,(персона страшно довольная собой, с зашкаленной самооценкой, не очень умная, но веселая, с ужасной жеванной кожей, измученной солнцем и сигаретами, но с потрясающе тонкими ногами и узкими щиколотками), видимо, чтобы по женской “сучности” вызвать ревность Жан Поля, залезла на стол и изображала страсть со своим молодым любовником ( Румын. Мишель шепнула мне на ушко, что ее мать нашла Влада в одном из стриптиз клубов Монако). Но самое веселое началось, когда ее мать, старушка–зажигалка заставила всех приподнять ее и водрузить на стол! Она такая забавная: скрученная и худая, как сгоревшая спичка, с золотыми звенящими браслетами, в черном платье, копной непослушных седых волос стала моей любимицей! Вот кто представляет настоящий дух Франции! В какой-то момент за ужином, она прищурив глаза, спросила кто я (Она постоянно все забывала). Я сказала, что дочь Людмилы. “Кто такая Людмила?” – подставляя правое ухо, потому что ближнее ко мне левым она не слышала, спросила Элиз- матушка Мари. “Людмила –жена Жан Поля” Элиз оглядела всех присутствующих за столом, нашла глазами мою маму, прищурилась: –Мила. Она полячка? –Нет, русская, – ответила я. –А. – На этом Элиз потеряла интерес и ко мне и к моей маме. Просто удивительные люди! Да, я видела, как Мари подначивала Жан Поля или пыталась уколоть мою маму, но все было как-то на грани игры и легких “шпилек”. – С тем, какие папа оставил маме отступные после ее измен, маме только молиться на моего отца,– пояснила Мишель расклад в семье. – Измена? – удивилась я. –Ну да, – пожала плечами Мишель, словно говорила об обыденной вещи, типа похода в магазин, – оказалось, что мой брат не от моего папы. Но выяснилось это спустя двадцать лет. Случайно при сдаче крови. Но папа простил, а когда мама укатила в Бразилию за молодым любовником, здесь-то папа не выдержал. И через пять лет он встретил Людмилу, – Мишель оглянулась на мою маму и серьезно сказала,– Она вернула ему вкус к жизни. Хорошая женщина. Мне она нравится. Я задумалась. Я видела, что Мишель бесконечно терпелива и снисходительна к чудачествам своей матери. Она принимает ее такой, какая она есть. И у нее нет ревности к моей маме или любовникам Мари. Просто у французов я заметила отличное качество: все что ты делаешь в своей жизни – это твое дело. Главное, чтобы всем было хорошо в одном пространстве. Это о границах. Мне всегда было непонятно, когда в семьях шли войны между кланами родственником. Когда после развода люди переставали общаться не только друг с другом, но и со всеми людьми, друзьями из прошлой жизни. Делили детей и при любом положительном упоминания прошлых мужей или жен можно было попасть в немилость. Взять хотя бы сына Жан Поля, (даже не знаю как правильно назвать), Кристофа. Если бы мне Мишель не сказала, что он не родной сын моего отчима, я бы в жизни не догадалась. У Жан Поля и его детей бесконечно нежные и принимающие отношения! 30 летняя Мишель запросто может залезть к отцу на ручки. Я часто замечала, как Жан Поль мимоходом может погладить Кристофа по голове, обнять его. Я никогда не видела осуждения ориентации Кристофа. Но подколоть Кристофа по поводу его любовников они могли все довольно жестко. Иногда я краснела от таких шуток. Но никто не обижался. Так вот… во вторник утром мы оказались на вилле только в семь утра. И никто не пошел спать, кроме зажигалки Элиз. Она махнула на нас рукой и ушла к себе. Мы продолжили пить шампанское, валяться перед бассейном, а потом к 10 утра поехали завтракать в порт. Потом мы походили по магазинам.Пообедали и спали до самого вечера. К восьми вечера компания разделилась. Мама с Жан Полем решили навестить своих друзей, а мы – молодежь отправились в клуб. Мари со своим румыном остались на вилле. Я снова протанцевала свсю ночь. В этот раз мы вернулись не так поздно, чтобы утром поехать на пляж. Пятница. Дорогой дневник. Дни пролетают один за другим. Я немного устала ничего не делать. И наступил момент, когда я начинаю задумываться куда мне возвращаться и чем заниматься. Лоренц.. Знаешь, дорогой дневник, Когда милый мальчик уехал в Венецию, у меня было предчувствие, что это… все… И знаешь, я не испытывала по этому поводу ничего, кроме светлой грусти. Лоренц дал мне радость, вылечил мою уставшую душу и научил легкости бытия. Я увидела у него в инстаграм фото с красивой и юной девушкой. Он мало писал. И я не не хотела, чтобы он лгал мне. Вчера от него вдруг пришло сообщение, в котором он спросил как долго я собираюсь быть в Сен Тропе. Я задумалась. И вдруг поняла. Первого сентября я вернусь в Санремо. У меня состояние “незавершенный Гештальт”. Суббота. Вчера я встретилась с Лоренцом. Он проездом в Сен – Тропе, на яхте своей девушки. Я не хотела портить нашу историю любви. Я не хотела упрекать его. Я не хотела, чтобы он чувствовал себя виноватым. Мы сидели в кафе порта, прямо напротив яхты, с которой с тревогой за нами наблюдала красивая и очень стройная девушка. Он смущался. Я с благодарностью и нежностью смотрела на него и… почувствовала себя очень взрослой. Правда, дорогой дневник. И рада этому. Пришло время взрослеть и брать ответственность за свою жизнь.