— Понятно, — протянул Раббан. Барон подумал: «Я искренне надеюсь, что ты понимаешь, насколько жизненно важно оставить все это в тайне». Внезапно барон удивился сам себе. Зачем я это сделал? Зачем я посвятил в это своего племянника, этого кретина, племянника, который должен оставаться лишь орудием в моих руках? Барон разозлился на себя: ему казалось, что он сам себя предал. — Это должно оставаться в тайне, — сказал Раббан. — Я понимаю. Барон вздохнул. — На этот раз я дам тебе другие инструкции насчет Арраки, племянник Прошлый раз, когда ты правил здесь, я тебя строго настрого ограничивал. На этот раз я поставлю только одно условие. — Какое, мой господин? — Размеры годового дохода. — Годового дохода? — Представляешь ли ты, Раббан, сколько мы потратили на переброску войск и подавление Атридесов? Знал ли ты когда-нибудь, как дороги лицензии Союза на переброску военной силы? — Очень дороги? — Очень! Барон ткнул в сторону Раббана толстым пальцем. — Ты должен выжимать из Арраки все до последней капли. Но даже и тогда нам потребуется более шестидесяти лет, чтобы покрыть расходы. Раббан открыл рот и снова его закрыл. — Дороги! — фыркнул барон. — Проклятый Союз, монополизировавший Космическое пространство, наверняка разорил бы нас, если бы я давным-давно не начал беспокоиться об этой статье расходов. Тебе следовало бы знать, Раббан, какие убытки мы понесли Мы заплатили даже за перевозку сардукаров. И уже не в первый раз барон подумал: придет ли когда-нибудь конец власти Союза? Они коварны — они ставят заказчика в такие условия, что он не может возражать и платит, платит! А когда речь заходит о военных авантюрах, их требования переходят всякие границы. «Цена риска», — объяснял вкрадчивый агент Союза За каждого агента, которого вы вводите в систему банка Союза, они вводят двоих в вашу систему. Невыносимо! — Значит, годовой доход... — тупо сказал Раббан. Барон сжал пальцы в кулак. — Твоя задача выжимать и выжимать! — И пока я выжимаю, я могу делать все, что захочу? — Все. — Артиллерия, которую вы привезли — сказал Раббан — Могу ли я... — Я вывезу ее. — Но... — Такие игрушки тебе не понадобятся, они теперь бесполезны, и нам нужен металл. Они не могут действовать против поля, Раббан Было ясно, что люди герцога будут прятаться в пещерах и среди скал. Где же еще прятаться на этой мерзкой планете? Наши пушки могли их там достать Это был расчет на неожиданность. — Свободные защитными полями не пользуются. — Если хочешь, можешь оставить себе несколько ласганов. — Спасибо, мой господин. Так вы говорите, что у меня развязаны руки? — Да, пока ты будешь выжимать. Раббан зловеще улыбнулся. — Я все понял, мой господин! — Ничего ты не понял, — проворчал барон — Давай с самого начала поставим все на свои места Ты должен понимать и помнить одно — как выполнять мои приказы. Приходило когда-нибудь тебе в голову, племянник, что на этой планете живут по крайней мере пять миллионов человек? — Разве мой господин забыл, что я был здесь раньше наместником? И да простит меня мой господин, его цифры, возможно, чересчур занижены. Трудно подсчитать население, рассыпанное там и здесь, по котловинам и низинам. А когда считаешь Свободных... — Свободные не стоят того, чтобы их считать! — Простите меня, мой господин, но сардукары думают иначе. Барон с сомнением взглянул на племянника: — Ты что-нибудь знаешь? — Когда я прилетел сюда вчера вечером, моего господина еще здесь не было. Я... вошел в свободный контакт с некоторыми из офицеров. Они говорят, что где-то на юге группа Свободных напала на сардукаров и уничтожила их. — Уничтожила сардукаров? — Да, мой господин. — Этого не может быть! Раббан лишь пожал плечами. — Чтобы Свободные одержали победу над сардукарами! — негодующе фыркнул барон. — Я повторяю то, что слышал. Говорят, что эти Свободные захватили в плен грозного Зуфира Хавата. Барон понимающе улыбнулся. — Я верю этому сообщению. Вы не знаете, какую проблему здесь представляют Свободные. — Возможно. Но те, кого видели твои лейтенанты, не были Свободными. Это были люди Атридеса, обученные Хаватом и переодетые в форму Свободных. Это единственно возможный ответ. Раббан снова передернул плечами. — Но сардукары считают, что это действительно были Свободные. Сардукары уже разрабатывают план уничтожения всех Свободных. — Это хорошо! — Но... — Это займет сардукаров А Хават скоро будет у нас, я это чувствую! О, какой это будет день! Сардукары будут зря рыскать по пустыне, а главный приз будет у нас. — Мой господин... — Раббан нахмурился — Я и раньше чувствовал, что мы недооцениваем Свободных, как количественно, так и качественно... — Не думай о них, мой мальчик. Они — чернь. Нас больше интересует население малых и больших городов, деревень. Там живет множество народа, не так ли? — Так, мой господин. — Они беспокоят меня, Раббан. — Беспокоят вас? — О... девяносто процентов из них не доставляет никаких хлопот. Но остальные Малые дома, самолюбивые люди, которые могут затеять опасные игры. Если один из них удерет с Арраки, захватив донесение о том, что произошло, я буду не доволен. Ты знаешь Раббан, как выражается мое неудовольствие. Раббан сглотнул слюну. — Ты должен немедленно взять заложников из каждого Малого дома. Все, кто живет вне Арраки, должны думать, что воина здесь велась только между домами, понятно? Сардукары не принимали в ней участия. Герцогу было предложено изгнание, но он умер в результате несчастного случая раньше, чем успел согласиться. Вот такая версия. И любые слухи насчет пребывания здесь сардукаров должны решительно пресекаться. — Как того желает император? — Как того желает император. — А как быть с контрабандистами? — Контрабандисты не в счет. Их терпят, но никто им не верит. Во всяком случае, тебе придется кое-кого подмазать и принять другие меры, на которые, я знаю, ты мастер. — Да, мой господин. — Итак, запомни две вещи: годовой доход и кулак, не знающий милосердия. Никакой жалости! Думай об этом сброде так, как он того заслуживает: рабы, завидующие своим хозяевам и ожидающие возможности, чтобы восстать. — Нужно ли истреблять всю планету? — Истреблять? — лицо барона выразило изумление — Кто говорит об истреблении? — Я понял так, что вы собираетесь перевозить сюда новое племя и... — Я сказал «выжимать», племянник, а не «истреблять»! Не стоит зря растрачивать людские резервы, нужно лишь направить их в русло подчинения. Ты должен быть плотоядным животным, мой мальчик, — он улыбнулся, и его лицо приняло почти детское выражение. — Плотоядные животные никогда не останавливаются, они не знают милосердия. Милосердие — это химера. Оно смолкает, когда желудок урчит от голода, когда горло вопиет от жажды Ты должен быть всегда голоден, всегда испытывать жажду! — Барон нежно погладил свой живот. — Как я сам. — Понимаю, мой господин — Раббан отвел глаза в сторону. — Теперь все ясно, племянник?