Она улыбнулась, подвигаясь ближе. – С тобой мне всегда спится лучше. Он тихонько рассмеялся. А потом в комнате воцарилась тишина. Он теребил кончик ее косы в пальцах. – В один прекрасный день, когда накопим достаточно денег, мы уедем отсюда. Элиана закрыла глаза. Это было начало любимой истории Харкана, которую он рассказывал ей бессчетное количество раз. У нее не хватило духу сказать ему, что ей невыносимо все это слушать, особенно сегодня. Когда они были совсем юными и не были отягощены печальным опытом, эти сказки еще могли приносить утешение, но сейчас потеряли всякий смысл и казались лишь жестокой шуткой. Она подождала, пока желание накричать на него пройдет и она сможет говорить спокойно, и как обычно спросила: – И куда мы направимся? – На север, через Узкое море, в Аставар. Аставар. Элиана любила рисовать эту страну в своем воображении: заснеженные вершины гор, покрытые буйной растительностью долины – мир льда, снегов и лесов, ночное небо с извивающимися на нем разноцветными всполохами. А теперь для нее это было лишь место на карте. Северный сосед Вентеры, последняя свободная страна в этом мире. – Никому не удавалось ни въехать в Аставар, ни уехать оттуда, – произнесла Элиана, затевая обычную игру, когда один собеседник возражал, а второй пытался его убедить в обратном. – А мы найдем контрабандиста, – продолжил Харкан. – Очень опытного. И хорошенько ему заплатим. – Аставар в скором времени падет. Никто не может устоять перед натиском Империи. Посмотри, что произошло с нами. – Возможно. Но, тем не менее, у нас будет несколько спокойных лет. У нас с тобой, у твоей мамы, у Реми. – Он сжал ее руку. – Мы все будем жить, как настоящая семья. Семья. Как та, которую Элиана погубила несколько часов назад. Внезапно она почувствовала, что горло у нее перехватило. Глаза щипало от навернувшихся слез. Проклятье. Вот что случается, когда пытаешься вести себя, как добрый друг. – Не знаю, смогу ли я когда-либо жить нормальной жизнью, – поддразнила она его. Но даже для нее самой эти слова прозвучали неубедительно. – Только подумай, Эл. – Харкан большим пальцем чертил круги на ее локте. – Море не такое уж большое. Мы можем оказаться в Аставаре уже через пару часов. Там мы найдем хорошее местечко, может, даже у озера. Я могу заниматься земледелием. Реми может печь хлеб. Ну, а твоя мама продолжит чинить разные вещи. А ты… – И что я? – Элиана села в кровати. Было невыносимо дальше играть в эту игру. – Даже если мы сможем прошмыгнуть мимо имперских солдат на нашей границе, найти контрабандиста, которые не сдаст нас имперцам, если сможем убедить аставарцев позволить нам пересечь границу… если у нас все это получится, притом что у нас нет на это денег, чем я буду заниматься в твоем фантастическом мире? Харкан, проигнорировав нотки горечи в ее голосе, поцеловал ее в запястье. – Да чем угодно. Можешь охотиться на дичь. Я научу тебя выращивать томаты. И ты сможешь носить соломенную шляпу. – Он прижался губами к ее плечу. – Конечно, можешь и не носить, но мне не стыдно признаться, что я мечтал об этом так долго, что ты разобьешь мне сердце, если откажешься. – Не сработает, – наконец, произнесла она. – Что, шляпа? – Харкан нежно посмотрел на нее. – Напротив, думаю, она тебе очень пойдет. В этот момент она ненавидела его почти так же сильно, как и себя. Она высвободилась из его рук, натянула тунику через голову и прижала его руки к подушке. – Для такой девушки, как я, нет места в твоих мечтах, милый, – произнесла она с призывной улыбкой. – Все, что я умею, это… убивать. – А еще это… – произнес Харкан хриплым голосом, глаза его потемнели. – И это тоже, – промурлыкала она, крепко целуя его, чтобы он не мог больше ничего сказать. * * * В тот вечер она вернулась домой уже в сумерках, чтобы приготовить ужин. – Мама, милая! – она поцеловала мать в щеку. – Что сегодня произошло? – спросила Розен Ферракора. Она сидела у стола, на котором были разложены части утвари, починкой которых она занималась, – сковородки и кастрюли вперемешку с болтами, гайками и ножами. – Я слышала про казнь Перо и мальчика. – Правда? – Элиана пожала плечами и принялась резать морковку. Она почувствовала на себе пристальный взгляд матери и заработала ножом еще быстрее. – А чего ты ожидала? Еще один праздник в славном королевстве Вентера. А потом вернулся домой Реми, уселся за стол и принялся наблюдать, как Элиана раскладывает на столе их ужин – буханку свежего хлеба, тушеные овощи, головку твердого сыра. Вся еда была свежей и вкусной, она только что купила все это в Садовом квартале. Элиана, как никогда раньше, наслаждалась уютом их милого дома, прекрасным ужином, относительной безопасностью. И все это оплачено кровью, которая была на ее руках. Она наполнила миску матери овощами и торжественно поставила перед ней. Реми нарушил молчание, заговорив дрожащим голосом. Его голубые глаза блестели от непролитых слез. – Ты малодушная дрянь. Элиана ожидала подобного разговора. Тем не менее ненависть в его голосе была словно удар под дых, и она чуть не уронила тарелку. – Прекрати, Реми, – прошипела мать. – Я слышал, сегодня казнили ребенка и этого повстанца, Перо. Того самого, кто вывозил людей из города. У Элианы болезненно перехватило горло. Она никогда раньше не видела подобного выражения на лице Реми – казалось, он ее в упор не видит и не хочет смотреть в ее сторону. Она с наслаждением откусила большой кусок хлеба. – Так и есть! – Это сделала ты, – прошептал мальчик. – Что именно? – Убила их. Она проглотила хлеб, запила водой и вытерла рот. – Как я раньше говорила, мое, так называемое малодушие позволяет нам иметь теплый дом, еду и оставаться в живых. Поэтому, милый братец, если ты предпочитаешь умирать с голоду… Реми оттолкнул тарелку. – Я тебя ненавижу. Розен выпрямилась на своем стуле. – Не смей. Не смей так говорить. – Да пусть себе ненавидит. – Элиана бросила взгляд на Реми и тут же отвела его. Он заглянул в самые потаенные, самые уязвимые уголки ее души и теперь душа ее болела от его жестоких слов. – Если это помогает ему уснуть ночью, он может ненавидеть меня до конца дней своих. Реми перевел взгляд на ее шею, где висела цепочка с кулоном, и еще больше помрачнел. – Ты носишь талисман с изображением короля Одрика Светоносного на шее, но ты этого не заслуживаешь. – Он посмотрел ей в лицо. – Он бы стыдился тебя, если бы Кровавая Королева не убила его, и он дожил бы до наших дней. Он стыдился бы всех, кто помогает Империи. – Если бы Кровавая Королева не уничтожила его, – ровным голосом произнесла Элиана, – нечего было бы и обсуждать, разве не так? Возможно, тогда Империя бы и не возникла. Может, мы до сих пор жили бы в мире, полном магии, летающих коней и прекрасных замков, возведенных самими Святыми. Сцепив руки, она смотрела на него с деланым снисхождением. – Но королева Риэль действительно убила его. И теперь мы имеем то, что имеем. Я ношу этот кулон, чтобы напомнить себе, что мы не живем в том старом мире. Мы живем в мире, где добрые короли погибают, а те, кто достаточно глуп, чтобы надеяться, что можно что-то изменить к лучшему, очень быстро расстаются с жизнью. После этих слов она перестала обращать на них внимание и поедала свои тушеные овощи в полном молчании. * * * Мать пришла к ней позже, ночью, когда Элиана чистила клинки наверху в своей комнате. – Элиана, – произнесла Розен, слегка запыхавшись. – Тебе надо отдохнуть. – Даже с протезом вместо ноги ей было довольно тяжело подниматься наверх без посторонней помощи. Она тяжело опиралась на трость. – Мама, что ты делаешь? – Элиана поднялась и помогла ей сесть. Кинжалы и дымовые шашки были разложены по полу, как диковинный смертоносный ковер. – Это ты нуждаешься в отдыхе.