После закрытия ресторана Коваль, как руководитель группы, поделил в гримерке парнас между музыкантами. Получилось по девяносто рублей — отличный результат, хотя и не максимальный для летнего сезона. Еще двадцатка осталась в общей кассе на «разогрев связок» для следующего вечера. Светлана Ломакина перехватила Шаманова у гримерки. Она не стала переодевать морскую униформу официантки, только сменила растоптанный туфли-лодочки на элегантные босоножки на каблуках, отчего голубая мини-юбка казалась еще более короткой. Девушка повисла на руке Саната, коснулась его грудью, блеснула глазками и зашептала: — Хочу остаться сегодня в отеле. Когда парнас был жирным, Лана не скупилась на ласку. Рассчитывает на часть вознаграждения догадался Санат, но не упрекнул в меркантильности девушку. Сегодня их планы переночевать в гостинице совпадали. Он ухватил официантку за талию повел к лифту и, не задумываясь, нажал кнопку четырнадцатого этажа. Дежурная по этажу встретила знакомую парочку понимающей улыбкой и за десять рублей предоставила на ночь пустующий номер. — Обалдеть! Ты опять угадал, где есть свободный номер, — в который раз умилилась Лана. — Повезло, — отмахнулся Санат. Они нередко пользовались дружеской услугой. Сделка была выгодной для дежурных — сдаешь своим проверенным людям, музыкант не куролесит и вовремя покидает номер. Утром трешка старшему администратору, рубль горничной, чтобы прибралась — и номер снова готов к заселению. Хороший приработок на скучной работе. Дирижер, разумеется, слышал, как Сана с Антоном провернули две кражи по его наводке. Всё прошло гладко, но лучше ему быть рядом, в гостинице, чтобы подстраховать сестру в опасном деле. У Ланы тоже был свой интерес. Девушке позарез нужны были то яркие брюки-бананы, то белый комбинезон или вареные джинсы, кроссовки на липучках, короткие сапожки, немецкий купальник, разноцветные туфли, колготки в сеточку, не говоря уж о об итальянских тенях, перламутровой помаде и туше для ресниц. Женская красота требует денег. Дефицитную вещь нужно было купить срочно, фарцовщики ждать не будут, и в процессе постельных утех она обычно добивалась заветной фразы: «Лана, возьми сколько надо». Так было и на этот раз. Довольная собой официантка сунула денежки в сумочку и заснула. Санат долго прослушивал номера, в которых произошли кражи, и отключился только под утро. Ланы в номере уже не было. На ее подушке лежал карандашный рисунок: он спит в постели с закинутой за голову рукой. Лана неплохо рисовала портреты и даже пробовала подрабатывать художником на набережной, но ее вытеснили грубые конкуренты. Всепроникающий слух Саната заново прощупал голоса отеля, опасных последствий вчерашней акции не наблюдалось. Музыкант покинул номер, поблагодарил дежурную и переместился в гримерку. Оттуда он слышал, как сестра после пробуждения позволила себе понежиться в постели. Не выспавшийся Антон в это время следил из окна за входом в гостиницу, нервно теребя штору. Заметив, что жена проснулась, он подсел к ней и заглянул в глаза: — Как наши дела? Самородов опасался, что потерпевшие вызовут милицию, и осознавал ущербность своего стопроцентного зрения по сравнению с невероятным слухом супруги. — Не беспокойся, — ответила Сана, решив не напрягаться. Она была уверена, что Санат предупредит ее в случае опасности особым сигналом, который она услышит даже во сне. Молодая женщина зажмурилась и потянулась. Какое счастье, что у нее двое любящих мужчин. Антон — заботливый муж, беспокоящийся об их семейном благополучии, и брат — настоящий ангел-хранитель. Как все двойняшки, она связана с братом невидимой аурой. Оба ощущают частичку друг друга в собственной душе. Нервозность отпустила Антона. Он сунул руку под одеяло, скользнул по женскому бедру под сорочку и положил ладонь на теплый выпуклый живот. — Как наш малыш? — выразил муж дежурное беспокойство, хотя в затуманенных глазах читалось плотское желание. После удачного дела мужчина ощущал себя победителем, а победителю требовалась особая награда. Его рука сползла в ложбинку ниже пупка, коснулась жестких волосков, губы приблизились к губам Саны. — Только осторожнее, — согласилась она и ответила на поцелуй. Нежные касания, сдержанная возня обнаженных тел и решительные завершающие толчки привели мужа в восторг, а ей подарили умиротворение — он любит ее, она нужна ему, скоро их будет трое. Санат слышал бесстыжие любовные ласки и не стал проявлять себя после их окончания. Он подождал, когда сестра с мужем позавтракают и направятся на пляж. Пара прошла мимо скамейки, на которой он читал газету. Не поднимая головы, брат сообщил вслед сестре тихим шепотом: — В милицию никто не звонил. Ревнивая жена дантиста устроила скандал, собрала вещи мужа и вытолкала его из номера. Дантист уверен, что стерва специально оставила его без гроша, а жена, обнаружив пропажу, думает, что наглый муженек исхитрился забрать большую часть денег на отпуск. — А директор фабрики? — спросила Сана. — Ни сном ни духом. Храпит, как бегемот. — Спасибо. Дальше я сама, а ты обязательно отдохни. У гостиницы «Жемчуг» имелся свой огороженный пляж с деревянными лежаками и зонтиками. Не смотря на постоянную музыку из кафе, шуршание гальки в прибрежных волнах и галдеж отдыхающих подслушивать их разговоры для Саны не составляло труда. Толстяк-директор появился на пляже после полудня и тут же налег на пиво. Недовольная жена наскакивала на него пуще прежнего и в чем-то упрекала. Тот вяло огрызался и обещал всё исправить. — Она думает, что муж деньги спьяну потерял, — пояснила Сана для Самородова. — Взял пачку в бар и где-то выронил. — Кайф! Наша тактика работает, — порадовался Антон. — Даже в администрацию, придурки, не заявили. — А слезы и скандалы тебя не волнуют? — не удержалась от упрека Сана. Антон придвинулся к жене и повторил то, что уже не раз пытался ей внушить: — Сильные эмоции обогащают их размеренную жизнь. Не забывай, в этой шикарной гостинице отдыхают не бедные работяги, а господа — хозяева жизни. Мы забираем у них отнюдь не последнее. Уже к вечеру толстячок получит денежный перевод и будет снова сорить деньгами в баре, а для дантиста — это урок, нечего жене изменять. Сана не стала спорить, а муж продолжал оправдываться: — Еще месяц поработаем — и завяжем. Для нас это легкая добыча. Почти без риска. С учетом уникальных возможностей Саны и ее брата риск действительно был небольшой. Они контролировали обстановку до и после кражи и вовремя узнавали о последствиях. Выбранная тактика — не забирать всё — тоже работала на них. Если потерпевшие поднимали шум, то прибывшие милиционеры выражали сомнение: почему драгоценности не тронуты и часть денег осталась не месте? Обычно воры переворачивают номер вверх дном и тащат всё ценное, а у вас полный порядок. Вы бы между собой сначала разобрались, товарищи супруги, с укором советовали оперативники. И уголовное дело не заводили. Директор гостиницы уверял, что в отеле отдыхают сплошь уважаемые люди, и обещал усилить проверку на входе, чтобы не пускать посторонних. Даже на пляже нетерпеливый Антон напоминал Сане, что они не на отдыхе, а на работе, и давал подсказки: — Обрати внимание на молодую парочку слева через два лежака. На девчонке фирменный купальник и босоножки явно из «Березки», а у парня новенький японский двухкассетник. Сана, не снимая шляпы с лица, отмахивалась: — Парень на мороженное в кармане мелочь собирал, и в ресторане вечером их не было. Сам знаешь, деньги без счета у состоявшихся людей, а этому отпрыску папа выделил на отдых ограниченный бюджет. Антон зудел на ухо: — В нашем отеле восемьсот номеров, полторы тысячи гостей. Среди них немало тех, кто приехал гулять на широкую ногу. — Купюры без хозяев не шелестят, вечером в гостинице послушаю, — обещала Сана и укладываясь поудобнее на лежаке. — А сейчас мы с малышом загораем. В номере перед ужином Самородов продолжил наседать на жену: — Ладно, сегодня отдыхаем. Но у нас должен быть план на завтра. Нашла подходящие кандидатуры? Собираясь в дорогой ресторан, гости залезали в потаенные загашники за деньгами и отсчитывали купюры. Сана прислушалась к огромному зданию и отметила в памяти три номера с наиболее плотными пачками: на четырнадцатом, десятом и шестом этажах. Сообщила мужу. — Сколько у них? — заинтересовался Антон. — Я не Санат. Только он может определить номинал купюры по характерному хрусту. — Классно! Спроси у него за ужином. В ресторане беременной гостье выделили столик в самом дальнем углу от небольшой возвышенности, именуемой сценой. Расстояние между Саной и музыкантами не мешало общению. В перерывах между песнями, склонившийся над синтезатором Дирижер, выслушал вопросы сестры и прошептал в ответ: — У гостей на четырнадцатом этаже неделю назад было пятьсот рублей, сейчас осталось рублей триста. На десятом и того меньше. Санат замолчал, и сестра ему напомнила: — Ты не сказал про шестой. — Шестьсот двенадцатый, двухкомнатный люкс? — нехотя уточнил брат. — Да, шикарный номер. Гости явно с деньгами. — Забудь про них, — отрезал Шаманов и заиграл вступление к очередной песне. Сестра удивилась нервной реакции брата. Она восстановила в памяти голоса гостей из шестьсот двенадцатого номера, прислушалась к ресторанному гулу и безошибочно вычислила пару за стойкой бара. Теперь она могла их видеть. Чуть захмелевший бравый мужчина лет сорока с усами и бакенбардами был одет в голубой морской китель с четырьмя золотистыми нашивками на рукавах. Он потягивал коньяк из широкого бокала и перекидывался фразами с барменом, уважительно кивавшем гостю. Красивая рыжая девушка рядом с ним явно скучала и вертела в руке бокал с белым вином. Сана указала взглядом на них мужу: — Постояльцы люкса на шестом. Антон рассмотрел парочку и сделал вывод: — Капитан дальнего плавания в солидном звании. Дядька при деньгах, у молодой жены приличные украшения. Пока звучали следующие песни Сана внимательно слушала разговор импозантного капитана с барменом. Моряк представлялся капитаном атомного ледокола Северного флота. Сейчас он в отпуске и наконец-то может провести время с единственной дочкой, которую из-за развода почти не видел в детстве. Рыжая красотка в красном платье с разрезом на бедре не интересовалась болтовней папаши, она ловила на себе заинтересованные мужские взгляды и кокетливо улыбалась. — Рыжая — его дочь, — наклонившись к мужу, сообщила Сана. — Приехали на отдых сегодня.