— А дальше? — уточнил директор гостиницы. — Я дам им денег. Они изобразят молодых лоботрясов с тугими кошельками. Ты организуешь подставную игру с каталами. Те выиграют крупную сумму — и будем ждать крысу в капкан. — Нападение лучше обороны, — согласился Портновский. Глава 23 — Лия, милая, ты вернулась. Наконец-то! Я так волновалась. Нана Беридзе выбежала из кухни, вытирая руки о передник, и обняла дочь. В объятиях мамы Лия почувствовала себя маленькой провинившейся девочкой, хотя вошла в родной дом с решительным выражением на лице. Нана отпрянула, но продолжала держать дочь за плечи и разглядывала ее. — Ну разве так можно, Лия? Середине дня, а ты не звонишь, — укоряла мама. — Хотя бы телефон оставила, ведь я же волнуюсь. Где ты ночевала? У одноклассницы? Лия не была настроена на ложь во спасение и напомнила: — Я предупредила, что буду у друга. — Я подумала, ты хочешь нас позлить. Из-за скрипки. — Нана Ревазовна опустила руки и строгим взглядом посмотрела на дочь. — Кто он? — Музыкант. Ты его видела на моем дне рожденье в «Черном жемчуге». — Ах, этот. — Женщина вспомнила нелепого клавишника с тонкой шеей и азиатскими глазами. — Какую консерваторию он закончил? — Мама, не сейчас, — раздраженно ответила Лия и побежала вверх по лестнице в свою комнату. — Мне надо переодеться. — Отец на обед скоро приедет. Он не знает, где ты была, — предупредила мать и всплеснула руками: — Я полдня готовила, чтобы с ума не сойти. Приехал Отар Гурамович. Лию позвали обедать. Она села за стол, словно не замечая отца. Нана суетилась, подкладывала мужу одно блюдо за другим и уговаривала дочь поесть, как следует. Глава семейства насытился, вытер губы салфеткой, хмуро посмотрел на дочь. — Лия, ты хотя бы представляешь, чего мне стоила твоя машина? И во что сейчас она превратилась? — Спасибо за электроскрипку, папа. Если ты еще раз ее украдешь, я не машину скину в море, а сама брошусь. — Что?! — вскипел Беридзе. — Ты как с отцом разговариваешь! — А ты как с дочерью поступаешь? Сначала делаешь подарок, а потом приказываешь выкинуть его в море. Так я и выкинула. Выполнила твое желание. — Ты угробила новый автомобиль. Чужого человека я бы за это в порошок стер! — Беридзе ткнул вилкой в блюдо с мясом. — А ты украл мою скрипку! — Я ничего не крал. — Давайте не будем врать другу. — Лия загородилась растопыренными ладонями и пояснила: — Дебил, который хотел выбросить мой инструмент в море, признался, что Портновскому приказал Бог. Кажется, так тебя величает обслуга? — Мало ли что кто болтает! — отмахнулся отец. — Тогда сам скажи честно. Отар Гурамович умерил пыл и попробовал объяснить: — Лия, музыкальные инструменты не должны мешать твоей личной жизни. Я лишь хотел, чтобы ты не выступала в ресторане. Это глупо и ниже твоего достоинства. — Я уже не маленькая, папа. И сама вправе решать, что мне делать. — Вот выйдешь замуж и будешь решать. А пока ты живешь с нами… — Успокойтесь оба! — встряла в перепалку Нана Ревазовна и бросила вилку в тарелку. — Мы не о том говорим. Отар, наша девочка влюбилась в музыканта. — Какого музыканта? Что значит влюбилась? Родители пристально посмотрели на дочь. Лия призналась: — Я ночевала сегодня у Саната Шаманова. Он помог мне вернуть электроскрипку. И вообще он классный музыкант, без него я играла стоя на земле, а с ним взлетела. Вы это понимаете? — Я ни черта не понимаю. — Беридзе перевел взгляд на жену. — Ты говорила, дочь ночует у подруги. — Я надеялась на это. — Я первый раз слышу про Шаманова. — Это музыкант из ресторана, который подыгрывал Лие, — подсказала жена. — Доигрались, — покачал головой Беридзе. — Дорогие родители, я благодарна вам за воспитание. Но сейчас я требую, чтобы вы никогда больше не мешали мне жить так, как я хочу! — заявила Лия, встала из-за стола и покинула столовую. Отар Гурамович тяжелым взглядом посмотрел на жену: — Что примолкла? Я зарабатываю деньги, ищу достойную партию для нашей единственной дочки, а у тебя под носом она спуталась с музыкантишкой из кабака. — Молодость, музыка, — беспомощно вздохнула Нана. Беридзе поднялся, достал из буфета коньяк, не увидел подходящего бокала на столе и глотнул из горлышка. Он вытер губы кулаком и отчитал супругу: — Пока не поздно, это надо прекратить! Ты мать, вот и образумь дочь. Объясни ей, в чем женское счастье. Глава семьи ушел с бутылкой наверх в кабинет. Нана осталась сидеть за богато накрытым столом в просторной кухне-столовой в солидном двухэтажном доме в престижном районе Сочи. Когда-то она любила однокурсника из музыкального училища. Они целовались под южными звездами и мечтали, как будут выступать в одном оркестре. Однако замуж Нана вышла по приказу родителей. Они нашли ей перспективного молодого человека Отара Беридзе из обеспеченной семьи. Первое время она вспоминала любимого мальчика, а потом забыла. Как и любимую музыку. После рождения дочери Нана бросила преподавание в музыкальной школе и стала домохозяйкой. Постепенно она свыклась с мыслью, что нелюбимый муж, даже деспот, это нормально. Он обеспечивает благополучную жизнь, достает дефицит, решает проблемы. За ним, как за каменной стеной. Правда, фундамент у этой стены зыбкий — взятки и махинации. Вечный страх, что завтра жизнь рухнет, подтачивал здоровье женщины. Она мирилась с тем, что теряет привлекательность, и терпела измены мужа. Такой ли судьбы она хочет для дочери? Беридзе еще немного выпил в кабинете, подумал и принял решение. Он позвонил Портновскому и потребовал: — Рудольф, в твоем ресторане работает музыкант, фамилия Шаманов. Уволь его немедленно! — А что случилось? — Моя Лия в кабаке из-за него. Он ей подыгрывает? — Да. — Так вот, уйдет Шаманов, и Лия не сможет выступать. Ты меня понял? — Организую, — неуверенно пообещал директор гостиницы. — Не организуй, а сделай! Ты Хозяин или нет? Уезжая из дома после обеда, Отар Гурамович взглянул на башенку с комнатой дочери. Нет такой проблемы, которую он не мог бы решить в этом городе. Глава 24 Коваль с озабоченным выражением лица зашел в гримерную с бланком в руке и с порога огорошил: — Дирижер, с сегодняшнего дня ты уволен. Вот обходной лист. Подписываешь — и лети на все четыре стороны. — Ты прикалываешься? — удивился Санат, принимая листок.