— Ничего. Нормально. В городе быстрее нельзя, — солидно пояснил Дауд. — А вот за городом можно и сто. Помню, один шофер даже до ста сорока дожимал… — Дауд искоса поглядел на водителя, — дескать, должен бы понять, о чем идет речь. — Слушаюсь, товарищ командир! Быструю езду любишь? Ну так полетим! — отозвался водитель, прибавляя скорость. — Только вот дядя твой, гигант, сидит с краю, боюсь, машина перевернется. Если бы на середину перебраться, тогда равновесие… — Пожалуйста, дорогой, пожалуйста, — засмеялся потихоньку Мухтар и отодвинулся от двери. — Ну и водитель нам попался, что надо, правда, Дауд? — Конечно, дядя Мухтар. …Отпустив такси и выпив молочного коктейля, Дауд и Мухтар отправились бродить по городу. Каждый раз, оказавшись в городе, Мухтар дивился огромному числу людей праздно, как ему казалось, шатающихся по улицам. Он почему-то не думал о том, что люди эти работают или учатся, и в данный момент спешат тоже по делу. А прогуливаются в городе в основном такие, как он сам. Мухтар и Дауд останавливались возле каждой магазинной витрины, хотя в магазины заходили редко. Этот день Мухтар решил весь посвятить отдыху и обойтись без покупок и стояния в очередях. Хотя кое-что успел приметить и намотать себе на ус. У витрины спорттоваров Мухтар перехватил взгляд Дауда, брошенный на боксерские перчатки. Он зашел в магазин и кивнул Дауду, чтобы тот следовал за ним. Мухтар попросил продавца показать ему перчатки разных размеров и попытался даже их померить, но его большие руки не входили ни в одну из них. Тогда он обернулся к Дауду — меряй, мол, чего зря стоишь… — Разве чабаны занимаются боксом? — спросил Дауд. — Почему бы нет? — Мухтар заговорщицки подмигнул продавцу, который смотрел на него с откровенным удивлением. — И соревнования бывают? — Дауд надел одну перчатку на правую руку и неумело вертел другую, не зная, надо ли надевать и ее. — И соревнования бывают. — Мухтар ласково обнял Дауда за плечи. — Ну, вот что, друг мой, мне теперь, сам понимаешь, спортом поздновато заниматься. А тебе вот — в самый раз. Борьба — это для людей мужественных. — Хотел записаться на каратэ, да потом передумал, — признался Дауд, натянув наконец левую перчатку и неловко вытянув перед собой руки. — Ну и что же решил? Заняться боксом? Дауд кивнул. — Ну вот и прекрасно! Подходят перчатки? Дауд смущенно пожал плечами. — Да, это его размер, — сказал продавец и убрал с прилавка другие перчатки. — Выписывайте! Дауд шел по улице, держа за шнурки черные, пахнущие кожей перчатки. Он ловил на себе взгляды прохожих, и ему казалось, он похож на утомленного недавним боем боксера, который выиграл очередной бой у нелегкого соперника… Несколько раз ему хотелось поблагодарить Мухтара и сказать ему, что он будет стараться стать хорошим боксером, но не находились те самые единственные слова. А в голову приходили какие-то не слишком привычные или слишком пышные. И он решил ничего не говорить: они с дядей Мухтаром такие друзья, что понимают друг друга с полуслова. И сейчас он, наверное, прекрасно знает, о чем думает Дауд. У высоких железных щитов с красочными афишами театров и кино они остановились. Напротив была остановка автобуса. Едва подошел автобус, как толпа, стоящая в ожидании, беспорядочно хлынула к дверям. Мухтар заметил, что первыми, весело переговариваясь и энергично работая локтями, к дверям пробились молодые парни и девушки. Они не обращали внимания на то, как потеснили старших. А среди них были и совсем старые люди. Качая головой и бормоча что-то про себя, Мухтар бросился к автобусу, хотел пристыдить молодых, но в это время двери захлопнулись и автобус тронулся. На остановке осталась женщина с сумками, которая так и не сумела сесть в автобус. — Господи, хоть бы следующий не пропустить, — вздохнула она и поглядела на пожилого мужчину с посохом. — Торопятся, как на пожар! Об уважении к старшим и не думают, — отозвался мужчина. Мухтар обернулся к Дауду: слышит ли он этот разговор? Но, увы, Дауд уставился на афишу. Мухтар решил, что у него еще будет случай поговорить с Даудом всерьез, а пока пусть продолжится день отдыха и удовольствий. — Друг мой, — обратился он к Дауду, — может, посмотрим фильм «День свадьбы придется уточнить»? — Я еще вчера хотел на него попасть! Они отправились к кинотеатру, где демонстрировался фильм. Вдруг Дауд торопливо спрятал перчатки за спину и пошел немного позади дяди Мухтара. Но было поздно… — Смотри-ка, вон Дауд! Да вон — за спиной мужчины в каракулевой папахе! — Цыганка подпрыгнула от удовольствия. — Где? — вытянула шею Раиса и просто-таки налетела на Дауда, который в это время осторожно вынырнул из-за спины Мухтара. Наверное, все получилось довольно комично, потому что Раиса изо всех сил сдерживала готовый вырваться смех. Пришлось знакомить девочек с дядей Мухтаром. — Очень хорошо, очень приятно, — сказал Мухтар и, ласково обняв девочек за плечи, пригласил в кино. — Это ты Петуха собираешься бить? — спросила Раиса, увидев новые перчатки. — Петух сам кого угодно побьет! — злорадно и с вызовом сказала Цыганка. — Мужчина должен быть сильным, чтобы женщине не о чем было беспокоиться. Правда? — спросил Мухтар, пытаясь идти в ногу с Даудом и девочками. Мухтару никто не ответил. Не потому, что Дауд был с ним не согласен. Ему показалось, Мухтар догадывается, из-за кого именно ему захотелось стать сильным… Фильм был о семье потомственных литейщиков. Младший литейщик влюбился в студентку, которая была замужем. Эту чужую жену он и привел домой, собираясь на ней жениться. Разыгралась бурная семейная драма. Все не понимали друг друга… Было приятно выйти из темного зала на ярко освещенную солнечную улицу. Раиса неожиданно сказала: — Дурочка она все-таки. — Почему? — не понял Дауд. — Замуж вышла за одного, а любит другого! — Это от человека не зависит! — вмешалась Цыганка. — От кого же зависит? Не любишь — не выходи! — Может, когда выходила, любила? — И куда все делось? Так ведь можно и этого, нового, через неделю или месяц разлюбить. Следующего кого-нибудь полюбить. Эстафета какая-то получается, а не семейная жизнь. «Правильно, молодец», — подумал Дауд, не отрывая глаз от асфальта, чтобы не выдать себя. — Это от человека не зависит, — упрямо повторила Цыганка. — Заладила свое, сказать больше нечего! А еще Цыганка называешься, — засмеялась Раиса. И вдруг, быстро коснувшись пальцами плеча Дауда, спросила его как-то очень серьезно: — А ты как думаешь, от чего зависит? — Что? — покраснел Дауд. Мухтар шел молча, погрузившись в какие-то думы. Он не мешал ребятам, вроде бы и не прислушивался к их спору. Раиса поглядела на дядю Мухтара смеющимися глазами и продолжила свой допрос. — Ну вот сначала ты, положим, женишься на какой-нибудь девушке по расчету. Потом тебе покажется, что ты полюбил другую, например, ту, которую любит Петух. И ты возьмешь эти перчатки и пойдешь бить Петуха, да? Это будет как бы самое справедливое и разумное решение вопроса… Дядя Мухтар, скажите ему! Мухтар ответил не сразу, но твердо: — У нас так не бывает! — А как? — Цыганку явно заинтересовали слова Мухтара, она даже оттолкнула Дауда и пошла рядом с Мухтаром. — Ну, сначала посмотри, действительно ли полюбил… А уж раз женился, живи, как положено человеку, береги и уважай того, кто рядом. — Правильно! — поддержала Раиса. — Ну, а если жена разлюбила мужа? — настаивала Цыганка. — Так ведь тоже может быть. — Может, конечно… Но если разлюбила, не надо мужа обманывать. Уходи от него. Никого не надо обманывать. И муж не будет просить ее остаться. Мужчина должен быть всегда мужчиной. — А если мужчина любит женщину, а она его пока… — Дауд не договорил, прикусив себе язык. Но Мухтар, кажется, ничего не заметил. — Полюбит, обязательно полюбит, если он достойный мужчина, — уверенно сказал он. — И будет бегать за ним, как та рыжая курносая дурочка в картине, — засмеялась неизвестно чему Раиса. Дауд споткнулся о корень дерева, вылезший из асфальта, и, нелепо взмахнув перчатками, едва удержался на ногах. — А что еще не понравилось вам в фильме? — спросила Цыганка, обращаясь к Мухтару. — Да много чего… Давайте посидим чуть-чуть, — предложил Мухтар и сел на скамеечку напротив фонтана. Расселись и ребята.