И потом, в Фароле было одно твёрдое правило: вечером нельзя выходить из дома, пока не загорятся фонари. Анемона не знала почему. Такое правило, и всё. Так было всегда. И в Фароле никто об этом не говорил. Анемона один раз спросила у учительницы в классе, и та сказала что-то не очень внятное. Что их город не всегда был таким освещённым и весёлым. Что когда-то давно в Фароле было темно и неуютно. А потом пришли Фонарщики, и всё изменилось. Кроме этого, Анемона ничего не знала. И никто не хотел отвечать на её вопросы. Девочка закрыла за собой дверь и остановилась на пороге. Ветер стал резче, он задувал в складки одежды и пронизывал до дрожи. Анемона поёжилась в тонкой толстовке и позвала кошку: «Мина, где ты?» Ей никто не ответил. Темнота была безмолвна и неподвижна. Без света Ржавого улицы казались синими. Город освещали только лампочки из окон домов. Ветер, разгулявшийся не на шутку, сорвал крышку с мусорного бака, и она со звоном покатилась по дороге. Анемона даже подпрыгнула от неожиданности. А потом вдруг различила в полумраке быстро приближавшуюся фигуру. На минутку у неё мурашки побежали по коже, но потом фигура замахала руками, будто здороваясь с ней, и Анемона узнала Бена. Фонарщик подошёл ближе и согнулся, опершись руками о колени, чтобы отдышаться. Потом откашлялся, поправил колпак на голове, выпрямился и спросил: – Ты чего тут делаешь, кроха? Давай-ка быстро домой! Сейчас… не лучшее время для прогулки. Видишь же, что фонари не горят! Анемона хотела сказать, что вообще-то Фонарщиком в Фароле был Бен, значит, он и должен был зажечь Ржавого. Но остановилась на полуслове. Она вдруг поняла, что ей только что сказал Бен. – В смысле, фонари не горят? Ты что, до сих пор не зажёг ни одного фонаря? Я-то думала, что только Ржавый не горит. Ты всегда зажигаешь его последним… Бен скривился и прикусил губу, словно не знал, что на это сказать. – Давай, давай в дом! – пробормотал он наконец. – Некогда мне сегодня с тобой разговаривать. Смотри! Смотри, это безумие какое-то! Бен так разволновался, что стал театрально махать руками во все стороны. – Куда смотреть-то?! – потерянно спросила девочка. – Ничего не видно. Огни в окнах соседних домов исчезли. Анемона с трудом различала свет, лившийся из её дома. Казалось, с неба спустился густой чёрный туман и проглотил всё вокруг. – Вот и я говорю! Ничего не видно! – воскликнул Фонарщик, перепрыгивая с ноги на ногу. – Фонари сегодня не зажигаются, понимаешь? – добавил Бен и в отчаянии махнул рукой, будто говоря, что сам-то он ничего не понимает. – Такое ощущение, что кто-то к ним прикасался. Кто-то другой, не я, понимаешь? Мне кажется, я даже видел кое-кого… Издалека… Подозрительный тип. Вредитель какой-нибудь, точно тебе говорю! Анемоне вдруг стало страшно. Ей показалось, что ноги у неё размякли, как фруктовый джем. – Сдаётся мне, что сегодня ночью… всё будет не так, как всегда, – подливал масла в огонь Фонарщик, ставший непривычно серьёзным. – Кажется, туман… Нет-нет, я не хочу тебя пугать, малышка. Только давай, заходи скорее в дом! Анемона обиделась. Она не малышка. И не маленькая трусиха. Ну и что, что она боится темноты? Ну и что, что дрожит от страха? Конечно, она бы предпочла сидеть сейчас дома с Миной и есть суп… Но считать её из-за этого маленькой! – Я не боюсь, – сказала девочка таким тихим голосом, что было слышно, как сильно она боится. – Ну и зря. В тумане бродят странные типы… монстры… Мэр города лично предупреждает всех, чтобы сидели по домам. Дома мы пока в безопасности, но на улице… ох, ох, ох! – запричитал Бен и снова начал подпрыгивать на месте. – Я должен что-то сделать! Но что? А ты давай в дом! Поняла? – прокричал он, растворяясь в тумане. Но Анемона не могла вернуться в дом. Ей надо было найти кошку. Она должна была любой ценой найти Мину. Глава 3. Встреча в тумане Туман стремительно сгущался. Анемона уже прошла мимо Ржавого и дальше двигалась на ощупь, неуверенно перебирая ногами. Она не различала ничего, ни деревьев в парке, ни домов на улице. Всё куда-то пропало. Потом глаза начали немного привыкать. И тогда Анемоне показалось, что в тумане что-то движется. – Бен, это ты? Тишина. – Мина? Ей опять никто не ответил. Но в тумане точно двигались какие-то странные тени. Анемона замерла от страха. А потом резко сунула руку в карман и нащупала спичечный коробок, который ей подарила мама. На всякий случай, сказала мама. «Нам надо всегда иметь при себе спички, свечи, лампочки… чтобы не остаться в темноте. Дома с нами, конечно, ничего не случится, но так, на всякий случай…» Анемона вспомнила, как она тогда внимательно выслушала маму и – что самое странное – не задала ни единого вопроса. Просто взяла спичечный коробок и положила в карман. Она никогда раньше не зажигала спички. – Всё очень просто, – пробормотала Анемона, пытаясь высечь огонь, и тут же громко вскрикнула, сломав спичку. После нескольких неудачных попыток у неё в руках вспыхнул робкий огонёк. И сразу погас, проглоченный ветром, давно гулявшим по улицам. Анемона зажгла другую спичку и, прикрывая её рукой от ветра, сделала пару уверенных шагов вперёд. И тут она отчётливо увидела, что вокруг неё танцуют тени. Монстры! Бен ведь предупреждал её! Девочка пустилась бежать. И у неё снова погасла спичка. Она попробовала зажечь другую, потом ещё одну, и ещё одну. Но спички просто отказывались гореть. Анемона решила вернуться домой, но поняла, что совершенно не знает, куда ей двигаться в этом густом тумане. Тогда она села на землю и расплакалась. Она плакала очень долго. От страха, от злости, от отчаяния. Вот как ей теперь найти Мину? И как вернуться домой к маме и папе? От этих вопросов Анемона плакала ещё сильнее. А потом вдруг услышала странный звук. Девочка подняла голову и увидела вдалеке приближавшееся к ней облако света. Она вытерла глаза рукавом толстовки и стала вглядываться в темноту. Сначала ей показалось, что это Бен вернулся её спасти. Потом она испугалась, что это монстр из темноты, похожий на Бена. А потом облако света оказалось совсем рядом, так что Анемона даже не успела ни закричать, ни убежать. Это был мальчик. Или нет. Он был похож на мальчика. Наверное, чуть старше её. У него были золотые кудри, нос картошкой и большие глаза. Анемону немного успокоило, что на мальчике была такая же, как у Бена, куртка и колпак на голове. А ещё он слегка светился. Совсем как Бен. Это точно не монстр. – Ты… Фонарщик? Мальчик, сняв колпак, поклонился. Анемона хлюпнула носом и рассмеялась. – В общем, да… но это долгая история, – вежливо ответил мальчик. – Меня зовут Маламалама. Ваш Фонарщик Бен – мой дядя. А ты что тут делаешь одна? – И не дав Анемоне ответить, добавил: – Ты ведь знаешь, что в Темноте опасно? – Конечно, знаю. Что я, маленькая, что ли? – возмутилась Анемона, встав с земли и прижав руки к груди. – Мне надо кошку найти. Если бы вы, Фонарщики, работали как следует, всё было бы намного проще. – А ты молодец! За словом в карман не лезешь! – весело сказал Маламалама. Анемона хотела ему что-то ответить, но в этот момент тень, выбравшись из мрака, сгустилась над головой юного Фонарщика, и девочка только громко крикнула: – Осторожно! Маламалама пригнулся, как будто хотел увернуться от удара. – Ты чего? – спросил он, отряхивая упавший на землю колпак. Анемона прикрыла рукой рот. Тень исчезла. Но она её видела. Она точно видела чёрную тень! Видела её перекошенное лицо, открытый рот, острые зубы, кривые, как крюки, пальцы, тянувшиеся к Фонарщику. А потом тень исчезла так же внезапно, как появилась. – Ты хочешь сказать, что ничего не видел? – удивлённо спросила Анемона. – Тень хотела перекусить твоей головой! Фонарщик только плечами пожал. – Я ничего не видел. Странный какой-то. Вот Бен их видел. Анемоне некогда было вникать во все эти странности. Ей надо было найти Мину. Она не могла терять ни минуты. – Слушай, давай объединимся, – решительно сказала девочка. – Ты весь светишься от колпака до пяток, но ничего не видишь в темноте. А я не умею зажигать спички, зато вижу то, что движется в тумане. Мы могли бы сотрудничать. Это предложение явно застало Маламаламу врасплох. Анемона заметила, как он сжимал кулаки и всё время оглядывался по сторонам. Как будто очень спешил. Как Бен. А потом сказал, что ему некогда с ней сотрудничать, у него много других дел. Очень важных. И его время вот-вот истечёт.