Они сели за обшарпанный стол на кухне. Сами с Малуфом обхватили руками свои чашки с горячим кофе. Сами удивлялся про себя, как можно жить в этом холодном доме. В одной из комнат залаял пес, и к нему тут же присоединились семеро его сородичей. Но после короткой и тихой команды старика снова воцарилась тишина. Сами и Малуф смотрели друг на друга. Хотя они не могли сказать, что хорошо знают старика и проявляют к нему симпатию, они оба разделяли уважение собак к этому человеку. Таких людей, как он, нельзя назвать приятными в общении. Но он пригласил их, и они пришли – какой резон отказываться? У старика часто возникали любопытные идеи. – Надо теплее одеваться, – парировал старик, когда Сами поинтересовался, можно ли как-то обогреть дом. Сами решил не рассказывать, что при проблемах с электричеством сегодня люди используют обогреватели на батарейках. – У меня к вам предложение. Или скорее вопрос, – перешел к сути дела старик. Оба приготовились слушать. Когда они сидели вот так близко друг к другу, различия между ними особенно бросались в глаза. Сами смотрел открытым, любознательным взглядом, ловил каждое слово и с нетерпением ждал продолжения рассказа. Малуф же отвернулся и ушел в себя: казалось, этот разговор ему вовсе не был интересен. Когда он мимолетно встречался со стариком взглядом, в нем читалось осторожное любопытство наблюдателя. – Есть в Вестберге одно здание, – продолжал старик. – Вы оба наверняка о нем слышали. Там хранятся крупные суммы денег. И сейчас появилась возможность… Несколько собак зарычали. Они затеяли игру и, судя по звукам, опрокинули мебель в прилегающей к кухне комнате. Но команды хозяина не потребовалось: все само затихло. – Есть одна женщина, которая, думаю, могла бы… подсобить, – продолжил старик. – По крайней мере, это возможность. Она ищет… партнера на всяких сайтах – таких, где можно назначать встречи, знаете? Сами и Малуф кивнули. При других обстоятельствах они бы посмеялись над тем, какие слова использовал старик – «назначать встречи». Но со стариком шутки излишни – молчи и слушай. Они отпили кофе, который оказался крепким и горьким, и замерли в ожидании продолжения. – Поэтому я вас и позвал, – сказал старик после короткой паузы. – Вам это может быть интересно. Вдруг вам захочется встретиться с девчонкой? Она ваша ровесница. Пригласите ее на ужин. Скажете, что увидели ее контакты на одном из сайтов. Гости переглянулись. У них никогда не было недостатка в женщинах. – К сожалению, я, наверное, не смогу, – наконец нарушил тишину Сами. – Ты ведь знаешь, что мы ждем второго ребенка? – Знаю, – кивнул старик, – Получится очень маленький перерыв, так ведь? Твоему сыну ведь нет и года? Как его зовут? Йон? Его уже крестили? – Не могу я пойти на свидание, – сказал Сами, не ответив на вопросы старика. Затем потопал ногой, чтобы немного согреться, и объяснил: – Не могу, даже понарошку. Понимаешь, о чем я? У меня теперь семья. И я завязал с этим. У меня другие планы. Понимаешь? Старик кивнул, но выражение его лица не изменилось, как будто он пропустил возражения Сами мимо ушей. – А ты что скажешь, Мишель? – Ну, я-то могу встречаться с кем угодно, – ответил Малуф. – Но эта девчонка… там же полиция, всего в паре сотен метров от того здания в Вестберге. С этим она ведь… не поможет, правда? Старик промолчал. – Нет, нет…, – продолжал Малуф осторожно, чтобы не обидеть старика, но все же выразить свои сомнения. – И вообще… там круглосуточная охрана. Сотня камер. Одно из самых безопасных хранилищ в Северной Европе. Н… наверное она все это знает? Старик как будто не уловил нотки иронии в голосе своего собеседника. – Встреться с ней. – повторил он, повернувшись к Сами. – Послушай, что она скажет. Может, она выдаст кое-что интересное? Сами оттянул ворот кофты, как будто хотел проветриться. – Нет, мне всего хватает, – вежливо отказался он, как будто ему предложили еще кусочек пирога. Старик посмотрел на него без какого-либо особого выражения и повернулся к Малуфу: – Мишель? – Да, но… – тут же засомневался Малуф, – не знаю. – Если ты пригласишь ее на ужин, счет за мной, – уговаривал старик. – И если из этого что-то выйдет, я буду помогать деньгами. – Конечно, конечно, – кивнул Малуф. – Нет. – Нет? Ливанец сделал рукой какой-то непонятный жест, не поддающийся интерпретации. Ему не хотелось показаться пессимистом. Он посмотрел на Сами: тот едва заметно покачал головой, растирая ладони в попытке согреться. Оба гостя испытывали большое уважение к старику, но чувствовали, что это дело заведомо безнадежно. – Вы меня разочаровываете, – произнес старик, поднимаясь из-за стола. – Сильно разочаровываете. На кухне воцарилась неловкая тишина. Обоим гостям было неудобно отказывать старику. Хозяин вытащил из кармана брюк клочок бумаги и протянул его Малуфу: – Все-таки возьми это. Это личные данные девчонки. И ее контакты. Вдруг передумаешь? – Спасибо, – Малуф засунул записку в карман куртки. – Кто знает? Все может быть. – Думаю, вместе вы с Сами могли бы сделать что-нибудь по-настоящему… интересное, – закончил разговор старик. Февраль-март 2009 2 Мишель Малуф решил прогуляться по недавно застроенному району вдоль набережной озера Ульвсунда на Кунгсхольмене. Поверх темного костюма он накинул тонкое черное пальто. Гладкие подошвы деловых туфель были совсем не предназначены для покрытых изморозью дорог, и Малуф время от времени поскальзывался. В руке он нес черный кейс, который служил ему своеобразным противовесом и помог сохранить равновесие при повороте на узкую тропинку к каналу на другой стороне моста Экелундсбрун. Ливанец не торопился: встречу назначили на два, в его распоряжении было еще целых двадцать минут. Он оставил свой светло-серый автомобиль марки «Сеат Ибица» прямо у входа в G4S. Этот «Сеат» был самым безликим автомобилем из тех, которые ему доводилось водить. На больших парковках Малуф часто терял его. Ливанцу было важно не привлекать к себе внимание, и такой автомобиль отлично удовлетворял этому требованию. Но спокойно сидеть в машине почти полчаса в ожидании начала встречи Малуф не мог. Так близко он еще никогда не подбирался! Впрочем, с помощью короткой прогулки он надеялся не столько избавиться от волнения, сколько снять возбуждение. Хотя после теплого января в город вернулись холода, узкий канал между озерами Ульвсунда и Карлберг не успел замерзнуть. Может, суда проходят здесь и зимой, и городские власти следят за состоянием канала? Малуф ничего не знал об этом районе, он был здесь нечастым гостем. Мишель Малуф родился в Ливане. Когда ему исполнилось шесть лет, семья бежала от кровавой гражданской войны в Италию, но его отец четко поставил перед собой цель: им нужно в Скандинавию, этот рай на земле. Маленький Мишель не знал, когда и почему папа вбил себе в голову, что Скандинавия – решение всех проблем, но его воспитали послушным сыном. Они продолжили двигаться на север, и яркие цвета и теплые зимы Средиземноморья мало-помалу сменились холодной серьезностью севера. Самое стойкое воспоминание Малуфа о том времени – постоянный холод. Днем и ночью. Проведя год в Оселе, городке между Эстерсундом и Арвидсъяуром, даже отец Малуфа устал от тишины, темноты и леса, и семье снова пришлось собирать свои пожитки. Мечта о жизни в Швеции не угасла, но жить у Северного полюса было выше всяких сил, так что семья перебралась в Фиттью – пригород на юге Стокгольма, который у многих ассоциируется с преступностью, нищетой и социальной изоляцией. Как ни странно, именно там они наконец обрели стабильность, которую искали, а многочисленные преимущества жизни в Фиттье позволяли закрыть глаза на очевидные недостатки. Там они живут и по сей день. Дойдя до шоссе Эссингеледен, Малуф развернулся и пошел обратно. Газон по обеим сторонам тропинки накрыл рыхлый слой снега, и серый день стал немного светлее. Из всех центральных районов Стокгольма, находящихся в стороне от шумных улиц, Стадсхаген казался самым пустынным. Оборудованная здесь в пятидесятых годах прошлого века промышленная зона могла предложить лишь дешевые квадратные метры и доступные погрузочные доки. Но недавно до политиков и градостроителей дошло, что это место имеет слишком выгодное расположение для того, чтобы быть мрачной пустыней заводов и фабрик. Так что теперь здесь как грибы росли фешенебельные жилые кварталы. Когда Малуф вышел на набережную, ему в глаза бросилась незавершенная стройка, временно простаивающая из-за морозов. Ливанец в который раз испытал чувство облегчения: как все-таки здорово, что он живет за чертой города. Его никогда не тянуло в центр столицы. Даже наоборот – почти всегда хотелось побыстрее вернуться в родной пригород. Ему очень нравилось жить в Фиттье. Малуф посмотрел на часы: без десяти два. Он сделал глубокий вдох. * * * За стойкой ресепшн на втором этаже сидела пожилая блондинка. Все, как полагается, – черные дужки очков, аккуратная укладка. На стене за ее спиной светился логотип компании G4S, будто церковная икона, поклониться которой, перед тем как разойтись по рабочим местам, должны все сотрудники компании. Когда Малуф поднялся по лестнице и приблизился к стойке, женщина строго взглянула на него. Ливанец механическими движениями поправил галстук, поспешно заправил за уши свои длинные волосы и провел ладонью по ухоженной бороде. Приведя себя в порядок, он широко улыбнулся: – У меня назначена встреча с Андерсом Мильдом, на два часа. Женщина не поддалась на его чары. С неискренне любезным кивком она попросила его присесть на диван справа от стойки ресепшн, пока она позвонит секретарю Мильда. На деле диван строгих форм оказался еще неудобнее, чем казался со стороны. Сев на него, Малуф тут же вспомнил, как сильно ненавидит костюмы: по-модному сшитый пиджак тесен в плечах, а с купленным за день до встречи бордовым галстуком он провозился целых двадцать минут, пока не получился аккуратный узел. Как вообще можно быть уверенным в успехе с петлей на шее? Опершись локтями на колени, Малуф быстро окинул взглядом коридор с офисами. Человек, которого он ждал, Андерс Мильд был исполнительным директором отделения компании G4S в Швеции. Малуфу никогда бы не сидеть здесь, если бы не Зоран Петрович. Увидев возникшую в коридоре секретаршу директора Мильда, ливанец понял, как Зорану удалось все устроить. Секретарша была очень молоденькой и симпатичной. Малуф поднялся с дивана. Рука слишком сильно сжала ручку черного кейса. Он поздоровался с девушкой. – Принести вам что-нибудь? – спросила она, провожая его в большую переговорную с видом на крыши близлежащих зданий и кроны деревьев у канала. – Воду? Кофе? – Конечно, – сказал Малуф. – Спасибо, мне достаточно. Он сел на стул в самой середине длинного стола, а черный кейс положил рядом с собой. – Вам понадобится проектор? – задала еще один вопрос девушка, которая так и не поняла, ответил ли гость на предложение принести кофе согласием или отказом. Малуф сначала не понял вопрос. – Для презентации. Вы, наверное, будете представлять что-то Андерсу?