– Итак, здесь этот человек присутствует? Не заставляйте нас всех тратить свое время, тем самым вы помогаете преступнику. – Я же вам все сказала, – послышался возмущенный голос с одного из верхних рядов, – я больше ничего и не знаю. По залу прокатилась волна возбужденного шепота. Те, кто не был знаком с поднявшейся со своего места девушкой, пытались выяснить, кто это. А те, кто ее знали, спешили своим знанием поделиться. До Крыловой несколько раз отчетливо долетело повторяемое то в одном, то в другом углу имя. – Хорошо, Наташа, спускайтесь ко мне, – как можно доброжелательнее произнесла Виктория, – остальных я больше не задерживаю. Хотя, – уже начавшие было вставать студентки замерли, – если среди вас есть еще кто-то, кто может помочь следствию, советую сделать это сейчас. Движение в зале возобновилось. Девушки поодиночке или группами потянулись к выходу, и вскоре в аудитории остались только Виктория и невысокая темноволосая девушка с немного пухлыми, порозовевшими от волнения щечками и огромными, испуганными глазами, словно у выпавшего в разгар солнечного дня из дупла совенка. Наташа медленно спустилась вниз по ступеням и в нерешительности застыла перед кафедрой. Вика подошла к ней и приветливо протянула руку. – Ну здравствуй, таинственная незнакомка! Рука девушки была вялой и теплой. – Теперь все знают, – всхлипнула вдруг она. – Знают что? – уточнила Вика. – Знают, что я вам звонила, – всхлипывания слились в сплошной поток рыданий, – все будут считать меня доносчицей. – Дорогая моя, – Вика усадила Наташу на ближайший стул, – ты же на дипломата учишься. В вашей среде умений найти общий язык с представителями недружественных структур – очень важное качество. Так что считай, что ты прошла первый практический экзамен. Хотя, если честно, не думаю, что следственный комитет является недружественной организацией для МИДа. Вика нашарила в сумочке пачку влажных салфеток и протянула девушке. – Вытираем слезки, успокаиваемся, и давай немножко с тобой поболтаем. – О чем? Я ведь сказала все, что могла. – Наташа достала салфетку и принялась усердно растирать ею лицо. – Ой ли? – прищурилась Крылова. – Судя по нашему прошлому разговору, ты очень хорошо знала Риту Корнилову. – И что же? – Наташа стиснула в кулаке мокрую салфетку. – А то, что вполне возможно, Рита оказалась замешана в одной нехорошей истории. Полгода назад парень, с которым она встречалась, Дамир Мирзоев, стал свидетелем одной дорожной аварии. Сам он был пассажиром в машине, а за рулем сидел Денис Волков. – Я слышала про эту историю, – кивнула Наташа, – но только подробностей никаких не знаю. Там, кажется, погиб кто-то. – Да, погибла молодая женщина, переходившая дорогу перед машиной Волкова. Деталей никто точно не знает, потому что видеозаписи наезда нет, но мы предполагаем, что в автомобиле был видеорегистратор и что его или, может быть, только запись забрал себе Дамир, а Рита, скорее всего, была в курсе этого. Наташа стремительно повернулась к Виктории, щеки ее покраснели еще сильнее, только теперь уже от возмущения. – Вы себя сами слышите? Вы не знаете точно, был ли вообще в машине регистратор. Не знаете, забрал ли себе его Дамир, и не знаете, было ли это известно Ритке. Вы даже не знаете, а было ли что-то такое, из-за чего эту запись стоило прятать. Зато вы уверены, что я должна что-то обо всем этом знать. Может быть, вы надеетесь, что я сейчас достану эту запись из кармана и скажу: «Ой, смотрите, что у меня тут есть»? Да, вы этого от меня ждете? – Было бы, конечно, неплохо, – призналась Крылова. – А что, ты хочешь сказать, что ничего про эту запись не знаешь? – Я? Нет, конечно. Помнится, я вам говорила, что последнее время с Риткой мало общалась. Точнее, это она со мной почти перестала отношения поддерживать. У нее новые друзья появились, ей больше ни до кого дела не было. – То есть Рита и Лариса общались только друг с другом и со своими молодыми людьми? – Вика чувствовала, как надежда узнать хоть какую-то полезную информацию тихо растворяется под потолком аудитории. – По большому счету да, – кивнула Наташа, – хотя, знаете, у Лариски еще одна подружка была, не из той компании. Она на другом факультете учится и на курс старше. Оксана Мелецкая. Мы как-то раз вместе в компании отдыхали. Я, Ритка, Лариса и эта Оксана. Лариска говорила, что они из одного города. Это, конечно, довольно давно было, но я после этого их несколько раз вместе видела. – На каком факультете учится Мелецкая? – Не знаю, это вам в деканате надо узнавать, – пожала плечами Наташа, – хотя нет, в деканате же данные только по нашему факультету. Значит, вам сразу в ректорат надо. – Разберемся, – Вика почувствовала азарт охотника, только что упустившего одну дичь, но сразу же заметившего новый след, – спасибо тебе. – Было б за что. – Девушка тоже встала и вместе с Викой пошла к выходу из аудитории. – А что, тот мужчина, с которым раньше Ритка встречалась, он точно ни при чем? – Если честно, у нас пока все не точно. Вика протянула, прощаясь, руку. На этот раз Наташино рукопожатие оказалось более крепким. Мясоедов, все это время молча простоявший возле двери, дождался, когда Вика поравняется с ним, и подхватил ее под руку. – Что, мало нам декана, теперь еще ректор будет мозги полоскать? – Зачем нам ректор? – успокоила его Вика. – Думаю, что данные о студенте вполне можно получить у секретаря. – Ну хорошо, – повеселел майор, – пойдем знакомиться с секретаршей. Небось, какая-нибудь студенточка-вечерница. Я, кстати, как, хорошо выгляжу, достойно? Жора шутливо откинул голову, поправляя несуществующую прядь волос. – Так себе, – иронично прокомментировала Вика, – на мой взгляд, староват для студентки, особенно для студентки МГИМО. – Да? – удивился Жора. – А что, у них есть какая-то особенность в строении, у местных студенток? – Ну сам посуди, – улыбнулась Вика, – девушка, будущий дипломат, и майор, которому уже пятый десяток пошел. Был бы ты хотя бы полковник с генеральской перспективой, разница в возрасте не так сильно бросалась бы в глаза. А так, – она покачала головой, – никаких шансов. – Да уж, старость не радость, – с притворной грустью усмехнулся Мясоедов, – только и остается – жить с капитаншей. – Вас, товарищ майор, что-то не устраивает? – Крылова шутливо ударила Жору кулаком по спине. – Что ты, Викуся, я всем доволен. Особенно мне нравится, как ты меня колотишь. И это ведь при том, что мы еще не женаты. Даже не могу представить, что будет после ЗАГСа и что потом, когда я выйду в отставку. Тогда ты, наверное, начнешь применять ко мне спецсредства. – Насчет спецсредств я подумаю, – Вика загадочно улыбнулась, – вовсе не обязательно ждать твоей отставки. Посмеиваясь друг над другом, они перешли в другой корпус и вскоре оказались в приемной ректора. Секретарь, строгая женщина лет пятидесяти, что-то стремительно набивавшая на клавиатуре, с явным неудовольствием отвлеклась от монитора и, внимательно изучив служебные удостоверения незваных посетителей, пообещала уточнить данные нужной им студентки. Вике с Жорой пришлось некоторое время побродить из стороны в сторону по гулкому пустому коридору, но не прошло и пяти минут, как секретарь вышла к ним, неся в руке лист бумаги. – Значит так, – женщина поправила очки и многозначительно взглянула на подошедшего к ней первым Мясоедова, – Мелецкая Оксана Анатольевна, студентка четвертого курса, финансово-экономический факультет. У их группы сейчас семинар в триста девятой аудитории, корпус Б. Сами найдете? Она сунула листок в руки Мясоедову и, не дожидаясь его ответа, заключила: – Найдете, вы же полиция, – после чего удалилась обратно в приемную. – Мерси, мадам. – Майор неожиданно для себя самого перешел на французский, посчитав это уместным в стенах учебного заведения, готовящего будущих дипломатов. – Conduisez-moi, monsieur![1] – подыграла ему Крылова. – Это ты сейчас о чем? – нахмурился Жора. – Я говорю, дорогу показывай, товарищ, – рассмеялась Вика. Корпус Б, а затем и триста девятую аудиторию им удалось отыскать достаточно быстро. Мясоедов, которому уже надоело бродить по институту, решительно распахнул дверь аудитории. На него мгновенно уставились два десятка пар глаз. – Полиция, – сухо бросил оперативник, – Мелецкая, с вещами на выход. Кто из присутствующих в кабинете студентов Мелецкая и пришла ли она вообще в этот день на занятия, Жора не знал, но заметил, как вздрогнула и втянула голову в плечи, словно защищаясь от удара, сидящая у окна девушка. – Мелецкая, – рявкнул майор, глядя прямо на нее, – выходим энергичнее! Или мне подойти, помочь собрать вещи? Девушка вскочила с места и начала нервно собираться. От волнения руки ее дрожали, она уронила под стол ручку, которую поспешил поднять и вернуть ей один из сидевших рядом однокурсников. – Подождите! А что, собственно, происходит? – Преподаватель, высокий элегантный мужчина, с виду чуть старше Мясоедова, удивленно смотрел на оперативника сквозь стекла очков в тонкой, почти незаметной оправе. – Ждать ничего не надо, выходим шустрее, – поторопил Жора и без того уже пробирающуюся к выходу Оксану. – Что происходит? – Он взглянул на доску, исписанную фразами на незнакомом ему языке. – Я же не спрашиваю, что у вас здесь происходит, вот и вы берите с меня пример. Дверь аудитории с грохотом захлопнулась, оставив возмущенного преподавателя наедине со своими студентами. Поправив очки и укоризненно взглянув на ни в чем не повинную дверь, профессор обратился к аудитории: – Несмотря на все произошедшее, напомню вам, что Российская Федерация есть демократическое федеративное правовое государство с республиканской формой правления, так гласит первая статья нашей с вами Конституции. – Надо было тому амбалу об этом сказать, – язвительно прокомментировал один из сидящих на последнем ряду студентов. – Есть люди, Платонов, которым что-то говорить или что-то у них спрашивать бесполезно. Они либо ничего вам не скажут в ответ, либо скажут то, что вам вовсе не хотелось бы слышать. – Профессор грустно улыбнулся и тут же подмигнул слушателям: – Но я искренне верю, Платонов, что вы к этой категории людей не относитесь, поэтому попрошу вас выйти сюда, ко мне. Я задам вам несколько вопросов по теме международного морского права, коллоквиум по которой, напоминаю, у нас состоится на следующей неделе. Выйдя в коридор, Жора бросил взгляд на Крылову и приложил палец к губам, призывая ее к молчанию. Вика недовольно покачала головой, но не стала с ним спорить. – Итак, красавица, – Мясоедов тяжелой глыбой навис над испуганно прижавшейся к стене Оксаной, – ты ведь догадываешься, зачем мы приехали? – Догадываюсь, – испуганно пискнула девушка и зажмурилась. Жора, собиравшийся почесать у себя за ухом, задумчиво взглянул на свою ладонь и опустил руку. – Ты глазки-то открой, – уже не столь угрожающе потребовал он, – тебя никто пытать здесь не собирается. Открой глазки и расскажи нам, о чем именно ты догадываешься. Вика, удивленная таким развитием событий, подошла ближе, чтобы не пропустить ни одного слова Мелецкой. – Вы же из-за конверта? – Оксана робко приоткрыла глаза. Увидев Крылову, она старалась смотреть только на нее, словно надеясь завоевать ее доверие. – Продолжай, – одобряюще пробасил Жора, стараясь не показать, что понятия не имеет, о каком конверте идет речь.