– Благодарю, – ответил Бак, – но думаю, что узнаю его раньше, чем он окажет мне столь благосклонный приём. Он отыскал Билла через пятнадцать минут в полупустом заведении, где на большей части столов лежали вверх ножками стулья, а худой негр возил по полу мокрой тряпкой на палке. Билл сидел лицом к распахнутой двери, спиной к стене и встретил появление Эллисона пристальным взглядом. Бак подошёл вплотную и спросил разрешения присесть. – Стол занят, друг. Но ты можешь быть зрителем, только не торчи над душой, – холодно ответил Хикок. – Меня зовут Бак Эллисон… Далёкий Выстрел. Билл сложил свои карты в стопочку, положил их лицом на стол и поднял глаза. – Мы встречались? – В Ливенворсе я подал тебе часы, которые один франт не успел сам вручить тебе. – Ах! – вскинул руки дуэлянт. – Прости, друг, я слишком увлечён игрой… Конечно! Я тебя в скауты тащил, а ты торопился в объятия краснокожих, если не ошибаюсь. Но ты здорово изменился, я вижу. Больше не индеец? Кому-то, похоже, удалось вернуть тебя в лоно цивилизованного мира… Через полчаса Хикок затолкал в кошелёк выигрыш и велел негру кликнуть хозяина. Бак устроился напротив. Хозяин принёс две кружки пива. – Да, приятель, жизнь уходит безвозвратно, – говорил Хикок, – и я в ней, кроме ошибок, ничего не совершаю, чёрт меня возьми. Когда нет спроса на мой револьвер, окунаюсь в карты. Не подумай только, что покер стал смыслом моей жизни. Но он здорово занимает время, особенно сейчас, когда на душе скверно… Мне тут понравилась одна барышня. Клянусь моими глазами, я ничего не обещал ей. Обыкновенный флирт. Но есть у неё брат, некий Дейв Тат. Едва я перекинулся к другой женщине, этот Тат стал мне надоедать. Мерзавец заявил, что я далеко не джентльмен, коли променял его сестрицу на Сюзанну Мур. Он даже осмелился угрожать мне. Прошло немного времени, и я заметил, что этот Тат увивается возле моей Сюзанны. Он ей не увлёкся, это ясно как божий день, а просто решил поднасрать мне слегка. Но она, мокрощелка в шляпе, как я вижу, отвечает на его ухаживания. – Сдаётся мне, что я твою Сюзанну видел на улице, – сказал Бак. Билл пропустил слова Эллисона мимо ушей. Он о чём-то задумался, потом хлопнул себя по лбу и воскликнул, что вечером пригласит Бака в ресторан и познакомит с Сюзанной Мур. – Глянешь со стороны. Свежий глаз полезен. Может, не стоит из-за неё руки-то марать. Вечером они снова встретились. Бак прихватил Билли Шкипера, ему было приятно познакомить Билли с кем-нибудь из своей старой жизни (к тому же Хикок был весьма известен в определённых кругах, хотя Шкипер никак не соприкасался именно с этими кругами). Мисс Мур пришла с подругой. – Джессика Свит, – представила она её и усадила подле себя. Человек поднёс на овальном подносе ароматные блюда, от которых валил аппетитный пар. Мало-помалу нелепый разговор о погоде и театре перешёл на тему любви и нащупал главного рыцаря темы. – Я никогда ни словом, ни взглядом не признавалась вам в любви, Билл, и мне не доставляет удовольствия, что беседа эта происходит при посторонних. Но раз вы настаиваете на выяснении отношений, пожалуйте… Я достаточно хорошо знаю мужчин, чтобы понять, чем именно вы так оскорблены. Вы абсолютно меня не любите, но ваше самолюбие задето: как же я позволила себе обратить взор на другого, когда вы не дали на то своего согласия? Я успела первой оставить вас, а вы к такому обращению не привыкли. Кроме того, подпустила к себе не просто мужчину, а Дейва Тата… Для вас это удар. – Замолчите, – хлопнул Хикок по столу. – Простите, господа, – поднялся Шкипер, – я вынужден вас покинуть. Мне приятно ваше общество, но у меня намечено ещё одно дельце. Он ушёл, поглаживая себя по насытившемуся брюшку. – Вы просто вертихвостка, дорогая Сюзанна, – угрожающе понизил голос Хикок. – В таком случае, мистер Хикок, – она встала, – позвольте мне пойти повертеть хвостом в том обществе, где мне это приятно делать. – Катитесь к дьяволу! А то я приложу руку к вашему хвосту и вырву его с корнем! Сюзанна зашагала прочь. За столом осталась смущённая Джессика Свит, Эллисон и Хикок. – Хватит, мне надоело всё это смертельно. – Билл вышел из-за стола, поклонился движением головы и скрылся в коридоре, бросив официанту ворох денег. Простучали его тяжёлые шаги. В ту ночь он устроил пьяный дебош в доме Лайона, где снимал комнату. Перепуганные постояльцы слушали его грубую брань, затаив дыхание. Никто не осмелился подойти к разъярённому Биллу, ибо все прекрасно знали о его неуёмной страсти к стрельбе по живым мишеням. Бак проводил Джессику и долго не соглашался распрощаться с ней. В темноте он видел её красивые глаза на слегка освещённом луной лице. Она смотрела на него внимательно и словно чего-то ждала. Но Бак не угадал её желания, снял шляпу и ушёл. Утром он нашёл опухшего Хикока за карточным столом. Подняв глаза на Эллисона, Билл тихонько присвистнул. – Вот такая штука… любовь… – Наплюй, – сел рядом Бак, – я бы рад посочувствовать тебе, но не могу. Не вижу повода для печали. Хороший бык всегда найдёт себе тёлочку. Любовь тут ни при чём… Хлебни виски, тебе сегодня полезно. – Было бы полезнее свернуть Тату шею… 2 Три дня подряд Бак встречался с Джессикой Свит, бесцельно бродил с ней по городу, подолгу сидел в салунах, говоря о всякой всячине, и один раз выехал на коляске в прерию. Их настиг проливной дождь. Бак сорвал с себя пиджак, чтобы укрыть очаровательную головку спутницы. Она весело смеялась, прячась от сильных струй, а Эллисон нахлёстывал рыжую кобылу, то и дело оборачиваясь, чтобы посмотреть в блестящие тёмные глаза, выглядывающие из-под мокрого пиджака. Коляска прикатила в залитый лужами Спрингфилд, и они бросили её на Южной улице, где жила Джессика. Скрывшись под навесом перед дверью, они долго хохотали, прижавшись спинами к стене. – Шкипер закончил свои дела, мисс Свит, и мы завтра уезжаем в Небраску, – сообщил Эллисон, встряхивая головой. – И что? – Джессика последовала его примеру и завертела головой. Посыпались брызги. Бак ощутил в сердце внезапное покалывание, увидев за растрёпанной причёской и каплями разлетавшейся воды густую синеву женских глаз и призывный рот. – Послушайте, Джесс… – В чём дело? Он едва сдержался, чтобы не стиснуть сильной рукой её гибкую шею. Неожиданно он понял, что никогда больше не будет иметь возможности приблизиться и притронуться к ней (а такое желание вдруг охватило все его существо), если не скажет ей что-то важное, необходимое. Неведомая ему дотоле паника закипела в душе. – Джесс, мы завтра со Шкипером возвращаемся в Небраску. – Вы уже сказали. – Так вот мне хотелось бы, чтобы вы были со мной, – решительно заключил он. – Вы удивительный человек, Бак. Вы просите меня об этом, будто дотрагиваетесь до запретного плода. – Я не понимаю вас, мисс. – Я ждала, что вы обратитесь ко мне с этим в первый же вечер. Бак растерялся и для чего-то огляделся. – После ресторана? – уточнил он. – Да. Мы вместе ужинали, познакомились. Однако вы, вероятно, постеснялись. – Она приблизила к нему лицо и облизнула губы. – Я вовсе… Да вы, конечно, неверно поняли меня, Джесс! Я не о том, чёрт меня дери! Я хочу, чтобы вы были со мной. Я хочу вас в жены! – Боже праведный! – вырвалось у женщины. – что за глупая шутка, мистер Эллисон? – Какая шутка? Я говорю, как никогда, серьёзно. Может, принято произносить какие-то иные слова, но я в этом деле не смыслю ни на цент. Клянусь собственной жизнью. Я говорю то, что я чувствую. Мне только что стало понятно моё желание, Джесс. Но держу пари, что вы мне не верите. – Бак, умоляю вас, прекратите! – Она отвернулась. Он сгрёб её в охапку и сильно тряхнул. – Я готов удавить вас сейчас, если вы мне откажете, мисс Свит. Во мне проснулся зверь. Она вырвалась из его рук и в смятении оглянулась, как бы в поисках помощи и совета у пустынной улицы. – Бак, вы не имеете права. Нельзя так издеваться… Если я торгую своим телом, это не означает, что у меня вовсе нет чувств! – Она прикусила губу и заплакала. – Торгуете собой? При чём тут это? Впрочем, конечно… Я понял… Эти ваши порядки, взгляды… Бак отступил на несколько шагов, затем резко придвинулся к ней. – Вас пугает лишь ваша профессия? – Здешние пуританские мамаши со мной даже не здороваются, обходят стороной. Я верчусь среди таких людей, как ваш друг Хикок. Неужели вы не видели, что никто не смотрит в мою сторону, когда я близко? – Она побледнела, слёзы исчезли, а губы нарисовали на очаровательном лице неукротимую ненависть. – Они презирают меня, а я презираю их. – Тем более, – вернул её Бак к прежней теме, – завтра же вас здесь не будет. Решайтесь. Вы ничего не теряете, кроме этих улиц. – Боже, неужели такое случается? – Из синевы её глаз опять выступили слёзы. В шуме дождя раздались обрывистые крики и выстрелы. Бак обернулся и увидел всадника. – Хикок! – изумился он. Дикий Билл мчался по улице, поднимая фонтаны брызг, мокрые волосы плескались на плечах. – Он взбесился, чтоб ему провалиться, – сплюнул Бак. – Он ищет ссоры с Татом и добьётся своего, готов спорить на что угодно. Билл размахивал руками и хлестал льющуюся с небес воду. Неожиданно он поднял коня на дыбы, потом направил его к салуну Филадора. Лоснящийся жеребец с грохотом поскользнулся на широких мокрых ступенях, опрокинул пару стульев, но встал на ноги и, пришпоренный наездником, влетел через просторную дверь прямо в помещение. Бак позабыл о Джессике и кинулся за Диким Биллом.