Облако закрыло луну, и в комнате стало еще темнее. Андреа-Воспоминание держала стеклянную банку перед братом. – Это банка сновидений, – сказала она. – Можно закрыть глаза и поместить туда твой плохой сон. Я плотно закрою крышку, и кошмар не сможет вылезти оттуда. Фрэнсис недоверчиво посмотрел на банку. – Это сработает. Я обещаю. Прежде всего, ты должен вспомнить плохой сон, взять его в руку, а потом просто засунуть его туда. Сможешь это сделать для меня? Фрэнсис на мгновение затих, уставившись на деревянную перекладину, поддерживающую верхний ярус кровати. Потом произнес уверенным голосом: – Да. Я могу. Андреа-Воспоминание улыбнулась: – Вот и хорошо. Теперь закрой глаза и выдави сон в банку. Обещаю, я поймаю его. Фрэнсис сел и зажмурил глаза, затем сжал кулак и раскрыл его над горлышком банки. Андреа-Воспоминание быстро закрутила крышку, заперев кошмар внутри. Фрэнсис наблюдал, как сестра выскользнула из кровати, подняла жалюзи и открыла окно спальни, впустив прохладный ветерок с улицы. – Теперь я позволю сну уйти отсюда. Туда, где он больше тебя не побеспокоит. – Это правда сработает? – спросил Фрэнсис, его глаза были невинны, полны отчаяния и призыва о помощи. – Держу пари, так и будет. Больше никакого кошмара. И ты сможешь нормально спать. Андреа-Воспоминание высунула руки подальше в открытое окно и открыла банку, поднимая глаза, как будто наблюдая за улетающим кошмаром, затем обернулась и улыбнулась брату. – Все? – спросил он. – Все, – Андреа-Воспоминание поставила банку на комод, вернулась к кровати и сжала руку Фрэнсиса. – В твоей голове теперь есть место для нового сна, и мы должны наполнить его чем-то хорошим. Придумай себе самый лучший сон. Такой, который ты хотел бы видеть. Фрэнсис повернулся к фотографиям на комоде и снова лег в кровать. Рядом с ним лежала его сестра. – В этом сне была бы наша семья, – сказал Фрэнсис. – Все мы. Вместе. Андреа-Воспоминание и настоящая Андреа вздрогнули, затем одновременно закрыли глаза и вздохнули. Андреа-Воспоминание пыталась сохранить твердость в голосе: – Звучит как идеальный сон. Теперь закрой глаза и представь его с самого начала. Сон, где мы все вместе. И пусть это тебя убаюкает. Фрэнсис закрыл глаза, а сестра бережно гладила его по волосам. Она мягким и низким голосом пела своему брату колыбельную, которую раньше пела им мама, когда они были такими маленькими, что она могла качать их на одной руке: Милый мой, я здесь, я рядом, Засыпай спокойно, ничего не бойся. Дыхание мальчика выровнялось и замедлилось. Андреа-Воспоминание склонилась над братом, поцеловала его в лоб и забралась к себе на верхний ярус, чтобы тоже уснуть. И она оставила окно открытым. Порыв ветра ворвался в спальню через окно, почти сбив настоящую Андреа с ног, и память внезапно вернулась к ней. Отблески света, и ветер, и тени ветвей деревьев дико танцевали на стенах спальни. Луна промелькнула в небе за окном и прокатилась назад к горизонту в считаные секунды. Ночное небо прояснилось, а первые рассветные лучи превратились в полноценное утро. Андреа-Воспоминание села в постели, ее волосы были взъерошены, а на щеке отпечатался узор от смятой подушки. Белые занавески танцевали на ветру, откуда-то доносился запах чего-то сладкого с нотками горечи. Как сгоревший сахар. Сквозь окно слышался звук полицейских сирен. Ее мать была во дворе, выкрикивая имя Фрэнсиса. Андреа прищурилась от яркого света и пробралась к окну, чтобы посмотреть на улицу. Под окном стояла заведенная полицейская машина. Прямо за ней была машина ее отца с включенным мотором. Навязчивый голос в голове Андреа снова повторял: Твоя вина. Твоя вина. Твоя вина. Это была причина, по которой она хотела все забыть. Она избавилась от воспоминаний о том, что в исчезновении брата была ее вина. Она оставила окно открытым и позволила чему-то зловещему украсть Фрэнсиса той ночью. Из-за нее ее брат исчез. Чувство вины, словно кинжал, острой болью пронзило сердце Андреа, раскалывая его на части. Андреа не могла больше смотреть на это. Обезумевшим взглядом она обшаривала комнату в надежде увидеть дверь, которая выведет ее назад, в переулок Замечтанья, где она опять сможет дышать. Но сновидение еще не окончилось. Какой-то предмет привлек внимание призрачной Андреа. Что-то у окна. Заключительный фрагмент воспоминания, отданного ею Маргарет Грейс в обмен на входной билет. Затаив дыхание и напряженно вглядываясь, настоящая Андреа шагнула вперед, чтобы тоже увидеть это. Там, на подоконнике, сверкая под солнцем, стоял небольшой пузырек мерцающего песка. Андреа-Воспоминание схватила пузырек как раз в тот момент, когда настоящая Андреа засунула руку в карман и достала оттуда свой пузырек с остатками песка. Девочки стояли, синхронно держа флакончики, каждая на своей раскрытой ладони. Затем Андреа-Воспоминание крепко сжала в руке пузырек с песком и вышла из комнаты на поиски брата, которого ей не суждено было найти. Так она получила пузырек с песком. Кто-то хотел, чтобы она его нашла. Дверь в коридор мерцала, волна серебристого света проходила сквозь нее. Появился выход из воспоминаний. Там. За ней опять что-то шевелилось, как тогда, когда Андреа входила в шатер. Что-то пряталось в углу. Волосы на голове Андреа встали дыбом. Это могло быть все что угодно. Сбой в программе сна, случайный ребенок или Пенни. Но Андреа все же надеялась, что это что-то или кто-то. Она не могла избавиться от этой надежды, которая уже вовсю пульсировала по ее венам. Надежды, что, Фрэнсис мог узнать, что она здесь, как она узнала, что брат был в Замечтанье. И если бы он последовал за ней в шатер, тогда какая-то часть его должна желать, чтобы они были вместе. Даже если кому-то хотелось их разлучить. Андреа должна была дать ему знать, что все в порядке. Должна была, чтобы Фрэнсис чувствовал себя в безопасности, как в те бессонные ночи, когда она утешала его. Андреа замерла на месте, сжала покрепче пузырек с песком и прочистила пересохшее горло. Затем дрожащим голосом она продолжила ту колыбельную, которую пела ему во сне: Милый мой, я здесь, я рядом, Засыпай спокойно, ничего не бойся. Ты найдешь меня везде, Солнечный свет разгоняет тени И перенесет тебя в рассвет. Частицы пыли лениво проплыли мимо окна, но все остальное в комнате оставалось неподвижным. Сердце Андреа опустилось. Может, этот шум был лишь в ее воображении. Может быть, она в очередной раз тешила себя бесполезной надеждой. Надеждой, которую она испытывала всякий раз, когда телефон звонил и кто-то утверждал, будто бы видел ее брата. Все эти заявления оказались потом фальшивыми. Путаная ложь, придуманная чьим-то извращенным сознанием. Подобно обещанию Замечтанья. Обещанию блаженного избавления. Вдруг Андреа услышала мягкий голос прямо за спиной. Кто-то произнес: «Пожалуйста, не сердись». Сердце Андреа сжалось. Нашелся Это был голос, который Андреа уже не надеялась когда-нибудь услышать. Он проник в ее уши и расползся по всему телу, заполняя зияющие дыры в ее ослабевшем и усталом сердце. – Как же я могу сердиться? – сказала она, ее голос дрожал, когда она повернулась навстречу брату. – Я же так долго тебя искала. Фрэнсис подбежал к сестре, теплые руки обвились вокруг талии Андреа. Она обняла брата, упав на колени. Фрэнсис уткнулся в нее, как он делал это раньше.