Интересно, что с ними стало? Где они дожили свои последние дни? — задумался Илон. Осуществить поиск? — отозвалась Ма. Но Илон покачал головой. После того, как ему поставили корневой чип, сделав полноправным городским жителем, он несколько раз их навещал. А потом… Потом Лост Арк поглотил его безвозвратно, как и старый дом Макса и Вен на окраине. Город расширялся — расползался во все стороны бетоном и сталью от океана до океана, прорастал до самого земного ядра и поднимался до небес, безжалостно разгоняя мирные облака, словно стаю белых птиц. Макс и Вен иногда являлись ему во снах. Спрашивали, как он устроился, чем теперь занимается и есть ли у него девушка? И он всегда с радостью им отвечал. Это были приятные, теплые сны. В последнее время такие сны приходили все реже. Пена на лице и макушке стаяла, сделалась призрачной, а спустя миг и вовсе исчезла. Илон посмотрел в зеркало и подмигнул отражению. После знакомства с Мэй он теперь всегда стригся коротко, потому что ему безумно нравилось, как она ерошит ежик его темных волос. То, что он видел в зеркале, его радовало. Ах, если бы не кошмары… Ах, если бы ему тогда удалось достать дозу дизэмпатика, чтобы обмануть чуткий ИИ… Тугой поток воздуха загудел и ударил сверху, обсушивая влажное тело. Илон вышел из-под душа и, стараясь не смотреть на Мэй, спешно натянул белую футболку с желтым смайликом на груди и короткие джинсовые шорты. После чего сунул босые ноги в шлепанцы апельсинного цвета. Аэрокар прибудет через пятнадцать минут, — напомнила Ма. Старательно уклоняясь от острого и обжигающего взгляда Мэй, Илон прошел на кухню, которая служила еще и мастерской. Мэй писала картины — используя голограф, виар, телестены и даже… настоящие холсты и всамделишные кисти с красками. Собственно, так они и познакомились, благодаря холстам, кистям и краскам, когда она затаривалась ими у Капюшона. — Твой завтрак готов, — уведомила Айзи. — Спасибо, — поблагодарил он андроида, тоскливо взирая на две зеленые булочки и кружку остывающего кофе. — Хочу заметить, что кофе заканчивается. Сделать запрос на доставку? — Ни в коем случае! — ответил Илон. Еще не хватало, чтобы он пил эту шнягу. Нет, он купит кофе сам — и для этого не пойдет в магазин, не воспользуется доставкой. И это будет настоящий кофе — горький, ароматный, из перемолотых зерен, а не химоза, созданная непонятно из чего. Он знает, где его достать. Пусть даже не совсем законно, пусть даже настоящий кофе стоит в десять раз дороже того, что разносят дроны-доставщики. Назначить встречу Капюшону? — осведомилась Ма, улавливая его мысли. Он кивнул и с недовольным видом поднял булку. Вздохнул, краем глаза заметив скованные движения Айзи. Она двигалась рывками, совсем не по-человечески, как бы комично это ни звучало по отношению к андроиду. — Что с тобой? — спросил Илон. — Со мной в-се хо-ро-шо… За-пус-каю… ди-а-г… Она не договорила и замерла, безвольно свесив руки и неестественно склонив голову на бок. Илон давно уже относился к ней как к члену семьи, часто забывая о том, что она все-таки машина — игрушка, купленная во времена глубокого одиночества, безмерной печали и крушения надежд. В период жуткой депрессии, когда весь мир казался серым, хотелось лезть на стены и напиваться до потери пульса. Тогда его бросила Зоя и, что самое страшное, он в третий раз провалил этический тест, то есть не имел больше возможности войти в Совет. Никогда. Его мечта, его заветная мечта космическим кораблем налетела на огромную планету. И планета выстояла, покрыв толстые слоем пыли разбитое тело корабля. ИИ… Бездушный ИИ — безупречный экзаменатор, которого, к сожалению, нельзя было ни обхитрить, ни подкупить, ни запугать. Он в очередной раз одержал верх над изворотливым человеческим разумом. И кто-то после этого еще будет утверждать, что ИИ не опасен и все под контролем? Разве он не похоронил его мечту? Разве не навредил?.. Глава 1. Инфа. Часть 2 Сегодня, сейчас, в этот солнечный летний день, Айзи взбаламутила не самые приятные воспоминания. И заодно напомнила ему о том, что она всего лишь набор микросхем и проводов, заключенный в оболочку обворожительной рыжеволосой женщины, а не человек. Ибо то, что замерло в центре скромной кухни, в окружении ярких картин, совсем не походило на человека. Оно походило на куклу, на манекена, на нечто, застывшее в странной, слегка пугающей позе. — Мэй, с Айзи что-то не так, — сказал Илон, не поворачиваясь. — Отвезешь ее в сервисный центр? — Не проще вызвать мастера? Голос ее подобрел. Она не умела злиться долго. — Хочу, чтобы ты развеялась, пока меня не будет дома. И… купи вошидов. — Хорошо. Может, она разрядилась? Илон указательным пальцем поднял локон со лба застывшего андроида, чтобы взглянуть на широкую, от виска до виска, полоску индикатора; его непременного наличия, его визуализации требовал закон. Андроиды должны отличаться от людей, их нахождение без визуализации влечет административное наказание, — напомнила Ма, как будто ее об этом просили. Естественно, первое, что сделал Илон, как и любой другой нормальный человек, только что купивший андроида, — заклеил индикатор куском длинного пластыря телесного цвета, чтобы Айзи ничем не отличалась от людей. А первое, что сделала Мэй, когда появилась в его квартире, — сорвала пластырь, подобрала идеальный оттенок и замазала индикатор так искусно, что никто бы не заметил подвоха. Поэтому пришлось соскоблить ногтем толстый слой застывшей краски, чтобы увидеть зеленый огонек под ним и убедиться, что причина поломки Айзи была вовсе не в разряженной батарее. — Горит зеленым. С ней что-то другое, — сообщил Илон. — Когда ее повезешь, не забудь удалить краску с индикатора. А то я уже на работу опаздываю. Илон вздохнул. Пока он разбирался с бедной Айзи, кофе совсем остыл. А остывший кофе — все равно что талое мороженое. Вкус есть, а кайфа — нет. Он откусил булку, чувствуя на языке солоноватые водоросли, и рис, как обычно, сваренный в кашу, и кисло-сладкий соус, слегка скрашивающий это совершенно бездарное блюдо… Илон проглотил булку почти не жуя, чтобы поскорее перейти к кофе. Сделал несколько крупных глотков, не без удовольствия смывая след кислятины, а затем смакуя горько-сладкий вкус бодрящего темного напитка. После чего обвел взглядом голографические картины и просто картины. Ему хотелось хоть как-то подбодрить Мэй за то, что она терпит его таким, каков он есть. Но для него все полотна были совершенно одинаковыми: бессвязные геометрические и разноцветные фигуры, висевшие в воздухе и застывшие на холстах. Он не смог определить, какую из них Мэй еще не завершила, чтобы брякнуть что-нибудь в духе «твоя новая работа мне очень нравится»; все они казались ему законченными и незаконченными одновременно. Поэтому, чтобы не ошибиться и не играть понапрасну с огнем, который все еще нежился в кровати под тонким покрывалом, он банально спросил: — Тебе что-нибудь нужно? — И чуть позже добавил. — Я сгоняю к Капюшону. Кофе закончился. — Нет, ничего, — ответила Мэй. — Просто хочу, чтобы ты остался со мной. Илон не видел ее лица, но представил, как сейчас надулись ее щеки. — Бро! — произнес он громко, призывая старого, немного глуховатого дрона. Бро, похожий на черную медузу, медленно поднялся с круглого диска подзарядки и завис напротив хозяина, шевеля пятью лапками-косичками. На темном дисплее дрона под резкие восьмибитные звуки проступили светлые квадратные глаза, под ними из крупных разноцветных пикселей выстроилась добрая улыбка. Бро моргнул и застыл, ожидая приказов; только ручки-косички покачивались в воздухе. Аэрокар прибыл, — сообщила Ма. Илон повернулся и тут же попал под хитрый, игривый и горящий взгляд. О, Илону хорошо был знаком этот взгляд — словно невидимая рука нежно провела по ершику волос. Поэтому он поспешил как можно скорее уйти от коварной атаки. Прилетел аэрокар, и чарующий взгляд Мэй был очень некстати. — Уверен, что тебе действительно нужно на работу? — обворожительно улыбнулась она, опуская покрывало чуть ниже плеча. Это был запрещенный прием. Илон демонстративно закрыл глаза, пробираясь на ощупь к панорамному окну. Шлепанцы в темноте вдруг стали цепляться один за другой и разъезжаться, словно на льду. Он слегка ударился коленом об угол кровати и чуть приоткрыл веки, глядя на повисший за окном сребристый аэрокар, на струи голубого огня, бьющие из-под днища, на красные мигающие сигнальные огни. Открыть окно? — спросила Ма. — Да, — торопливо ответил Илон и, не поворачиваясь к Мэй, помахал ей ладонью. — Я люблю тебя. На щеках смайлика проступил румянец, по сетчатой поверхности футболки веером рассыпались алые сердечки. — Я тебя тоже, — прозвучал позади грустный голос Мэй. Оконные створки с тихим шорохом сложились в короткий прозрачный рукав, ведущий к поднятой дверце аэрокара. — Не забудь полить кота, — напомнил Илон и радостно шагнул в небо. Дверца аэрокара мягко опустилась; за окном понеслись облака. От резвого старта Илона немного тряхнуло, он ругнулся, опускаясь на боковое сиденье. По левую руку от него лежал огромный круглый шлем — неказистый, утыканный усиками-антеннами, словно попавший в настоящие дни из какого-нибудь музея астронавтики. По правую руку уже сидел Бро, свесив лапки и пуская одиночные резкие звуки: «Пип-пип-пип». Мы войдем в зону инфошторма через пять минут, — предупредила Ма и сообщила: — Вы набрали в Инвайте тридцать лайков. Перевести их на счет? — Нет, — ответил Илон, прикидывая, сколько всего лайков у него скопилось. Пятьсот одиннадцать, — отрапортовала Ма. — Из них четыреста семьдесят шесть… — Знаю. И мне не нужен корешок или андроид, чтобы посчитать до пяти сотен. Иногда ты бываешь такой занудной, что мне хочется вырвать тебя из своей головы. Удаление корневого чипа является уголовным преступлением… — Хватит! Замолчи! — начал закипать Илон. Под волной гнева смайлик на футболке мгновенно превратился в дьяволенка и стал пускать из трезубца желтые огоньки. Они ползли по груди и катались по плечам, бросая отблески на стекло и металл. — Почему вас не научили понимать шутки? — остывая, спросил Илон. — Даже не думай отвечать на этот вопрос, а то отправлю в спячку, — сразу предупредил он, погрозив пальцем пустоте. Фото семечка генокота пользовалось неслыханным успехом в социальных сетях и за три дня набрало почти пятьсот лайков; какой-то чудак отсыпал сразу полсотни. Невиданный успех для странички, обновляемой от случая к случаю. Жаль, Мэй не любила светиться в кадре, будто скрывалась от кого-то, — подумал Илон. — Если бы она только… Количество лайков… Осуществить поиск информации о Мэй Ли? Сколько раз мне еще придется тебя предупреждать? — вспылил Илон. — Я не хочу копаться в ее прошлом, и она не хочет, чтобы я в нем рылся! Она сбежала из Гринвуда, как и я. Мне этого достаточно. Ты… — он решил прервать диалог, чтобы избежать нудной лекции о жизни в Гринвуде. Но только Ма угомонилась, как в голову с шумом и треском — напором! — ударили голоса: «Вы предлагаете вернуть Закон первенца? Да вы с ума сошли?!!», «Цена с начала года на говядину повысилась на три процента…», «Инфопаты существуют…», «И что в таком случае делать с бомбами в Гринвуде?..», «Полный фьюжин невозможен?», «Взгляните на Красную планету своими глазами…», «Популярный блогер Адам Ху, известный в нейросе под ником Киборг, решил уйти в виар на один год. Фанаты просят его не покидать…», «Сегодня ночью реалфаны разгромили еще один виар-приют…», «Райское наслаждение — самые горячие андроиды в…», «А я говорю, инфоинжекторы полностью безопасны…» Руки лихорадочно схватили шлем и водрузили его на голову, которая уже начала гудеть и клокотать от новостного и рекламного спама нейроса. Аэрокар летел слишком высоко и далеко от жилого сектора, глушилки, установленные в домах, сюда не доставали, а ежедневные прошивки корневого чипа не поспевали за прогрессом. Мы находимся внутри инфошторма, — очень своевременно предупредила Ма.