— Пятьсот с небольшим. — М-да… Ладно, переговорю с Роухеном. В крайнем случае разденем ополченцев, которые останутся в городе, — им доспехи все равно не пригодятся. Роухен к такой идее отнесся очень отрицательно. — Чтобы я отдал их рабам? Да ни за что!!! Мальчик постарался воззвать к разуму начальника гарнизона: — Да пойми ты, этим ополченцам все равно на стенах города сидеть, а тем в бой идти. — Они хотели кровью завоевать себе свободу? Вот пусть и завоевывают! Не дам! Володя еще минут пять пытался уговорить Роухена, но в конце концов не выдержал: — Через два часа выделить те отряды, что остаются в городе, и найти двести комплектов доспехов! Если через два часа их не будет, у Тортона появится новый начальник гарнизона! Приказ ясен?! Под яростным взглядом Роухен чуть отступил и опустил голову. — Я доложу тиру Конрону. Это надо с командующим согласовывать. — Во-первых, ты знаешь, что Конрон мой приказ подтвердит, а ты только время потеряешь из выделенных тебе двух часов. А во-вторых, ты все равно сначала выполнишь мой приказ, а потом будешь докладывать о нем кому угодно. Хоть всем Возвышенным богам разом! Угробить только-только создающуюся новую армию из-за упрямства Роухена Володе не хотелось совершенно — столько сил в нее вложил, столько времени сидели с Лигуром, обсуждая тактику подразделений. Володя тогда впервые кратко описал тактическое построение римского легиона и принцип его действий. Лигур долго чесал голову. — Это ж сколько тренироваться надо, чтобы такое творить… — Много. У нас столько времени нет, потому сильно усложнять не будем — главное, научить твоих людей держать строй и слушать команды. Лигур вроде бы не спорил, но Володя заметил, что на тренировках некоторые приемы из услышанного все же отрабатывает. Например, разворот вправо или влево в случае внезапной атаки фланга. Отрабатывалось и планомерное отступление. Следующим пунктом была неприятная, но необходимая обязанность, которую хотелось оттянуть как можно дольше, но увы. Игра уже началась, и медлить с принятием решения становилось рискованным. Скрипнула дверь, и Володя вошел в тюремную камеру. Раймонд поднял голову: — Уже? — Мой человек на кораблях. Время пришло, Раймонд. Тот изучил стоявшего перед ним мальчика и хмыкнул: — А ведь ты боишься, милорд. Тебе отчаянно хочется, чтобы я согласился с твоим предложением. Не потому, что тебе меня жалко, а потому, что убивать не хочется. Не в бою, а вот так, безоружного. Еще не приходилось? Мальчик отвернулся. — Нет, — буркнул он. — Так отдай приказ. — Приказ или сам сделаю — это ничего не изменит, все равно на моей совести будет. Так что ты решил, Раймонд? — Ты же знаешь мой ответ. — Знаю… — Володя сел на пол и опустил голову. — Обидно, — вдруг заговорил Раймонд. — Нет, я не боюсь смерти, не думай, просто… вы действительно заинтересовали меня, милорд. Очень интересно, чем все закончится… Очень хочется посмотреть… — Тебе достаточно согласиться… — Ты же понимаешь, что я не могу. Дело даже не присяге, которую я давал… Однажды его величество спас меня от участи много худшей, чем смерть. С того момента моя жизнь принадлежит ему. Я мог отказаться от этого задания, поскольку шпионаж несовместим с рыцарском честью, но… — Чушь. — Это твоя точка зрения. Но предать короля я не могу. — Что ж… это твой выбор. Если я могу что-то сделать… в пределах разумного… — Сделать? Я не прошу, но, милорд… если будет такая возможность и это никак не повредит вам… передайте его величеству, что я не предавал его. Володя замер, потом медленно кивнул. — Если будет такая возможность, я передам… Выйдя из камеры, мальчик устало прислонился к стене и прикрыл глаза. Сглотнул. Потом посмотрел на перепуганного стражника, который никак не мог понять, что случилось с князем. На улице Володя, под удивленными взглядами охраны, попытался пару раз запрыгнуть на коня, но оба раза безуспешно. Потом ухватил его за повод и зашагал пешком. Охранники переглянулись, недоуменно пожали плечами и пристроились следом. За время путешествия до дома купца Володя уже немного пришел в себя, но слуга Осторна, который встретил его на улице, вдруг испуганно отшатнулся, а потом торопливо провел мальчика в дом и исчез. Володя машинально прошел в выделенную ему комнату и там рухнул на кровать. Заскочившая было туда радостная Аливия испуганно замерла на пороге, попятилась, но тут же решительно вошла и закрыла за собой дверь. Осторожно присела рядом. Володя чуть приподнялся и вдруг ухватил ее и прижал к себе. — Если бы ты знала, как мне паршиво, Ленка… Я чуть- чуть не сделал то, чего потом бы никогда себе не простил… Девочка сначала дернулась было, но тут же замерла, а потом осторожно провела ладонью по его волосам. — Все будет хорошо, Володя. — Во всем мире только она так называла его… очень-очень редко. — Честно-честно. Я обещаю, что буду слушаться тебя… и… и… и даже умываться буду каждое утро и зубы чистить. Вот! Ты только не грусти. Против воли мальчик улыбнулся. — Да, для тебя это великий подвиг. Помню, как ты пищала каждое утро, когда я тебя к умывальнику тащил. — Так зима же была! — возмущенно закричала девочка и даже вскочила. — А вода холодная, бр-р-р! — А сейчас? Каждое утро умываешься? — Ну-у… я же болею, вот! — Ага. Скакать по пляжу и наполнять мешки песком твоя болезнь тебе не мешала, а умываться, это, конечно, тяжело, — серьезно покивал мальчик. Аливия надулась. Плюхнулась на кровать и отвернулась. Володя быстро привстал, повалил ее на кровать и слегка пощекотал, старясь не задеть шов. Девочка взвизгнула, вскочила и схватила подушку, замахнулась… В этот момент в комнату вошел Осторн и замер. — Папа! — Сообразив, что сейчас ее точно не будут хвалить, Аливия решила, что лучшая оборона — нападение. — А он первый начал! Я щекотки боюсь, а он… а он… Купец чуть прикрыл глаза, что-то решая. — Я пришел пригласить вас к ужину, милорд. Веселясь с Аливией, Володя даже забыл недавнее, но тут все навалилось на него снова. Мальчик сразу помрачнел. — Спасибо, не хочется. — Аливия, в столовую. Дай милорду отдохнуть. Видишь, он устал. Девочка нерешительно обернулась. — Иди, — кивнул ей Володя. — Тебе надо есть, если хочешь поскорее выздороветь. — Я потом приду. Обещаю. У двери девочка обернулась. Заметив, что Володя снова погрузился в какие-то неприятные воспоминания, нахмурилась и быстро вышла. До самого вечера мальчик провалялся на кровати стараясь ни о чем не думать. Потом пришла Аливия, судя по всему, выдержав нешуточный бой с отцом и все-таки настояв на своем праве прийти к «старшему брату». Зашла нахохлившаяся и сердитая, но тут же заулыбалась и потребовала рассказать очередную интересную историю потому что: а — давно не рассказывал; бэ — вечно занят, а сейчас тут, и вэ — больной всегда надо идти навстречу, тогда выздоровление пойдет быстрее, сам говорил! Последний аргумент Володю сразил, и он с усмешкой согласился, пытаясь вспомнить, какую из известных ему сказок еще не рассказывал ей, пока они жили на острове. — Я тебе расскажу историю про одну непослушную девочку и про то, что из ее непослушания вышло. Аливия тут же уселась на кровать поближе к Володе и навострила ушки. — А она совсем-совсем не слушалась? — Совсем. Итак, звали эту девочку Красная Шапочка… Вскоре Аливия вцепилась в руку Володи изо всех сил, глаза с блюдца. — А волк не съест ее? Ну, скажи, съест или нет? — Да дослушай же ты! — Володя постарался освободить руку, да куда там. — Так мне рассказывать или сразу сообщить окончание?