— Да, милорд. — Уверен, что он справится с заданием? Судя по всему, он не очень-то хорош. Неудачник. — За его верность я готов поручиться… Что же касается дела… Он будет стараться. Это очень! Очень! Обнадеживает. «Я старался!» — замечательные слова, которые можно будет высечь над развалинами Тортона. — Ладно, веди его. Только не сюда, а к Осторну, там я с ним и поговорю. Если решу, что он подходит, тогда сделаю, как ты просишь. Как, говоришь, его зовут? — Абрахим Винкор. — И он занимался торговлей? Значит, Осторн мог что-то о нем слышать. Поспрашиваю еще и его. Не успел Володя подойти к двери, как та распахнулась перед ним и у него на шее повисла визжащая от радости Аливия. Мальчик попятился и едва не уселся на землю, но с трудом удержал равновесие. — Ну, ты и бегемотик. — Что?! — Аливия отпустила Володю и возмущенно уставилась на него. — Шутю, — рассмеялся тот и подхватил девочку на руки. — А я тебя в окно увидела! А ты… ты… ты ни вчера вечером не пришел, ни сегодня утром! А я ждала! Я так ждала! — Ну-ну. — Володя плюхнулся в комнате на скамейку и усадил Аливию рядом. — Извини, но честное слово, я не мог прийти. Надо очень много сделать. Привет, Руперт. Тот кивнул и стал поспешно собирать со стола какие-то бумажки. Заинтересованный Володя взял одну, бровь удивленно поднялась, за ней вторая. Мальчик глянул на потупившегося Руперта и на смущенную Аливию. — Простите, милорд, — поспешно заговорил Руперт, — я не думал, что вы будете возражать… Просто тогда сестра так быстро все подсчитала и нашла ошибку… Я заинтересовался тем необычным счетом. — А кто сказал, что я буду возражать? — удивился Володя. — Просто не ожидал. Значит, Кнопка, выступаешь в роли учителя? И как успехи? — Он глупый! — выпалила девочка, возмущенно уставившись на брата. — Никак не хочет понять, что такое ноль! — Я глупый?! — Руперт готов был терпеть такое от сестры, когда они были одни, но не при госте… К счастью, в гостиную вошел Осторн с женой, и мгновенно угас. Осторн тоже глянул на листы. — Действительно, необычный счет. У вас на родине все так считают? — Да. Это намного удобнее, чем ваша система. — Вы, милорд, не откажете в просьбе… не научите меня этому счету? — Хм… Вроде бы вы возражали против этого — Не очень доверяли нововведению. — Я возражал против учебы Аливии. — Купец вздохнул. — Что касается счета… Когда эта вот пигалица за десять минут свела баланс, на который Руперт до этого угробил целый день, и еще неизвестно, сколько потратил бы дальше… Полагаю, это лучшее доказательство эффективности нововведения. Я готов оплатить уроки, милорд. — Мне кажется, Аливия неплохой учитель… — Тут Володя заметил выражение лица купца и осекся. Принимать уроки от дочери… После такого ему трудно будет доказывать свое видение ее будущего. — Я не против, Осторн. У меня как раз есть свободное время. Да и отвлечься немного не помешает от дел. Кое-кому тоже не помешает вспомнить уже пройденное, чтобы многоуважаемый учитель не зазнался ненароком и не вообразил, что уже все знает. Аливия что-то возмущенно пискнула, но тут же притихла под насмешливым взглядом друга. Потом молча встала и принесла новую стопку бумаги, заправила чернильницу. Володя придвинул один лист, на мгновение задумался и быстро набросал несколько уравнений, составил задачу и протянул лист девочке. Та осторожно придвинула лист к себе и старательно засопела, разбирая буквы… Володя повернулся к Осторну: — Что касается оплаты… Деньги мне не нужны, но ваше имя… Вы можете, если это понадобится, отрекомендовать меня своим собратьям, с которыми вы имеете дело? Теперь уже Осторн задумался. С одной стороны, в преимуществе нового счета он имел возможность убедиться, с другой — рисковать своим именем в случае, если князь задумает что-то не очень честное… Тут он глянул на дочь, старательно что-то писавшую на листе, выcунув кончик языка, потом на князя, который искоса с непонятной грустью наблюдал за ней. Вспомнил слова Аливии по поводу того, что родители князя были убиты вместе с его младшей сестрой… — Хорошо, милорд. Я верю, что вы не воспользуетесь моим доверием, чтобы навредить партнерам. — Для вас это было бы не очень хорошо, да? — Слово купца высоко ценится среди других торговцев, — степенно отозвался Осторн. — Тот, кто начинает хитрить и обманывать ради сиюминутной выгоды, долго не продержится. Доверие слишком дорогая вещь, чтобы терять его из-за денег. — Поскольку принести оно может гораздо больше, — согласно кивнул Володя. — Не волнуйтесь, уважаемый Осторн, я тоже знаю цену доверию, чтобы разрушать его, еще даже не приобретя. Джером с гостем появился в самый разгар учебы, когда Осторн и Руперт усиленно заучивали начертание цифр, а также тренировались составлять из них числа. Володя кивнул Джерому и попросил немного подождать. Коротко объяснив правила сложения и вычитания, Володя набросал несколько примеров, после чего попросил Осторна предоставить какую-нибудь комнату для разговора. Купец, уже уловивший суть математики с арабскими цифрами и горевший желанием как можно скорее попробовать новые знания на практике, просто велел слуге отвести гостей к нему в кабинет. Там Володя занял одно из кресел, пододвинув второе гостю. Джером остался стоять у двери, на всякий случай, обеспечивая конфиденциальность. Абрахим Винкор оказался молодым человеком лет двадцати пяти, хотя и выглядел старше. Видно, жизнь изрядно потрепала его. Под пристальным изучающим взглядом Володи он смутился и попытался отвести глаза, но, заметив, что князь недовольно поморщился, все-таки выдержал. Мальчик сидел в кресле, положив правый локоть на подлокотник и подперев голову. Шли минутки князь продолжал молчать, по-прежнему изучая гостя. Тот с каждой секундой нервничал все сильнее и сильнее. Вот заерзал на сиденье, подвинувшись на самый краешек. От двери Джером удивленно посматривал на своего господина, но ни о чем не спрашивал, благоразумно решив, что странности господ целиком их дело и слугам лучше делать вид, что так и должно быть. Молчание стало уже просто угнетающим, хотя князю оно вроде бы совершенно не мешало. Вдруг он резко поднялся и навис над Винкором. — А ну, говори, что тебе велели сделать и кто приказал втереться ко мне в доверие! Винкор от испуга подпрыгнул, промахнулся мимо кресла и плюхнулся на пол, втянув голову в плечи. — Молчишь?! Хочешь с палачом познакомиться? Это мигом! — Ми… милорд… — Зубы выбивали дробь. — Я не… я ничего… мне никто… Володя вдруг разом успокоился и вернулся на место. — Джером, ты уверен, что он справится? — Гонец не обязан быть храбрым, милорд. — Он должен хорошо соображать, прежде всего, и соображать быстро. Ты объяснил ему, что требуется? Вместо Джерома заговорил сам Абрахим: — Уважаемый Джером сказал, что подробности вы объясните лично, но я тут немного подумал… Полагаю, вы хотите отправить меня к родезцам… Володя с возросшим интересом глянул на гостя. — С чего такой вывод? — Он искал человека, который говорит на их языке. Я родился на границе, милорд, а потом вместе с отцом пять лет жил в Родезии. На их языке я научился говорить даже раньше, чем по-локхерски. — А еще какие языки знаешь? — Общий имперский — тралийский, язык Островного Союза — имерийский, еще корвийский… это язык страны, которая граничит с Локхером на северо-западе. — С мятежной провинцией? — Совершенно верно, милорд. — А почему ты эту страну выделил? — Простите? — Ты перечислил языки. Про имперский понятно. Я уже в курсе, империя тут одна, и не знать ее язык для купца совершенно невозможно, поскольку она мало того что крупнейший рынок на континенте, так еще через нее идет множество караванных дорог на восток и юг. Язык Союза Островов, тоже понятно, полукупцы-полупираты, они держат в руках морскую торговлю. А вот корвийский язык ты назвал, но тут же уточнил, кому он принадлежит и где находится страна. — Я подумал, что это вас заинтересует, милорд… — Возможно. Но продолжай. — Ну, вот… я сразу понял, что нужен кто-то для разведки… — И ты думаешь, что сгодишься? Что ж… Я сейчас обрисую твое задание, но прежде… Уважаемый Абрахим Винкор, ты сейчас можешь в последний раз отказаться без всяких последствий для себя. После того как я скажу, в чем заключается задача, ты тоже сможешь отказаться, но следующие несколько дней придется провести в очень уютной камере городской тюрьмы… — Я согласен. Я готов на все, лишь бы убраться от этих… — Милых и добрых людей. Понимаю. — Если вы согласитесь принять меня на службу, я… клянусь, у вас не будет преданней слуги, милорд! — И почему ты хочешь стать моим слугой? Абрахим на несколько секунд задумался, потом решительно тряхнул головой, словно в омут бросаясь. — Вы необычный, милорд. Вы вряд ли меня замечали, но я был в одном из отрядов ополчения и мог за вами наблюдать… Не подумайте ничего плохого, милорд, просто… Мне показалось, что вы… что вы можете идти против течения. Вы ведь уже знаете мою историю… я так и не смог оправдать надежд отца… Я говорил ему, что я не гожусь. Абрахим перескакивал с темы на тему, с наблюден за князем на воспоминания о своем детстве. Володя перебивал и слушал самым внимательным образом, понимая, что именно сейчас он сможет узнать о человеке очень много. Основная проблема большинства людей ^ неумение слушать других. Все готовы часами говорить о себе, любимом, но не слушать другого. Володю научили слушать и научили делать выводы из того, что говорят Сейчас же для него весь этот поток слов был ценнейшим источником информации, хотя Джером и морщился удивляясь, что господин не заставил заткнуться этого нытика и болтуна. Тот наконец выдохся и замолчал. Володя тоже молчал, обдумывая и анализируя. В общем-то, ему сразу стало ясно, что этот человек по складу характера органически не мог возглавлять что-то, что требовало принятия каких-то решений, зато на вторых ролях был незаменим. Жаль, что его отец этого не понял. Сын был отличным помощником, исполнительным, точным, в меру самостоятельным в принятии решений, умел отыскать необычные ходы… из-за этого покойный и посчитал, что из сына выйдет отличный купец. Но стоило ему оказаться на первых ролях и… полная растерянность. Лишившись того, кто указывал ему направление, Абрахим заблудился в различных вариантах развития дел, хватаясь то за одно, то за другое, долго колебался в выборе, пока не становилось поздно. Отсюда и все беды. Будучи же умным человеком, он и сам это понял, хотя поздно. Теперь же он искал того, к кому можно примкнуть, кому могут пригодиться его знания. Чужеземный князь? А почему бы не рискнуть? К своим-то благородным не примкнуть, те его и на порог не пустят. Купец? С его репутацией только на должность подай-принеси. Да и от местных бандитов они его не защитят. Только бежать. — Я понял. Пожалуй, я соглашусь тебя принять. Мне нужны помощники, но… — Я выполню эту задачу.