Побледневшая Оля не могла проронить ни слова, только показывала пальцем под парту. Виталий Павлович заглянул туда, пошуршал в кучке бумаги. Вынул несложное, но хитроумное приспособление — железное кольцо, на которое был натянут пучок тонких резинок, а в него воткнута деревянная палочка. — Что это такое? — Я… я думала… коло… колорадские жуки, — пробормотала Оля. — Какие жуки? О чем ты говоришь? — удивился учитель. — Пет… Петренко сказал… — Глаза Оли наполнились слезами. — Хорошо, садись, потом разберемся… И ты садись, — кивнул Миколе. На перемене в класс вошла Валентина Михайловна, подсела к Оле и долго с ней разговаривала. Потом подозвала Миколу, вышла с ним из класса. — Это ты сам сделал? — спросила, показав «жука». — Я… я не хотел, Валентина Михайловна! Она сама полезла в сумку… — оправдывался. — Остроумно сработано! — похвалила, будто не слыша его. — Не каждый такое придумает. Удивляюсь только: зачем тебе эти игрушки? Ты, если бы захотел, мог бы настоящий летающий планер смастерить или, например, модель корабля. — Мы починили транзисторный приемник… — Вот видишь, а время тратишь на такие пустяки! Возьми, — протянула «жука». — Не носи больше в школу. Достаточно и того, что Олю напугал… — улыбнулась Валентина Михайловна. На следующий день Валентина Михайловна перед последним уроком зашла в класс и сказала: — Собирайтесь, пойдем познакомимся с колхозной агрономической лабораторией. Идти вместо урока куда-то — близко ли, далеко, надолго или ненадолго — уговаривать шестиклассников не приходится. В одно мгновение их точно ветром выдуло из школы. Не выстраивались в колонну, а, как овцы за пастухом, потянулись за учительницей в центр села, в лабораторию. Когда все рассмотрели и прослушали наставления заведующей лабораторией, Олиной матери, как самим собирать коллекцию насекомых, направились к выходу. Валентина Михайловна шла последней. Олина мама обратилась к ней: — Можно с вами посоветоваться? — Пожалуйста, — ответила учительница. — Подождите меня во дворе, — сказала ученикам. — Пройдемте сюда, — показала Олина мама на пустую комнату, в которой исследовали колхозные почвы. Оля тоже хотели войти, но мама не пустила ее. — Иди погуляй! Не мешай нам! Кроме Миколы и Сашка, из лаборатории вышли все ученики. Неразлучные друзья продолжали рассматривать плакаты, на которых были нарисованы яблоки, груши, сливы различных сортов, а сопровождающий текст рассказывал, когда они созревают и чем разнятся друг от друга. Мальчикам теперь необходимо все знать о фруктовых деревьях. Ведь после того как поймали на воровстве Шморгуна, школа вызвалась сама охранять в нынешнем году колхозный сад. И первыми сторожами, по предложению Валентины Михайловны, были назначены на время каникул Микола и Сашко. Изучив плакаты, мальчики собирались уже выйти из лаборатории, как вдруг услышали из соседней комнаты громко произнесенное слово «Оля». Прислушались. — Что с нею происходит? — сокрушалась Олина мама. — Уж очень рано стала слишком к себе приглядываться. Одеждой недовольна, школьная форма ей, видите ли, нехороша, подавай такое, как у взрослых девчат. Волосы и так и этак накручивает… Что же мне с ней делать?.. Думаю, это от кинофильмов, которые показывают по телевизору. Ведь дети все смотрят, когда нас нет дома… Вы, пожалуйста, поговорите с ней. — Хорошо, поговорю, — пообещала учительница, — но полагаю, это еще не все. Главное, надо найти к ней какой-то подход, или, как у нас в институте говорил один профессор, подобрать особый ключик, чтобы она сама поняла, что хорошо, а что дурно. Микола с Сашком вытаращили друг на друга глаза: «Ключик!.. Подобрать особый ключик!» Так вот о каком ключе писала в своем дневнике учительница! Они еле успели выскочить во двор, боясь расхохотаться прямо в лаборатории и быть замеченными. На пороге появились Олина мама и Валентина Михайловна. Поблагодарив заведующую, учительница вместе с учениками вышла со двора. — Ну так что же, будем собирать коллекции? — спросила учеников. — Будем, — последовал дружный ответ. — До меня дошли слухи, что кое-кто из вас уже начал. — Кто? — удивились шестиклассники. — Пусть сам скажет. — Это мама уже вам наговорила! — сказала Оля. — Да я только пробовала, а потом бросила. — И напрасно бросила, — заметила Валентина Михайловна. — Это ведь очень интересное занятие — собирать коллекции. И не только насекомых. Вот пятиклассники с самой весны начали составлять гербарий растений нашего района. И вам бы чем-то увлечься. Я, где ни бывала — в Закарпатье, Крыму ли, на Кавказе, — всюду собирала и засушивала всякие растения. Теперь у меня несколько альбомов собралось. Есть такие растения, каких вы никогда не видели. Да и не только растения, есть и еще кое-что… — Покажите нам? — вырвалось у Виктора Троця. — А чего же не показать? Хоть сейчас! Пойдемте! Все, конечно, согласились. И потому, что увидят какие-то необычные растения и «еще кое-что», и потому, что хотелось посмотреть, как учительница живет. Их еще никогда не приглашали к себе учителя. Возле хаты старых Антонюков ребята присмирели. — Принимайте гостей, — сказала Валентина Михайловна бабусе Дарине, вышедшей им навстречу. — Входите, входите, детки, — пригласила старушка. — О, да вас тут много! — Это, бабуся, весь мой класс. Вошли в хату, сели — кто на стул, кто на лавку, кто на кровать, а Микола и Сашко просто на порог. Микола разглядел в столбике книг и тетрадей красный корешок. Дневник… Ох, знала бы Валентина Михайловна… И как он тогда отважился?! Учительница вытащила из-под кровати коричневый чемодан, достала из него несколько больших альбомов. — Это у меня карпатский гербарий. — Взяла верхний альбом. — Видите? — Начала листать плотные листы с прилепленными к ним засушенными растениями. — Вот падиволос, вот горная мальва, вот эдельвейс… Вы, верно, слышали об этом цветке? — Не слыхали, — признались ученики. — О-о, это очень интересное растение. О нем в Карпатах много легенд. Растет эдельвейс высоко в горах, над ущельем. Чтобы сорвать его, надо обладать смелостью. В старые времена, бывало, ни один юноша не посватается к девушке, пока не сорвет и не подарит ей цветок эдельвейса. Ученики столпились вокруг Валентины Михайловны, внимательно рассматривали засушенный эдельвейс. Потом учительница показала крымский и кавказский гербарии. И там было много необычных растений, каких доныне никто из шестиклассников не видел: крымская фиалка, пахучая сизая полынь, стебелек бамбука из сочинского Ботанического сада, веточка самшита — дерева крепкого, как железо, и тяжелого, как камень. Валентина Михайловна снова открыла чемодан, вынула оттуда картонную коробку. — А это минералы. Память о моих странствиях по Карпатам. А еще есть у меня гуцульские вышивки и деревянные изделия. Вон на стене портрет Шевченко в резной рамке. Ее изготовил народный художник с Буковины. — А это какой-то карпатский минерал? — ткнул пальцем Виктор в плоский камешек в коробке. — Нет, — засмеялась учительница, — это уже здешний. Посмотрите, может, кто-нибудь из вас и узнает его. — И протянула ученикам. Они разглядывали камешек, удивлялись, чем он интересен, — таких у них в селе валяется сколько угодно. Лишь Микола скорее догадался, чем узнал, что это за «минерал». Камешек словно обжег ему руку, и он, подержав его мгновение, сунул Сашку. Почувствовал: лицо запылало. Чтобы не привлечь к себе внимания, нагнулся якобы зашнуровать ботинок. «Минерал» прошел через руки всех учеников, и Валентина Михайловна положила его на стол. Когда нагостились и стали собираться домой, учительница вдруг что-то вспомнила: — Погодите! — остановила ребят. Подошла к этажерке, взяла книгу. — Недавно я купила прекрасную повесть Олеся Донченко «Лесничиха». Могу дать вам почитать. — И протянула книгу Оле. — Хе, начала уже к ней подбирать ключик, — шепнул Сашко Миколе, слегка подтолкнув его локтем. Но Микола, точно и не к нему обращался приятель, был какой-то растерянный, порывался к двери. Учительница проводила ребят за ворота, попрощалась и вернулась в комнату. Спрятала гербарии в чемодан. Посмотрела на стол, заметила: нет плоского камешка. Где же он? Может, положила в ящик? Выдвинула ящик, другой… Чудеса! Куда он мог деваться?.. В задумчивости подошла к окну, посмотрела вслед ученикам. Они с веселым гомоном шли по берегу реки. Впереди девочки, за ними мальчики.