– Ей… передать ей! – повторил Кенет, задумчиво потупив взор. – Да, передайте ей, друг Ник… Нет, нет! Мне нечего ей сказать. Старый охотник с явным сомнением покачал головой. – Вот и он! – воскликнул Кенет, указывая на подходившего человека. – Капитан! – проворчал Ник. И точно, то был Марк Морау. На нем был изящный костюм северного охотника. Длинная черная борода небрежно развевалась. Он держал в руке большой карабин. Пистолеты и большой кривой нож торчали за поясом. Походка его была неровной, порывистой, на лице проглядывало смущение. На некотором расстоянии от него, на повороте из сосновой рощи, вскоре показались Джон Бранд и Крис Кэрьер, те самые люди, с которыми читатели познакомились в самом начале этого рассказа. Оба были вооружены. – Гм-гм! – проворчал Ник Уинфлз. – Бьюсь об заклад, что эти мошенники задумали как-то помешать справедливому решению спора. И, наклоняясь к уху Айверсона, шепнул: – Видите этих молодцов? Если вы не будете возражать, то я, не медля ни минуты, отправлю их к дьяволу. Для палача одной заботой меньше, я готов поклясться в том. Ну да, ей-богу, так, а я ваш покорнейший… – Боже вас сохрани! – перебил его Кенет с горячностью. – Но, – настаивал Ник, – но… – Нет, я буду драться, как надлежит честному человеку. Правда, я не могу объяснить себе причину ненависти этого Марка ко мне, однако наш долг… – Глупые церемонии! – прервал его Ник, бросая взгляд на дуло своего карабина. – Не будет большой беды, если очистить край от этих злодеев… – Запрещаю вам, – сказал Айверсон строго. – Хорошо, покоряюсь, но, право слово, тяжелых трудов мне это будет стоить, ну да, ей-богу, так, а я ваш покорнейший слуга! – Оставайтесь здесь, – сказал Кенет. – Как же это? – Я один подойду к противнику. Мы уговоримся с ним насчет условий дуэли, а вы не спускайте глаз с его людей. – Как! И вы доверитесь ему? – Да, ведь так принято. – Но разве вы его знаете? – Что же за беда, если и не знаю? Я осторожен и хорошо вооружен. Не тревожьтесь понапрасну, все обойдется благополучно. – В таком случае, – сказал зверолов с плохо скрываемым волнением, – позвольте мне дать вам совет быть менее доверчивым, и если бы я осмелился… – Дайте пожать вашу руку! – воскликнул Кенет. Уинфлз протянул руку, которую тот крепко пожал. Твердыми шагами он пошел навстречу Морау, поджидавшему его на некотором расстоянии. Крис и Джон остались у сосновой рощи. Кенет и Марк приветствовали друг друга холодными поклонами и около минуты молча смотрели друг на друга. Морау первый прервал молчание. – Надеюсь, вы понимаете, зачем пришли сюда? – спросил он дерзко. Айверсон вежливо поклонился. – Вы должны драться… насмерть, – продолжал Марк, цедя слова сквозь зубы. – Пусть будет так. – Ваше оружие? – Пистолет. Я оскорблен и, следовательно, выбор оружия принадлежит мне по праву. – Как вам угодно. Пистолет, карабин или кинжал – для меня все равно: одно стоит другого. Волки попируют нынешней ночью над вашим трупом. Айверсон не удостоил ответом столь явную самонадеянность. – Решено, – сказал он, – деремся на пистолетах. – Конечно. Но на каком расстоянии? Не бойтесь увеличить его: я попадаю в муху девять раз из десяти и с сорока шагов. Слова эти были произнесены с хвастливостью забияки по натуре. – Через платок, – отвечал Кенет, как бы не замечая хвастливого врага. – Как вы сказали? – воскликнул Марк, думая, что не расслышал. – Я сказал, что мы будем стреляться через платок и одним заряженным пистолетом. – Не понимаю, – пробормотал Марк, – такого я еще не слыхивал. – А между тем это так понятно. Берутся два пистолета, один из них заряжается пулей, другой холостым зарядом. Пистолеты накрываются чем-нибудь. Каждый из нас берет по пистолету и, став друг против друга, направляет дуло в грудь врага, потом… – Человекоубийство! – Обыкновенная дуэль. Пистолеты готовятся секундантами. Марк делал бесполезные усилия, чтобы скрыть замешательство, вызванное заявлением противника, которое было произнесено так тихо и равнодушно. Кенет продолжал все тем же размеренным, почти мелодичным тоном, не обнаруживая ни хвастливости, ни робости. – Эта дуэль будет последней для одного из нас. Неужели вы думаете, что причина нашей вражды так важна, что только смерть одного из нас может ее устранить? – Вы трусите? – спросил Марк, думая, что Кенет отступает. Улыбка грустного презрения промелькнула на губах Айверсона. – Я не трушу, но жизнь моего ближнего так же для меня дорога, как и моя собственная. – Довольно, все эти сентиментальности просто смешны. – Еще одно слово, – сказал Кенет, проводя рукой по лбу, как бы желая отстранить набежавшую тень грусти, – каждому из нас разрешается стрелять одновременно или ожидать выстрела противника. – Это мне все равно, поторопитесь только, – сказал Марк, к которому, по мере того как ему казалось, будто мужество изменяет Айверсону, возвращалась прежняя наглость. По знаку молодого человека подбежал Ник. На зов Марка его примеру последовал Крис. Они получили приказания и отошли за дерево, чтобы зарядить пару пистолетов, между тем как противники снимали с себя верхнюю одежду. Один из пистолетов был заряжен пулей, другой оставлен с холостым зарядом; Ник положил оба на траву и прикрыл по рукоятки своим плащом, потом отошел вместе с Крисом. – Кто же будет выбирать? – спросил Марк с едва заметным беспокойством. – О! Я не дорожу первенством и охотно предоставляю эту честь вам, – отвечал Кенет небрежно. – Однако я не желал бы… – Напрасно, берите какой хотите. Наша судьба в руках случая. Оба подошли к плащу. Марк наклонился и судорожно выхватил пистолет. Кенет взял другой, говоря: – Ник будет считать до трех, и как скажет «три» – стреляйте. Морау не ответил. Он, кажется, дрожал. Легкая бледность разлилась по лицу Айверсона. Они стали в позицию, лицом к лицу, вытянув руки, держа пистолеты на два вершка от груди. Ник Уинфлз стал отсчитывать по условию. Голос его заметно дрожал. В ту минуту, когда он досчитал до трех, раздался слабый выстрел.