Одетые в просушенные Шером вещи, мы сидели и доедали остатки вчерашней похлебки. Для насыщения ее было явно маловато, но шайсар обещал поохотиться и принести дичь. — Разделывать будешь сам! — сразу предупредила я, поймав недоуменный взгляд. — Я просто не умею. Там, где я раньше жила, тушки для готовки обычно продавались разделанными, упакованными и охлажденными. А то и готовыми, чтобы только подогреть. Постаралась не вспоминать, как вчера терзала лягушачьи лапки, пытаясь содрать шкурку. — Тогда мне вдвойне удивительно, как ты выжила больше декады в лесу. — У меня был пусть паршивый, но нож, зажигалка и сковорода, — пожала я плечами. — Ты удивительная. — Шер неожиданно притянул меня к себе, поцеловал в висок и обнял. Так и замерли. Он молчал, я не знала, как реагировать, просто уткнулась ему в шею носом. Стало как-то очень тепло и легко. — Но не думай, что я не узнал лягушатину в супе! — первым нарушил молчание Шер. — А если ты будешь делать так губами, то мы останемся без еды. С сожалением оторвалась от него, призналась: — Там еще были отличные крупные улитки. Наслаждаясь его округлившимися глазами, встала и пошла мыть посуду. Шер отправился за добычей, а я засела в пультовой и честно поделилась с системой энергией. В этот раз мне даже что-то осталось. — Все оживает! — возбужденно заявил Вейшар. — Так быстро? В замке счет шел на декады. — Ну ты сравнила, целый замок и одна башенка. — Тогда, — я забралась с ногами в кресло и потерла ладошки, — давай делать тебя частью системы! И мы углубились в дебри иномирного программирования. Не знаю, сколько времени прошло, а мы все так же ругались над экраном, расцвеченным трехмерной структурой, отображающей системы и подсистемы. Один их секторов вдруг изменил окраску, повлек за собой цепочку каких-то реакций. — Шердан пришел, — пояснил произошедшее Вейшар. — Впустить, — машинально скомандовала я. А дальше сидела, наблюдая обратную цепочку реакций, приводящих к открыванию двери. — Теперь понятно? — Нет! — устало потерла глаза. — Я не знаю основ. На уровне формальной логики простейшие реакции мне понятны. А дальше, все вот эти ответвления и… чувствую себя детсадовцем в центре управления полетами. — Ты хоть суть улавливаешь. Знаешь, как обучают обнаруженных шаю из местных? Чтобы научить если не порталами, то хоть почтовым артефактом управлять? — Вейшар многозначительно замолк, дожидаясь от меня вопросительного движения головой. — С помощью ментальной магии научились вычленять, как выглядит управляющая мысль для того или иного случая, и заставляют учеников думать эту мысль со всеми оттенками и нюансами. Ни намека на понимание. — Вот ведь собака Павлова! — изумилась я. — А ты? — А я рос в этой среде, мои родители были из ученых старой закалки. Прадеды еще переселение запомнили. — Голос лучился самодовольством. — Так что учили меня грамотно, с азов. А когда я стал частью системы, у меня появилось очень много времени для изучения всех баз. — Так объясни мне, потомственный ученый, как тебя встраивать в схему этого взаимодействия? Только не надо пытаться впихнуть невпихуемое и обучить меня чуждой логике за полдня. Дух башни очень реалистично прошелестел вздохом, и мы занялись пошаговым программированием. В середине процесса к нам присоединился Шер. Скорее всего, пришел звать к обеду, но, послушав наш азартный спор, уселся в кресло, устроив меня на коленях. Сидеть в кольце его рук было совершенно замечательно. Чувствуя себя довольной ластящейся кошкой, потерлась щекой о небритый подбородок и потянулась за поцелуем. — Кхе-кхе, — вмешался Вейшар спустя какое-то время. — Я-то никуда не спешу, а у вас обед окончательно остынет. — Ой! — спохватилась я. — Так на чем мы остановились? — Осталось создать логическую привязку для системы распознавания команд к эмуляции физического тела оператора с правом полного доступа, — просто и понятно объяснил дух башни. — Мм… а образец есть? — внесла рацпредложение я. — У нас есть только ты, но вот с правами беда. — Почему же, я когда в башню шагнула, мне она сразу заявила: «Полный доступ». — Ника, а Ника, а вот расскажи-ка мне, откуда у тебя универсальный ключ-код? — В голосе звучало подозрение. Шер перестал легонько целовать мое плечико и тоже заинтересованно посмотрел. — Эй, вы так напряглись, будто я как минимум украла сокровища короны! — Так это была ты? — с деланым гневом воскликнул Шер, за что и получил локтем. Я подумала и начала выкладывать на панель содержимое карманов: — Вот, все, что есть. Минуты через три я поняла, что пауза затягивается. Мы переглянулись с Шером, и я опять подставила губы поцелую. — Черная Вишня, — невпопад выдохнул Вейшар. — А? — оторвались мы друг от друга. — Что, та самая? — уточнил Шердан. — Там вот так и написано, — подтвердил ученый. — Один из двенадцати клановых ключей исчез еще на моей памяти во время войны. До меня доходили слухи. — Да, я читал об этом. А последние представители рода погибли лет двадцать назад. Там вообще темная история, — добавил его светлость. Я уже ничего не понимала. На панели лежали ключи, украшения, пряжка и амулет, найденный в горах, зажигалочка, пилка для ногтей и горсть мелочи. Но они говорят про надпись. Значит… — Это папина зажигалка. — Я взяла вещицу в руки, рассмотрела как впервые. Символы на корпусе были действительно похожи на стилизованную пару вишенок. — А кто у нас папа? — Инженер, — мрачно отозвалась я. — Был. — Прости. — Знаешь, у меня ведь появилась надежда. Вдруг… Ведь их с мамой так и не нашли, — уткнулась я в теплое плечо. Шер промолчал, только гладил по спине. Зато активизировался Вейшар. — На ключ ты не настроена, — забормотал он, — иначе доступ был бы абсолютный. — А что дает абсолютный доступ? — Мне стало любопытно. Если с полным можно тут перекраивать фактически все. Пауза опять затянулась. Вейшар не спешил отвечать. — Абсолютный доступ дает право разрушать. А еще закладывать новые объекты, — ответил он наконец. Перспективы впечатлили, но расспросить решила потом. Сейчас важнее другое. — Давай снимать с меня образ и делать тебе привязку. Я есть хочу! Спустя четверть часа мы уплетали крольчатину, и ничего она не остыла. Накрытый котелок стоял в духовке. — Потрясающе! — резюмировала я, обжигаясь и слизывая текущий по пальцам жир. — Никогда бы не подумала, что ты умеешь готовить. — Почему же? — как-то уязвленно отозвался Шер. — Ой, я не в том смысле, — замялась я. — Просто ты ведь шайсар, герцог, в конце концов. В общем, слуги все делают в доме. — Была у меня такая иллюзия, — хмыкнул он. — Но быстро развеялась, когда воевать пошел. В такую глушь, бывало, забирались, что до ближайшей ресторации неделя пути. Чего только есть не приходилось. Я улыбнулась. Сейчас Шер выглядел таким домашним. А еще очень соблазнительным. Рубашка-то ушла на перевязку. Штанину худо-бедно залатали, куртку тоже, но надета она была на голое тело. На великолепное голое тело. Сообразив, куда опять завели меня мысли, поспешила переключиться: — А против кого воевали? — Налеты диких кочевников отражали, в отдаленных районах зачищали земли от ходоков. На кранков охотились. — Подумал и добавил: — Ну или они на нас. — Шер, — кажется, я впервые назвала его так вслух, — почему, когда мы сидим в пультовой, ты в основном молчишь?