Братец не обратил на меня ни малейшего внимания. – Здоровенная очковая кобра! – я ткнула мечом в книгу. – Герда, прекрати! – Давай поиграем! В войну, например? Он опустил книгу и закатил глаза. Это он умеет. Закатывает так, что зрачков не видно, да еще и брови уползают высоко на лоб. – Война – это не игрушки. – Тогда в прятки? – Что за ребячество. – Ну пожалуйста! Хоть во что-нибудь. Во что захочешь. – Отстань, – он снова поднял книгу. Пришлось размахивать мечом в одиночку. Я представила, будто я Портос, один из трех мушкетеров. Самый смешной из них. Как раз недавно прочитала «Трех мушкетеров». Такая интересная книжка, что при мысли о ней дух захватывает. Три мушкетера и д’Артаньян бьются на шпагах со всякими негодяями, побеждают их, а в конце концов спасают саму королеву. Вот у кого стоит учиться! Я взмахнула мечом и случайно задела стоявший на тумбочке глобус. Он опасно покачнулся. Дело принимало серьезный оборот. Глобусу грозила опасность. Надо действовать быстро. Я метнулась вперед и в последний момент успела его подхватить. – Герда, прекрати! – Но я же спасла его! – Иди круши все где-нибудь еще! – Ну пожалуйста – давай сыграем в прятки! Отто покачал головой. Видно, когда просишь его по-доброму, он не понимает. Я направила на него меч. – Приказываю тебе… хм… королевской очковой змее, сыграть со мной в прятки. Отто улыбнулся. Ура, хороший признак! – Ладно. Один разок сыграем. – Ура! Тогда ты первый водишь! Самое укромное место Папа работал в деревне врачом, и поэтому дом, где мы жили, назывался докторским. Он был выкрашен красным, а вокруг был разбит большой сад, где росли яблони, смородина и крыжовник. И красивые цветы. Но когда началась война, Клара приспособила цветочные клумбы под грядки с картошкой, а после мы завели кур и очень хорошенького поросенка по имени Кнут. Взрослые говорили, что к Рождеству Кнута зарежут, и мы его съедим. Но я уже сомневалась, что Кнут дотянет до Рождества. В нашем доме можно много где спрятаться. Есть просторный подвал и большой чердак, три гостиные, спальни, отдельная библиотека, четыре маленькие кладовки и множество платяных шкафов. В ванной стоят корзины для белья, а в подвале есть погреб для картошки. Прячься – не хочу. Но эти местечки казались не очень-то подходящими. Я направилась в такое, укромнее которого не было. Клара как раз вышла на улицу и развешивала мокрое белье, так что никто не мог мне помешать. Я сбросила тапочки и в одних носках тихонько прокралась вниз, на кухню. Сверху доносился голос Отто: – Пятнадцать, шестнадцать, семнадцать, восемнадцать… Я открыла дверцу и заползла в лучшее в мире убежище. Прикрыла дверцу за собой. Было тесновато, зато надежно. Оставалось ждать – здесь меня долго не найдут. Я сидела в специальном лифте, на котором продукты из подвала поднимались на кухню. Камера лифта находилась в стене. Продукты загружались в подвале, там, где был погреб с картошкой и банки с вареньем. Сперва лифт поднимался на кухню, оттуда – выше, на второй этаж. Так было заведено, когда тут жил прежний доктор. Сейчас мы лифтом не пользовались. Разве что прятались в нем – Кто не спрятался, я не виноват! – крикнул Отто и отправился на поиски. Разыскивая меня, он изучил гостиную и коридор. Бродил он долго. Черепаха на гору быстрее залезает. Я сидела, поджав колени, ноги заныли. Он что же это, ищет меня в саду? Потом я услышала шаги. Отто вошел в кухню и прошел в кладовку. Тишина. Вышел из кладовки, сделал несколько шагов, остановился прямо возле дверцы лифта. – Подай голос! – попросил он. Как же болят ноги! И нестерпимо захотелось в туалет. – Пи-ип… – пропищала я. Отто открыл дверцу серванта, решив, что я там. Но меня там не было. Отто продолжил поиски. – Подай голос! – снова попросил он. Я опять пискнула. Тут до брата наконец дошло. Шаги стали громче, дверца распахнулась, Отто уставился на меня. – Папа запретил тут играть, – сказал он. – А я и не играю. Я прячусь. – Это опасно, – добавил Отто. – Чепуха! Я ничего не боюсь! – и я принялась раскачивать лифт, так что он громко заскрипел. – Смотри! Чего тут опасного? Отто разозлился, схватил меня за руку, потянул к себе. – Вылезай! Но я продолжала раскачиваться. – Прекрати! – он сжал мне руку, но я была сильнее. – Холодец! Холодец! – выкрикнула я. Это я зря. Брат больно дернул меня за руку, и я с силой оттолкнула его. Отто грохнулся на пол, ударившись о ножку стола. – Ай! – завопил он и едва не заревел. В эту секунду на пороге возникла Клара с бельевой корзиной в руках. – Герда! Ты что это вытворяешь?! Ну все, про гоголь-моголь можно забыть. Причем навсегда. Клара помогла Отто подняться. Держась за голову, с трудом сдерживая слезы, он повернулся ко мне. Его глаза за стеклами очков превратились в две узенькие щелочки. – Тупая девчонка! – выпалил он. – А вот и нет! – Ты на девчонку-то не похожа! – А вот и похожа! – И замуж тебя никто не возьмет! Никогда!