Я пытаюсь шутить, но беседа не клеится. Все устали и хотят спать и постепенно всё затихает — потрясение, интерес, желания. Наступает ночь и мои друзья-товарищи расползаются по номерам. Я запираю дверь и даже подпираю её стулом на случай, если усну чересчур крепко и ничего не буду слышать. Раздеваюсь и падаю в постель. Рука немного беспокоит, но это не беда. До свадьбы заживёт. Закрываю глаза и мгновенно отрубаюсь. Наутро вчерашнее происшествие становится блёклым и будто скрывается в тумане. Мы включаемся в программу и мечемся по заседаниям. Большое совещание в обкоме партии, с участием всех вовлечённых структур. Тут и ДОСААФ, естественно, и краевой ОНО, и транспортники, и военные, и комсомольцы, и пресса, и почему-то медики, и гражданская оборона, и даже УВД. Вот это подход, вот это я понимаю. Славословий, конечно избежать не удаётся, куда же без них, но конструктивного происходит много. Во-первых, Медунов сразу назначает ответственного от обкома партии, который будет контролировать работы. Во-вторых, сразу накидывается предварительный план с указанием ответственных и сроков исполнения. Потом наступает время обеда и вся вот эта ватага устремляется к столам, заваленным восхитительными кубанскими яствами. Я спрашиваю, можно ли побеседовать с задержанныи и получаю мягкий отказ. Тогда я мчусь на перевязку, транспортом, естественно нас обеспечивают. А после этого идут совещания в обкоме комсомола и в областном ДОСААФ. Если честно, проще весь день отработать в поле, чем провести три таких совещания. Так что к вечеру я чувствую себя совершенно обессилившим. Но просто пойти и лечь в постель, естественно, шансов нет, потому что вечером нас ожидает грандиозный банкет с фольклорными танцами, народными песнями и невероятными разносолами. Медунов присутствует лично. Он провозглашает тосты за успех наших начинаний и победу социалистического труда. Анатоль, немного выпив, вступает с ним в дискуссию на политэкономические темы. — Мне кажется, — говорит он, — Краснодарский край — это чудесный пример эффективной подсистемы, работающей в системе социалистического хозяйствования. Это прекрасный образец модели, направленной на энергичное развитие курортной зоны. Ваш опыт нужно расширить и он может даже стать неким прообразом будущего… Ведь ваши методы, по сути помогают преодолеть застойные явления… Я незаметно задеваю его коленом под столом, сигнализируя, что нужно быть крайне осторожным со словами. — Да-да… — рассеянно отвечает Медунов и тут же переключается на Скачкова. — Виталий Тимурович, а вот скажите, пожалуйста, как в других областях у вас идут дела? Я улыбаюсь, Анатоль пожимает плечами. — Ничего, ещё обсудим когда-нибудь новый опыт, — говорю я. — Поверь, нам будет, что обсудить в среднесрочной перспективе. Вскоре Медунов прощается и едет по своим делам. — Это не из-за тебя, — успокаиваю я Анатоля. — Поверь, это точно не стоит принимать на свой счёт. Он изначально не планировал задерживаться здесь надолго. Он сразу меня предупредил. Следующим утром мы выдвигаемся в Сочи и там повторяется всё то, что было в Краснодаре, только немного в меньшем масштабе. Горком партии, горком комсомола и дальше по списку. Весь день мы интенсивно работаем, а вечером интенсивно ужинаем и расползаемся по номерам. — Зачем нам в Геленджик? — спрашивает Новицкая. — Разве не хватило бы одного Краснодара? Импульс дан, дальше работают уже местные органы. Так мы будем очень долго создавать своё движение, если в каждый город придётся наведываться лично. — В каждый не будем, но в Геленджик съездить надо. — И прямо на два дня? — Меньше, на самом деле. Я тебя с Беллой познакомлю. Ир, да тебе понравится. Не переживай. — Может, и понравится, — говорит она, — да только у нас не отпуск. Надо к работе возвращаться. — Вернёмся, Ириш, не душни, честное слово. Всё нормально будет. В Геленджик мы едем по известному мне маршруту. Выезжаем рано утром и в автобусе я почти всё время сплю, набираясь сил перед новым марафоном. Здесь уже всё будет меньше и легче. С нами едет представитель обкома комсомола, который и возглавит областной штаб. Всё, как у нас, только немного поменьше. И ещё двое сотрудников в штатском для обеспечения защиты. Возможно, это был удобный повод, подключить соглядатаев, не знаю. Неважно, никаких секретных миссий я не планирую. Приехав на место, мы сразу попадаем в руки Беллы. Собственно, я сюда приехал ради неё, вернее, не ради, а потому что хочу с ней поговорить. Знал бы, что она будет в Краснодаре, спланировал программу немного иначе, впрочем там нам всё равно не удалось бы спокойно потолковать из-за неожиданного инцидента. День проходит по стандартной схеме, а вот ужин значительно отличается от предыдущих. Мы приезжаем в тот же ресторан, где гудели перед Новым годом, только в этот раз Белла приглашает нас не в общий зал, а в отдельный кабинет. — Там сегодня людей много, да и шумно, — объясняет она. И хотя из общего зала действительно несётся музыка, как только я вижу стол, ожидающий нас, мне становится понятна истинная причина нашей изоляции от широких масс культурно отдыхающих граждан. Стол заставлен дефицитными яствами, включая заморские. Эка невидаль. Борщ, который я ел позавчера, произвёл бы на меня, пожалуй большее впечатление. Ну да ладно, дефицит так дефицит, импорт так импорт. Каждый банкет имеет свою логику, свою сценографию и свой план. Это практически драматическое произведение с завязкой, крутыми изменениями сюжета и неминуемым катарсисом, заставляющим подчас взглянуть на собственную жизнь под совершенно новым и неожиданным углом. И, разумеется, в каждом сценарном плане банкета предусматриваются минуты, предназначенные для отдыха участников. Кто-то в эти минуты отправляется покурить, а кто-то посещает комнаты отдыха. Я, конечно, отношусь ко второй категории гостей. Поэтому в очередной раз я направляюсь в туалетную комнату, надеясь, что судьба не готовит мне новых испытаний. На этот раз я иду вместе с Александром и Семёном. Более того, и Скачков выражает желание составить нам компанию. И даже один из сопровождающих нас представителей силовых структур, тоже двигает за нами. Мы идём в уборную целым отрядом. Кто шагает дружно в ряд? Туалетный наш отряд. На самом деле, там не так, это я переврал хохмы ради. На самом деле это пионерская речёвка. Кто шагает дружно в ряд? Пионерский наш отряд. Почему шагаем дружно? Потому что выпить нужно… Что, опять не так? Видать, память подводит. Мы спускаемся по лестнице. Из зала несётся убойный хит Гнатюка: Барабан был плох, барабанщик сдох… Снова неправильно, но уже близко к тексту. Мы идём мимо широко открытых дверей и меня узнаёт один из местных обитателей. Какой сюрприз. — Бро, братишка! — раздаётся его развязный голос. Ба, какие люди, век бы вас не видеть. Это же Рубик, тот что с Наташкой танцевал. Сто лет, сто зим… — Привет, Рубик, — подмигиваю я. — Отдыхаешь? — Кто-то, может, и отдыхает, а я вот тебя поджидаю, — ухмыляется он. — Я ж тебя сразу срисовал, как ты только зашёл. — Слушаю тебя, — добродушно улыбаюсь я. — Пошли, поздаровкаешься, — кивает он в сторону зала. — Вон там, видишь, какие люди? — Какие люди и без охраны, — подмигиваю я. — Чё? — напрягается он. — Пошли, тебе сказал. Ждут тебя. Ой, а не пойти ли вам всем нахрен, товарищи блатные? Я оборачиваюсь в сторону, куда он показывает рукой и замираю. Нет, в соляной столп я, конечно, не превращаюсь, но удивление испытываю довольно сильное. За столом, к которому меня приглашает этот шнырь, я вижу всех тех, кто там был в прошлый раз, включая Джемала. Но кроме них там сидит Назар. Ну да, понятно. Где я, там и он. Но удивляет меня не Назар. Удивляет меня Ева. Она встречается со мной взглядом и радостно машет рукой. 13. Ты уйдешь, с кем-то ты уйдешь ─ Здрасте, господа хорошие, ─ киваю я. ─ А вы что, так с тех пор здесь и сидите что ли? ─ Ага, ─ смеётся Джемал. ─ Сидим неотрывно. Только в туалет выходим и возвращаемся. ─ В туалет? ─ с удивлением переспрашиваю я. ─ Ну, не только ж тебе по гальюнам шастать, ─ кривится Лимончик. При желании, в этой ремарке можно усмотреть намёк на случай в ресторане краснодарского «Интуриста». Или случайное совпадение. Хотя, как известно, случайностей не бывает. ─ Ева, милая, что вы ищете в компании злодеев, маньяков, клептоманов и социопатов, держащих в страхе всё черноморское побережье? ─ обращаюсь я к единственной даме за столом. ─ Предупреждаю, не говорите ни слова о любви, они трактуют это слово не так, как вы, это уж точно. ─ Егор, ─ улыбается она. ─ Приятно встретить знакомого вдали от Москвы. Такая огромная страна и такой маленький мир. Здесь все друг друга знают. Я прилетела по делам, вот с Сергеем Олеговичем. Он обещал мне одно интересное знакомство. ─ Сергей Олегович опасный человек, ─ усмехаюсь я. ─ Так что держите ушки на макушке. ─ Присядь, Бро, ─ машет рукой Женя Старый, тот, что похож на старичка-лесовичка. — Да разве ж я могу портить компанию? Вон дедушка Назар волком смотрит, явно не рад встрече. Дедушка Назар морщится, как от зубной боли, но ничего не говорит, а Джемо ржёт, как конь. Полагаю, Лимончик ещё не знает, кто на самом деле грохнул Зуру и Пермяка, да ещё и затейливо выложил перед его домом. Куда ни кинь, всюду клин. Джемо, тоже тот ещё человечек, оторва безбашенная.