— Тебе что? Лень вставать и покидать кровать? — Не знаю… — Я смотрю ты совсем тут опух и расслабился на больничных харчах… — Ты на себя-то погляди! Рожа поперёк себя шире и щёки из-за спины видны… — Лёха! Ты чего буянишь? — Да, хрен его знает, Сань… Я порою и сам не понимаю. Накатывает что-то… — Это называется гормоны. Тело молодое. Идёт перестройка организма… — Всё, как всегда. Сначала перестройка, потом перестрелка… — Надеюсь, что в ближайшее время этого не произойдёт. — Конечно… Надейся! — Смешно… — Это не я придумал. По телеку видел… Помнишь Рева и Галустян… — Это, которые Гадя Петрович Хреново? — Нет. У них там другой ещё номер есть. Сидят они типа на завалинке. Семечки лузгают, шелуху поплёвывают. Рева типа парень, а бородатый Миша Галустян типа девка… Вот Рева и спросил: «Надеюсь, я у тебя первый?» И получил ответ: «Конечно… Надейся!» — В гости пойдём? — Пошли. — Лёшка! А ты чего в прошлый раз к ней подкатывал? Она же ещё маленькая… — Да я так… А что? Ты уже на неё глаз положил? — Да ну тебя! Хорошая девчонка. Симпатичная. С юмором. А о всяком таком думать будем после, когда подрастём. — А сколько ей лет? — А я как-то и не спрашивал пока. — Ну, так вот сейчас пойдём и спросим. — Тебя швы не беспокоят, когда идёшь? — Так. Тянет немного. Главное, не бей меня ногами в живот! — Уговорил. Не буду. Вот так вот два привидения в пижамах и тапочках мы пошли искать девочку Аню в другом хирургическом отделении. * * * Долго искать не пришлось. Мы даже далеко не ушли. Аня сидела на том же подоконнике на «чёрной» лестнице. Рядом с ней сидела миниатюрная симпатичная женщина. Довольно таки моложавая. Пожалуй, тридцати ещё нет. Через несколько лет они возможно будут выглядеть как сёстры. Они были очень похожи друг а друга. Сразу стало понятно, как Анечка будет выглядеть. Когда подрастёт. Вот ведь повезёт кому-то. — Мама! Познакомься! — Аня снова потратила пару мгновений, разглядывая нас, а потом точно указала на меня пальцем. — Это Саша! А это Лёша! — Как ты их различаешь, Анечка? — А Саша старше. На несколько минут… — И что? Это так заметно? Как, по мне, так мальчики абсолютно одинаковые. У её мамы тоже милая улыбка. — Здравствуйте! — я не знал, как обращаться к маме девочки, поэтому выбрал нейтральное «Здравствуйте!» — Мою маму зовут Елена Николаевна. — Добрый день, Елена Николаевна! Это уже Лёшка подключился. — А вы куда это шли таким бодрым шагом? — с некоей долей иронии интересуется Аня. — К тебе в гости. — а что я ещё могу сказать. — Но если мы тебе с мамой мешаем общаться, то зайдём попозже. — Ой! — всплеснула руками Елена Николаевна. — Да не мешаете вы вовсе. Мне даже приятно было познакомиться с вами. Аня про вас много рассказывала. — Да не может быть. — я даже немного удивлён. — Мы и знакомы-то всего-то один день. Она нас ещё и не знает совсем. — Несмотря на это, Аня о вас, и особенно о тебе, Саша, очень хорошо отзывалась. — Ну, мам! Что ты такое говоришь? — Ладно. Я всё равно уходить уже собиралась. Не буду вам мешать. — Вы нам не мешаете, Елена Николаевна! И нам с братом очень приятно было с Вами познакомиться! Лёха, как всегда, сама галантность. — Мне уже пора, мальчики. Но мы ещё увидимся. Она повернулась к дочери и чмокнула её в щёку. — Анечка! Я завтра к тебе забегу после обеда. — Хорошо, мам. * * * — Прости! — За что, Саша? — Ну… Мы это… Маму прогнали… — Она и правда уже уходить собиралась. — А что ты там про меня маме рассказывала? — Ну-у-у… Я сказала, что ты дурак… Но забавный… — А я? — обиженно басит Лёха. — Я тоже забавный… Аня заразительно смеётся. На мы что? Мы присоединяемся к ней… — Хорошая у тебя мама! — говорит Лёшка. — Ты разве ей не сказала, что мы детдомовские? — Сказала. — Странно. Обычно мамы не любят, когда к их дочкам подкатывают мальчики из детдома. — Моя мама не такая. Она сама выросла в детдоме… Когда я услышал это, мне стало немного стыдно, за те слова, которые я наговорил ей тогда ночью здесь на лестнице. Теперь мне больше стало понятно её расстройство по поводу сгоревшей путёвки в пионерский лагерь на море.