– Это чего? Война? – встрепенулся Санек. – Может, еще не поздно все закончить? Не будем же мы драться с девчонками! Это же наши! Чего с ними драться? – Какие же они наши, если они экологи! – шепотом заметил Никитос. Из подлеска вывернулась Катя. Она была по колено мокрая, словно переходила речку вброд, поэтому и задержалась. – Уходите! – замахала она руками. – Немедленно! Я же говорила: не надо сюда приходить. Что за мальчишки! Почему вы не слушаетесь? В следующий раз никого в поездку не возьму! Макс беззвучно метнулся меж идущими и прыгнул на Катю. Не ожидавшая такого нападения, руководительница литкружка повалилась в кусты. – Заберите! Заберите его! – завизжала она. Никто на этот крик не шевельнулся. Макс тут же потерял к ней интерес и с лаем помчался к выстроившимся бойцам. – И только попробуйте нас в чем-то обвинить! – вышла вперед Леночка. Она мрачно сдвигала белесые бровки. Охряные полосы шамана на ее лице недобро горели. – Да мы вроде… – начал Володя. – Миша! Миша! – вскочил Санек. – Ответь! – Бей их! Никто не успел толком ничего сказать, как полетели шишки. Девчонки с визгом кинулись в бой. Плетеный заборчик снесли. Пригибаясь, Санек ринулся к маяку, его сбили, он покатился по камням. Володя свернулся калачиком, прикрыл голову и только вздрагивал, когда в него попадали палки. – А ну! – распахнул руки Миша. Он пошел, переваливаясь с ноги на ногу, на нападавших, как огромный медведь. Захватывал бежавших девчонок в объятия, отталкивая за границы капища. – Разойдись! – орал Никитос, размахивая над головой посохом шамана. – Не подходи! Зашибу! К нему и не подходили. – Дима! – кричала Катя. – Прекрати! Дима! Вы что творите? – Нужно очистить эту землю! – Леночка воздела руки и медленно опустила их, словно набросила на место боя невидимый покров. – Шаев! У тебя совсем голова поехала?! Уведи их! – Не мешай! – Дима стоял в стороне, сложив руки на груди. Пронзительным взглядом смотрел на дерущихся. Катя споткнулась. Он успел на нее только посмотреть, а она уже растянулась на земле, растрепав косички. Между сражающимися носился Макс. Над полем битвы раздалось протяжное: – Ууууу! А потом заверещало на тонкой ноте: – Йййййй! Затрещали кусты, закачались вековые сосны. Зарычало, засопело. – Медведь! – пронеслось над поляной. – Мы разбудили медведя! Поднялся неимоверный гвалт и крик. Девчонки кинулись врассыпную. Из-за кустов шел кто-то огромный. Дрожали ветки. Трещали сучья. Сыпались листья. Сосновый ствол пронзительно скрипнул. – Мама! Санек выскочил из маяка и понесся вниз, к воде. Подальше от идущего нечто. – Тикайте! – орал он. – Загрызет! Володя хотел бежать, но под ноги ему попал пакет с продуктами, и он свалился на землю. Миша сидел, рассеянно глядя по сторонам. Никитоса не было. – А-а-а-а! – раздалось от берега. Девчонки с визгом скрылись за маяком. Оттуда слышались возбужденные голоса. – Уходите! Уходите! – махала из укрытия Соня. За деревьями заходился в лае Макс. – Он его сейчас съест, – громко всхлипнула Аня. Макс с визгом вылетел из густого подлеска, а следом за ним вышел Игорь. Под мышкой он нес череп. – Уходи! Уходи! – высунулась из травы Катя. – Там медведь! – Два медведя, – радостно сообщил Игорь. А потом подумал и добавил: – А еще бес! Это он вас разогнал. Потому что на его земле драться нельзя! Тем более женщинам. – А-а-а-а-а! – донеслось от озера. Заранее готовые к чему-то плохому, ребята переглянулись, но с места не сдвинулись. Топот. Шуршание кустов. Запыхавшийся Никитос: – Сашка утонул! Мимо пронесся Макс. Глава 8 Река мечей и кинжалов Миша стоял у костра. Маяк нависал. В черноте провала пустого пуза свистел ветер. Елки скреблись о крашеные бока, тянулись к макушке. Небо заперлось на ключ тучами, грохотало замками-громами. Солнце укатило в серую хмарь, как в темный карман. Как в яму. Костер трещал и немилосердно дымил. Санек кашлял, отворачиваясь. Нанизанная на палку футболка тонула в клубах дыма. На кустах висели штаны и куртка. С них капало. Пустыми глазницами смотрел на все это большой лошадиный череп, понимающе молчал. Установленные за ним рога косили. В небе черной точкой летал кто-то хищный. У берега рыдали чайки. Ветер свистел голой макушкой маяка. Хрипло закаркал ворон. Чвикнула пичуга. Заморосило. Миша упорно смотрел в небо. Хмарь. Хищник пропал. По камням запрыгала невесть откуда прилетевшая шишка, ткнулась о ботинок Игоря. Тот не шевельнулся: – Глупо это все. И жрать охота. Никитос почесал пузо и тоже посмотрел на небо. Они теперь постоянно задирали головы. В какой-то момент стало понятно: зависят от погоды. От ветра, от дождя, от неба. Зависимость раздражала. От нетерпения Никитос пару раз уронил сотовый: – Зараза! И снова три показывает! – Вчера или сегодня? – Послезавтра, блин, шутник! Пока смотрю – цифры меняются. Перестаю смотреть – обратно к трем возвращается. Медленно так откручивает. А еще компас… – У тебя есть компас, негораздок? – Надо же знать, куда идти, чтобы от вас подальше! И прекрати меня так называть! – Ходил один такой охотник, – хекнул Володя. Народ зашевелился. – Все один и один. И вот как-то не смог выйти из леса. Нашли его по весне обглоданным. Костлявая рука сжимала компас. Никитос вскочил, сел, взлохматил волосы. – Хорошо! – воскликнул он. – Есть здесь бес! Но тогда какого нам под него подставляться? Мы что – герои? Герои всегда за что-то боролись. А мы за что? Девчонкам насолить? Да пошли они! Размахивая руками, он зашагал по тропе к реке. Мимо молчащего Игоря. Мимо разбитого капища. – Стихоплет! – крикнул Санек, привставая на руках. – Трепло! Никитос – передоз! Никитка – кибитка!