Парни переглянулись. Обмен между племенами налаживался. Чай еще не успел закипеть, когда со стороны озера послышался шум. Сначала взлетал одинокий крик, за ним слышался хор голосов. Вскрик. И как эхо прокатилось. – Чего это они? – Санек потянул с шеи пустую веревку из-под баранок. – Ну что, допрыгались? Катя парламентером все утро ходила между капищами, договаривалась: – Вам войну объявляют! Сашка! Где ты? Я тебе сейчас башку откручу. – А чего я? – отступил к спасительному маяку Санек. – Все жрали. – Жрали все, а в жертву тебя принесут. Они там шаманят. Ленка эта опять проклятья над озером произносила. Где Игорь? Надо нашего шамана выставить против их шамана. Мальчишки расступились, показывая сидящего около костра Мишу. Капюшон натянут на лоб, голова опущена. Брошенные из кулака камешки рассыпались по земле. – Нашли, кого шаманом делать! Где Игорь? – Хек! А Игорь во главе своего полка отправился бить печенегов, – пошутил Володя. – Каких печенегов? – простонала Катя. – Что вы опять тут устраиваете?! – О! Круто! – Никитос светился. – Я об этом поэму напишу. Длинную. На десять страниц. А потом еще сонет и венок сонетов. – Венок не потянешь, – усомнился Олег. – Если вы увидите, что они там творят, то «Войну и мир» напишете, – сказала Катя. – Они встали вокруг своего идола и давай раскачиваться. Улыбаться перестали. Картинка предстала слишком яркая. – Шаев что-нибудь скажет – они повторяют. – Чего это повторяют? – жалобно спросил Санек. – Смерть Шурикам, – гаркнул Никитос, раскинув руки. – Смерть Шурикам! И такой хор. – Да иди ты! Давайте мы тоже что-нибудь забацаем. Мишка! Придумай обряд! Сам говорил, что чувствуешь здесь какую-то силу. Направь ее куда надо. Я помирать не собираюсь. Что там говорит Линевский? Ты у нас тут один такой подкованный. Камешки запрыгали по вытоптанной земле. – Йаауй! – протяжно пропел Миша. – Братцы! Мне нужны палочки. По одной от каждого дерева. Черемуховый сучок, его возьму своим знаком. Березовую ветвь, удачу указующую. Осину, знак горькой доли. И сосну, предвестницу добрых покровителей. А вот ель не несите. Это дерево злых духов. – Ели здесь хватает! – Санек показался из лапника. – Оно и видно, – проворчала Катя. Ей все это не нравилось. – Игоря найдите. Пускай он будет шаманом. Этот клоун вам все испортит. – Хек! – хохотнул Володя. – А он удаленно шаманит. На расстоянии. Сейчас с ним ментальную связь наладим, и он нам что-нибудь принесет. – Во-во! А я тогда за березой! – заторопился Санек. Он спрятал веревку от баранок в карман. Отряхнул руки, похлопал по щекам – больше крошек на нем не осталось. – Там-то тебя и съедят, – хохотнул Никитос. – Кажется, я знаю, кого бес выбрал своей жертвой. – Кого? – мрачно спросил Санек. Миша посмотрел на Никитоса. И взгляд его был мрачный. – Пожалуй, я пойду! – поднялся Никитос. – Чего там принести? Бревно? Санек глянул на него исподлобья и зашагал в противоположную сторону. Катя покачала головой: – Нет, ну как дети – все ругаются и ругаются. Словно подменили. Ни о чем нельзя с вами договориться. Из леса раздался крик. Потом еще один. Затрещала над головами растревоженная птица. Миша уронил камешки, но посмотрел в противоположную сторону, на озеро. Туча наползла и съела солнце, от воды потянуло сыростью. – Дошаманились, блин, колдуньи, – проворчала Катя. Глава 6 Страж – Есть версия, что мы ему просто не нравимся, – стонал Санек. В поиске березы он навернулся и сильно повредил ногу. – Растянул, растянул, – уговаривала себя Катя. Нога опухла. Боялись перелома. Потому что если перелом, то надо срочно к врачу тащить. Два километра по неудобной дороге до реки. А дальше куда? На катере до Каршева? В Петрозаводск? – С переломом трогать нельзя! Еще хуже сделаем! – Типун тебе на язык, – отпихнула Никитоса Катя. – Вывих это. – А с вывихом тем более покой нужен. Пускай шаман нам его зашаманит. – Хватит шаманить! Нашаманили выше крыши! Сидим, не шевелимся! Санек тихо скулил. Ему не хотелось ни перелома, ни вывиха. Ему хотелось домой. – Если перелом, ты бы орал, – успокаивал приятеля Миша. – А раз ругаешься, всего лишь вывих. Не помогало. Санек стонал и жаловался: – Это все бес, бес! Его работа. Нас отсюда гонят. – Куда гонят? Будь ты жертвой, тебя бы уже не было. Раз жив, значит, сам навернулся, без чужой помощи. – И погода хорошая, – тянул Володя. – Если бы это была работа беса, нас бы тут залило. Ураганом бы смыло. А так… Пока только на тебя подействовало. Нет, здесь кто-то шаманил адресно. Открыточку не получал? – Отвали от меня! – впадал в истерику Санек, не отпуская от себя зрителей. – Адресно! Я как все! Не хуже. А! Я понял! Это все девчонки! Это их заговоры. Подумаешь, еду стащил. Не убивать же теперь из-за этого?! У! Колдуньи! Мишка! Ну же! Ты наш шаман. Действуй! Защищай меня! Миша мрачно смотрел на озеро. Санек заводился по новой: – Девчонки это, верняк девчонки. Давайте им тоже какую-нибудь гадость сделаем. Давайте их шалаш завалим. Или водой все зальем. Ну давайте! – Гневаются на нас боги! Гневаются! – Миша воздел руки и звонко опустил ладони на колени. – Гневаются, гневаются, – подхватил Володя и стал раскачиваться. – Гневаются, – бухнулся на колени Олег. – Вы чего? – испуганно прошептала Катя. – Чего? – Гневаются, гневаются, – подхватил Никитос. – Гневаются, – провыл Санек. – Прекратите, – прошипела Катя, делая страшные глаза. – Прогневал ты дух племени. Нет теперь нам удачи, – нараспев тянул Миша. Он снова взметнул руки над головой, перегнувшись, поклонился земле. – Не придет в наши сети рыба, не попадут в капканы олени. Что делать? Не знаю. Провинившийся перед родом должен отойти в сторону, пока духи не перестанут сердиться. Тебе надо уйти! – Обе руки теперь указывали на Санька. – Чего это я пойду? – подтянул под себя ушибленную ногу Санек. – Сами идите. – Астраханцев! Я тебя сейчас выгоню! – Слушайте, – Миша хитро глянул по сторонам, минуя Катю, отчего она покраснела еще больше, – а ведь был такой обычай, когда увечных и бесполезных для охоты сбрасывали со скалы или съедали. Давайте его съедим. – Нет! – заверещал Санек. – Давайте мы другого съедим. Например, Алабая! Зря она, что ли, у нас отирается? И вообще – это ее вина, что я упал. У нее глаз недобрый. – Ладно, – поднялся Миша. – Пойду посоветуюсь с духами.