Мишку отыщет отряд октябрят… Тихо скелетики сложатся в ряд. Дима повернулся. Лицо его было страшным. Казалось, он сейчас испепелит поэта взглядом. Никитоса спас гром. Шарахнуло так сильно, что лес мгновенно замолчал. Даже деревья присели. – Ленка! – ахнула Оля. – Смотрите! Ленка! Она рыжей белкой скакнула по тропе назад и исчезла среди веток. Девчонки потекли следом, но Димин крик их остановил: – Ждем здесь! Я сейчас разберусь. У Лены было удивленное лицо: – А я за вами шла. Чего вы орете? – Галлюцинации от усталости, – прошептал Санек. – Мы уже два часа ходим. – Спокойно! – не растерялся Дима. – Устали – сядьте отдохните. Воды попейте. Кто с собой взял сушки? – И вдруг истерично вскрикнул: – Как ты шла, если была за мной, а сейчас топаешь в противоположную сторону? Издеваетесь? Поиграть захотели? Шутки шутите? – Да я за Катей шла, – не сдавалась Леночка. – Я ее широкую спину постоянно видела. И юбка еще все время шуршала от шага. – Лена, – тихо позвала Катя, – какая юбка? – Ой! Леночка прикрыла себе рот и опустилась на тропу. – Хек! Прикольно, – выдохнул Володя. – Может, домой пойдем? – пискнула Оля. – Дубина к мамочке хочет, – шепнул Санек. – Спокойно! – Дима мрачно смотрел в сторону озера – они как раз стояли на очередном мысу. – Устали. Так бывает. Утром все будет по-другому. Дождь еще. Нам просто нужно найти маяк. – А вон там не маяк? – Прищурившись, Санек смотрел на горизонт. Берег плавной линией загибался, уходя в серость дождя. И там, на границе серости и воды, виднелось белое пятно. – Он! – обрадовался Дима. – Маяк! Я же говорил! Я знаю, где это! Теперь эколог был очень похож на Петра Первого, показывающего своим боярам, где строить город Димоград. – Часа два, – прошептал Володя. – Два туда, столько же обратно. И еще полтора до реки. Стемнеет. Мож, здесь заночуем? – Антон говорил, что идти километр, – встряла Аня. – Он соврал. – Дима повернулся резко, словно бритвой полоснул. – Он должен был нас привезти туда! – Специалист по петроглифам ткнул в затягивающийся тучами горизонт. – А привез зачем-то сюда. – Дима топнул ногой. Земля дрогнула, отразив гром. – Надо позвонить. – Он глянул на свой телефон, покрутился на месте, поднял руку с трубкой. – А если вы опять будете забегать вперед или бежать обратно, то мы никогда никуда не дойдем. Антон не отвечал. – Вот! Я же говорил! – гнулся вперед от ярости Дима. – Ничего! Я все организую. Завтра утром на лодке мы доедем до петроглифов, а пока… пока… – Он беспомощно оглянулся. – Пока идем обратно. – Километр туда, километр сюда – топает к мишке живая еда. – Прекрати! Катя схватила Никитоса за локоть так, что он поморщился. – Ты уже перегибаешь. – Это не я перегибаю. – Смутить Никитоса было сложно. – Это вы тут все головой поехали. – Что?! – Катя побледнела. – Либо ты меня слушаешься, либо вообще из лагеря никуда не пойдешь. – Щаз! Бегу и падаю! Никитос освободился и быстро зашагал, обгоняя стайку оранжевых. – Никита! Никита! Не оглянулся. Дима смотрел со злорадством. Уже не соблюдая порядка, все пошли обратно. Дождь еще немного пополоскал согнутые спины и прекратился. Смешки и разговоры затихли. Маша теперь крепко держалась за Леночку, она расстроенно шмыгала носом. Леночка не отрывала глаз от тропинки. – Смотрите! Шкода! – Аня нырнула в кусты, продралась под елками. Дорожку перебежала грязно-белая кошка. – Куда с тропы? Змеи! – Эк! Кака хобяка! Кошка стрельнула в их сторону разномастными глазами и прыснула вдоль дорожки. – Шкода! – звала Аня. – Вернись! – Дима топнул ногой. – Никому ни с места! – Дима! Дима! – закричала Аня. Было в ее голосе что-то трагическое. – Вот! – потряс пальцем Шаев. – А я говорил. – Бесов Нос! Дима перестал изображать из себя памятник укоризны и пошел на зов. Перед ними была табличка. «Мыс Бесов Нос. Государственный природный заказник «Муромский». Охранная зона петроглифов. Стоянка туристов запрещена». – Ты гляди, нашелся, – присвистнул Володя. – Это как это? – суетился Никитос. – Это что это? – Так бывает: временное помутнение сознания, забывчивость. В конце концов, и специалисты могут ошибаться, – бубнил Санек. – Бабские галлюцинации опять же. – У человека случился провал, мозг ему медведь покусал. Так, да? Невероятно довольная Аня сидела под стендом и гладила кошку. Шкода вырывалась, но Аня подтаскивала ее к себе. Зверь жал уши, терпел. – Вот это поводил… – прошептал Миша. – Шаев-то? – усмехнулся Санек. – Да! Он такой! – Бес. Это его работа. Не пускает нас, маракуша. – Скорее уж бесиха. Если в юбке. Миша наградил Олега тяжелым взглядом: – Бес не пускал. А бесиха обратно возвращала. – Хватит нас пугать! – взвизгнула Соня. – Я после такого вообще сюда не приду! – Ну-ну, – откликнулся Шаев. – Сейчас увидите петроглифы и уходить не захотите. Берег был потрясающий. Красноватые камни полого уходили в воду. Изрезанные, расколотые, изрытые морщинами, словно великан густо замесил тесто и шмякнул его потом около воды. Глубокие трещины прорезали скальную породу, рождая резкие грани сколов и оползней. Озеро старательно источило острые углы, выровняло, где смогло. Волна лениво перекатывала через камни, лизала их, отступала. Камень – холодный, равнодушный – отражал золотистые отливы солнца. Несколько десятков метров голые камни тянулись вверх, где они наконец затягивались зелеными обоями мха. На границе зализанных позеленевших камней торчало дерево. Засохшее и корявое, оно настойчиво стояло тут, словно ожидало времени, когда можно будет расцвести и прогнать небесную хмарь. – Круто! – Аня улыбалась. Она одна среди их разношерстной компании была счастлива. – Это наверняка какой-нибудь символ. Раньше местные жители поклонялись медведю и лебедю. Лебедю – потому что он соединял мир живых с миром мертвых. Животное, но с длинной змеиной шеей. И шипит как змея. Змея – мир мертвых, животное – мир живых. Все это соединилось в лебеде. Отсюда в сказках появляется Царевна Лебедь. Ну и все эти гуси-лебеди, которые помогают Бабе-яге… А еще думали, что в лебедя и медведя вселялись духи. И именно духи указывали охотникам, какое животное убивать. Поэтому охота всегда была мистической. На ней устанавливалась связь с духами. Экологи с поэтами стояли, одинаково выпучив глаза от удивления. Убедившись, что ее выслушали, Аня еще больше заулыбалась. – Может, она просто чокнутая? – прошептал Олег. – Вон и с тропинки сошла… – Да все они тут не совсем, – буркнул Никитос. – Любовь к собакам, все дела. Клещи переносят заразу с животных на людей.