Ладе не хотелось разделяться, но пришлось согласиться с Альбертом: так они быстрее отыщут Богдана. С мощным фонарем в руках девочки обошли весь первый этаж. Большинство комнат было закрыто. Когда дошли до комнаты, в окне которой Алекс привиделась девочка в мокром платье, Алекс остановилась и несчастным голосом сказала: – Можешь считать меня трусихой и предательницей, но туда я не пойду. Лада заметила, что от страха у Алекс подрагивают губы, и сжалилась. – Можешь постоять в дверях, я быстренько осмотрю комнату. Светя фонарем, Лада торопливо обошла комнату. Луч выхватывал из темноты отдельные предметы: секретер в стиле ампир, часы из позолоченной бронзы, мутное от дождя окно, маленькую ладошку, прижатую к стеклу со стороны улицы. Фонарь выпал из ослабевших пальцев и покатился по ковру. Лада присела, подобрала фонарь и, боясь взглянуть в сторону высокого окна, поспешно вышла. – Как там? Все нормально? – дрожащим голосом спросила Алекс. – Да, – сквозь крепко стиснутые зубы коротко сказала Лада и повернула обратно. В столовой, гостиной и библиотеке Богдана тоже не оказалось. В камине дотлевали угольки. Алекс поворошила кочергой угли, задвинула стеклянный экран и деловито спросила: – Может, заберем с собой? – Кочергу? – тупо спросила Лада, от переживаний за брата она стала плохо соображать. Алекс понимающе хмыкнула и миролюбиво объяснила: – Бутерброды и пирожные. Они, конечно, немного засохли, но ничего, мне и такие сойдут. На меня ночью невероятный жор нападает. Лада незаметно усмехнулась. Алекс и днем была довольно прожорлива. К своему удивлению, Лада заметила, что их дальняя родственница стала вести себя доброжелательно и как будто даже старалась подружиться. У подножия лестницы их встретил радостный Альберт. – Нашелся! – объявил он. Лада, птицей взлетев по ступенькам, забежала в спальню. Богдан с пришибленным видом сидел на краешке кровати. Лада сдернула брата с кровати и пару раз шлепнула по пухлой филейной части, потом прижала к себе и сквозь слезы пообещала: – Еще раз такой фокус выкинешь, отлуплю по-настоящему! Богдан искоса взглянул на сестру: кажется, она не шутила. – Давай договоримся: ночью ты никогда не выходишь из спальни один. Хорошо? – Я был не один, – улыбнулся Богдан. – А с кем? – С девочкой. – С какой еще девочкой? – С красивой! – Богдан от восторга зажмурил глаза. – Ничего не понимаю! – Лада посмотрела на Алекс и Альберта. Алекс растерянно пожала плечами, а Альберт нахмурился. – Богдан, с какой девочкой ты ходил по дому? – С обыкновенной. Давайте чаю попьем, – мальчик с жадностью смотрел на тарелку с бутербродами в руках Алекс. Лада и Альберт от чая отказались, Алекс и Богдан сели к столу и принялись наперегонки уничтожать слегка засохшие бутерброды и пирожные. Когда довольный Богдан откинулся на спинку мягкого стула, Альберт осторожно попросил его описать девочку, с которой малыш гулял по дому. – Она очень красивая, словно из сказки, – снова зажмурился Богдан. – А точнее? Богдан рассказал, что у девочки были золотые волосы, завитые в локоны, большие голубые глаза и пышное кружевное платье. Когда Богдан ждал Ладиного возвращения, девочка вошла в комнату и позвала поиграть. Завороженный необыкновенной красотой, Богдан безропотно пошел следом. Они шли по темным коридорам, поднимались по скрипучим лестницам. На одной из лестниц мальчик споткнулся и упал, а когда поднялся, девочка исчезла. – Я подождал, потом поднялся вот по такой лестнице, – Богдан жестом изобразил спираль, – и нашел дверь. За ней оказалась комнатка, очень нарядная, с лошадкой. – С какой еще лошадкой? – устало спросила Лада. – С белой лошадкой, очень смешной. Я таких только на картинках видел. – Деревянная лошадка-качалка? – уточнил Альберт. – Ага. Я хотел зайти и покачаться, но ведь без спросу нельзя, а спросить не у кого. Я вышел, сел на ступеньки и стал ждать девочку. Потом мне стало холодно и страшно. Я пошел вниз и встретил Альберта. Он отвел меня в спальню. Можно я уже лягу спать? – Богдан широко зевнул. Лада собиралась задать брату еще несколько вопросов, но Альберт остановил ее и добродушно сказал: – Ложись, конечно. Малыш забрался в кровать и моментально заснул. Убедившись, что он крепко спит, Альберт озабоченно сказал: – Вам не кажется, что в этом доме происходят странные вещи? – Нет, не кажется, – сердито скривила губы Алекс, – они в самом деле происходят. Я, как и Богдан, своими глазами видела девочку. Кто это может быть? – Или что? – подсказал Альберт. – А ты сам что думаешь по этому поводу? – спросила Лада. – Ничего не думаю, слишком мало информации. Я, кроме вас, никаких девочек не видел. Но я хочу рассказать историю о семье Эртонов до конца. – Валяй, – согласилась Лада. – Как я уже говорил, граф Чарльз Эртон внезапно умер, и его старший сын поселился в доме, разумеется, с молодой женой. У них родились две девочки, Дженнифер и Джорджиана. Сестры были совсем не похожи друг на друга по характеру. К ужасу родителей, Дженнифер оказалась очень коварным ребенком. Она постоянно затевала ссоры, была завистлива и, кроме того… – Альберт выдержал эффектную паузу: – Несчастные родители несколько раз пресекали попытки Дженнифер убить младшую сестру. Лада невольно ахнула и посмотрела на брата, мирно спящего в своей кровати. Как такое возможно – ненавидеть свою родную сестру?! Она очень любила братишку, заботилась и защищала его, хотя и признавала, что временами он бывает совершенно несносным ребенком. – Чем же Дженнифер не угодила младшая сестра? – поинтересовалась Алекс. – Наоборот, младшая сестра всячески угождала старшей. Но это не смягчило злобного нрава Дженнифер. Она хотела быть единственной и самой любимой дочерью графа Эртона. И вот в одну ненастную осеннюю ночь она заманила Джорджиану к пруду и решила утопить ее, но не рассчитала и утонула сама. – Кошмар! – брезгливо скривилась Алекс. – Да, – насмешливо кивнул Альберт, – у нас – дурная наследственность. – У нас? – У нас. Мы же родственники. – Двоюродный плетень соседнему забору, – буркнула Алекс. – Это что же получается, Дженнифер и Джорджиана – наши далекие прапрабабушки? – вскинула глаза Лада. – В наших венах точно нет ни капли крови Дженнифер и Джорджианы, они умерли маленькими, – успокоил Альберт. – И Джорджиана умерла?! – Да. После смерти старшей дочери графиня Элис умом тронулась. Ей стало казаться, что в ее дочерей вселился злой дух. Сначала в Дженнифер, затем, когда Дженнифер не стало, он переселился в тело младшей дочери. Элис разлюбила дочь и даже стала ее побаиваться. Требовала у графа Джона, чтобы он отправил Джорджиану в школу как можно дальше от поместья. А потом Элис погибла, выпала из окна своей спальни. – Какой ужас! – содрогнулась Лада. – Джорджиана тяжело переживала смерть матери. Граф старался отвлечь дочь, развеселить, но у него не получалось. Джорджиана переселилась в башню на крыше дома, сидела там взаперти и никого не желала видеть. А потом умерла. – От чего? – спросила Алекс. – Считают, что от тоски. Вскоре граф навсегда покинул родовое гнездо и никогда больше сюда не возвращался. С тех пор этот дом считается проклятым, кто бы здесь ни жил: его и членов его семьи преследовали беды и несчастья. – Чепуха! – отмахнулась Алекс. – Наш дядя Фред тоже так считал. Невзирая на мистические слухи, окружавшие дом, он поселился здесь и жил долго, но не так, чтобы уж очень счастливо. Сначала все было хорошо, но несколько лет назад один за другим заболели несколько его внуков. Кое-кто даже чуть не погиб. И вообще, дети не желают здесь жить. А дядя Фред очень любит своих внуков, вот он и сдался, переехал в Лондон. – А нас сюда заселил?! В проклятый дом! – возмутилась Алекс. – Ты же сказала, что все это чепуха, – напомнил Альберт. – А я и не отказываюсь от своих слов. Но, если дядя считает, что дом проклят, зачем он нас сюда заманил? – Хороший вопрос. Я думаю, он держит нас за подопытных зверушек, хочет проверить, действует проклятие или нет? – Поэтому он и разыскивал дальних родственников: близких – жалко, а нас – нет! – прошептала потрясенная Лада. Как можно быть таким коварным?