– Ты огненный король, а не воздушный, небо тебе не принадлежит! – огрызнулась я. Потом окинула огненного придурка насмешливым взглядом – и, расправляя на ходу крылья, сиганула со скалы вниз, прямо навстречу бьющейся о камни воде. В отличие от Бастиана, мне не нужно превращаться, чтобы взлететь, так что пусть попробует догнать! Хотя не могу не признаться: испортил-таки настроение. Не столько беззлобными в целом издевками, сколько тем, что вдруг стало одиноко. Стыдно ждать похвалы, что спасла человека, но хочется, чтобы кто-нибудь сказал, что я поступила правильно. Что Таара бы так не поступила, ей было бы плевать. Или не кто-нибудь, а… – Бастиан! Вряд ли кто-нибудь во всех существующих мирах знал, как пихаются драконы, а вот я теперь знала! Меня отбросило в сторону на добрых три метра, а здоровенная красная туша как ни в чем не бывало устремилась вверх. – Ты богиня смерти, а не воздуха, – язвительно прорычал дракон. – Небо тебе не принадлежит! – Зато я умею так! Фыркнула, чихнула – и запустила ему прямо в хвост пучок хороших молний. Бастиан забавно, как щенок, крутанулся вокруг оси, словно пытался поймать дымящийся хвост и пожалеть его. Я мерзко захихикала, утратив бдительность: от стремительно рванувшего в мою сторону дракона пришлось улепетывать на всех парах. На моей стороне были маневренность и размер, Бастиан брал напором и опытом. Он был в шкуре дракона уже больше года и неплохо научился управляться с новым телом. Поймать маленькую крылатую фигурку для него – раз плюнуть. Только если эта фигурка не я! Вот кого надо звать на тренировки по крылогонкам! Лучшего стимула научиться петлять, кувыркаться в воздухе и облетать препятствия представить сложно. Жаль только, что на соревнованиях нельзя отстреливаться от соперников молниями, что я с удовольствием делала сейчас. Один раз даже попала прямо ему в нос и перепугалась – вот что я буду делать, если Бастиан закатит глаза и грохнется в воду? Тащить добычу в замок, на потеху Кейману и адептам? Да я его даже с места не сдвину! Но здорового дракона (я вдруг подумала, что Бастиан за год подрос, и умилилась: ну прямо драконий ребенок растет… хотя он и был ребенком по меркам драконов) нельзя было нокаутировать простенькой молнией. Бастиан чихнул – и с удвоенной скоростью рванул ко мне. Вот теперь улетать стало сложнее. Во многом из-за того, что ветер бил в лицо и мешал смеяться, хотя определенное беспокойство все же слегка покусывало. Чего это он собирается делать, когда поймает? – Мяу! – не выдержала я, когда драконья морда ткнулась под крыло. Догнал! Гад хвостатый! Меня вдруг осенило – я резко затормозила и ушла вниз. По инерции Бастиан пролетел вперед добрый десяток метров, а я зашла сзади и приземлилась ему на спину, крепко ухватившись за острые шипы. – Полетели за пивом! – торжествующе рассмеялась ему в ухо. Ну… или в то, что приняла за ухо, – мы летели в облаках и, честно говоря, была такая неразбериха! Так что, возможно, я кричала ему в ноздрю… Пытаясь меня сбросить, он резво ушел вниз, наклонившись так, что если бы не крылья – меня бы уже размазало по камням! Белесый туман вокруг рассеялся, и мы пронеслись над водной гладью, взмыли к лесу, и… – Бастиан! – крикнула я, увидев красный квадратик, который в ближайшем рассмотрении оказался пледом. Но он и сам уже заметил романтичную парочку придурков, выбравшихся из школы и устроивших пикник на морозе. Как они вообще свалили в такую даль? Хотя это и так понятно: на крыльях. Подальше, чтобы не спалили в школе. Боги, Кейману надо сделать комнаты побольше, иначе по весне прокатится эпидемия пиелонефрита от пикников на мерзлой земле. Или это огневики развлекаются? Как бы то ни было, Бастиан резко ушел вниз, прячась за скалы. Там, под еще одним утесом, была уютная полянка, скрытая от снега и ветра. Совсем рядом шумела река, и если бы не было так холодно, я бы непременно восхитилась красотой природы. – Ну и что теперь будешь делать? – Ждать, – тихонько рыкнул Бастиан. – Когда они свалят. – Хочешь, я слетаю в школу и попрошу кого-нибудь из магистров их шугануть? Или шугану сама? – Нет. Мне нормально. – А мне не очень, – пробормотала я, стуча зубами. – На улице зима, вообще-то! Хотя будет точнее сказать, поздняя осень. Время близилось к Балу Огня, и, пожалуй, огонь – то, от чего я сейчас бы не отказалась. Можно было улететь самой, даже если бы я хотела остаться незамеченной, то сумела бы. Но все равно ведь вернусь проверить, улетел ли Бастиан. Может, эти влюбленные психи свалят к отбою… Дракон покосился на меня с явным неудовольствием, но уже спустя пару секунд я почувствовала, как земля нагревается. В закутке стало тепло и хорошо, а по краям вспыхнули огненные шарики, слабо освещая пространство – так, чтобы не было видно снаружи. Потом Бастиан подполз к реке и начал жадно пить. А я снова умилилась. Ибо вид пьющего из речки дракона – самое милое, что я видела в последнее время. Черт, это же был дракон! Единственный на свете, последний! И первый, наверное, имеющий человеческую ипостась. Большой, красивый, с блестящими чешуйками, шипами! Он удивленно поднял морду и оглянулся, почувствовав, как кто-то тискает хвост, а я даже не поняла, как оказалась рядом и за него ухватилась. Захотелось вволю пощупать дракона и как следует его рассмотреть, потому что я очень соскучилась. Не по этому конкретному дракону, сегодня он меня слегка подбешивал, а по драконам вообще. По твердой гладкой шкуре, по мощным крыльям и лапам, по морде с каплями воды. А еще я вспомнила, как возилась с драконами давным-давно, в далеком прошлом, теперь превратившемся в смутные обрывочные воспоминания, как будто о сто лет назад просмотренном фильме. И я осторожно почесала Бастиану шею. Потом смелее, а потом подошла вплотную и принялась чесать от души. Почесала шейку, под мордой, спинку вокруг шипов и захихикала, когда неуверенная попытка отползти от меня в сторону закончилась закатившимися от удовольствия глазами. – У-у-у, живо-о-отное, – фыркнула я. Женская слабость в этот раз победила мужское упрямство. Бастиан положил морду на лапы и прикрыл глаза, позволяя себя чесать и поливать холодной водичкой. Она испарялась от соприкосновения с горячей шкурой. А я всегда думала, что драконы – хладнокровные. Но этот конкретный был вполне себе горячим. – Хороший драко-о-он, – ласково сюсюкала я, войдя во вкус. – Я тебя сейчас укушу. Руки устали, и я села рядом, прислонившись лбом к теплой шкуре, продолжая почесывать, только уже сбоку, у основания мощной лапы, увенчанной стальными когтями. – Интересно, твои дети смогут превращаться… найди себе хорошую девочку и нарожайте кучу маленьких дракончиков. Чтобы можно было снова смотреть в небо и видеть вас. Ему повезло, что он не видел склеп с черепами драконов, которые приносил мне Акорион. Иначе страх увидеть среди костей и своих детей преследовал бы Бастиана до конца жизни. Это сложно описать, глухую тоску по величественным и совершенным существам, превращенным в горстки пепла и блестящие отполированные черепа. – Зачем? – равнодушно спросил он. – Меньше привязанностей, больше возможностей. – Ты так не думаешь. – Думаю. – Нет. Я знаю, что не думаешь. Сейчас всем страшно думать о будущем, но настанет тот момент, когда захочется большего. И вообще… Я улеглась на теплую землю. – Мне бы хотелось, чтобы вы были счастливы. Я из-за этого еще не сдалась. Из-за шанса, что у вас все будет хорошо. Потому что… Вода снова ударилась о камни, подняв тучу брызг, которые до нас не долетели – испарились, едва поднявшись в воздух. – Мне кажется, у меня уже нет вариантов. Но хочется жертвовать разумом ради чего-то хорошего. Пригревшись, я закрыла глаза, не заметив, как проваливаюсь в сон. Полет и холод дали сил, но организму требовался отдых, чтобы прийти в себя. Теперь, когда адреналин в крови снизился, я чувствовала приятную усталость и расслабленность, которой было совершенно невозможно противиться в тепле, под шум реки, рядом с горячим живым драконом. Обняв лапу Бастиана и ногой и рукой одновременно, я укрылась крыльями и задремала. В конце концов, хотелось верить, что, когда придет время возвращаться, он меня разбудит, а не бросит на холодной поляне или потащит в зубах. И первое время я даже ждала, когда это случится, стараясь не погружаться в глубокий сон, но все же не выдержала, сладко зевнула – и позволила себе отключиться. Мне приснился до ужаса приятный сон – действительно сон, в кои-то веки. Как будто Бастиан какое-то время был человеком и как раньше перебирал мои волосы медленными осторожными движениями. И я хотела проснуться и поговорить с ним, но если бы было так просто прервать сон или менять его под свои желания. Оставалось довольствоваться тем, что есть. Не так уж и мало. Утро поприветствовало меня прохладным ветерком, невесть как попавшим на нашу поляну, и задумчивым: – Уважаемый зоопарк, а кто у вас здесь сторож? Я приоткрыла один глаз. Драконья лапа на мне шевельнулась. Дышать из-за нее было тяжеловато, а еще я поняла, что наступило утро и это чешуйчатое животное даже не подумало меня разбудить! Я проспала ужин, завтрак и, кажется, занятия. По крайней мере половину. – Бастиан, хватит лапать сиськи! – рявкнула я дракону прямо в нос. Тот фыркнул и выпихнул меня на мороз, под ноги Кейману. – А я вас ищу. Он посмотрел на Бастиана, хмыкнул себе под нос и помог мне подняться – вот это забота! – Тебя ищет мать. Клянусь, сначала я подумала, что это он мне, и даже успела подавиться воздухом! Но, к счастью, речь шла все же о Бастиановой матушке. Если бы госпожа Смерть явилась в школу… да что вообще здешние адепты знают о родительских собраниях?! Бастиан лениво что-то буркнул, раскрыл пасть – я не сразу поняла, что это он так зевает, – и снова закрыл глаза, всем видом давая понять, что искать его может кто угодно. Пока дракон не выспится, дракон не человек. – А тебя ищу я. Идем, пора возвращаться. Мы медленно побрели к замку. Я чувствовала легкое сожаление: сон возле теплой шкуры Бастиана, даже с учетом твердой земли, был куда приятнее пар. Я бы провалялась так до самого обеда, пуская слюни на драконью лапу, если бы мне позволили. – Как Яспера? – спросила я, лишь чтобы нарушить тишину и справиться с зевотой. – Слаба. Но дышит и даже пытается что-то есть. – Значит, вы теперь снова вместе? – Деллин, это не так работает, – вздохнул Крост. – Мы расстались не потому, что она могла в любой момент умереть. И я не уверен, что еще можем сойтись. Я рад, что она жива. Но я все еще не могу дать Яспере то, чего она хочет… и чего заслуживает. – Ты бы хоть спросил. Может, между «ничего» и «хоть что-то» она выберет второе.