– Магистр, – кивает председатель. Крис сжимает его руку с такой силой, что ногти впиваются в кожу и наверняка оставляют следы. Кейман Крост делает несколько шагов вперед, внимательно вглядываясь в Бастиана, и он чувствует, как внутри лениво и тревожно шевелится магия. От силы, которой повеяло, волосы встают дыбом. Он еще не испытывал такого, как будто все нутро раскрыли, выставив на всеобщее обозрение. У этого человека есть какая-то особая власть над огнем, что горит внутри. Впрочем, нет… не над огнем. Над стихиями. – Я возьму его. Три слова – и жизнь безвозвратно меняется. – Стойте! – кричит Бастиан, когда Крост направляется к выходу. – Что насчет нее? Вы возьмете нас с Кристиной вместе?! Этот ублюдок очень натурально делает вид, будто только теперь замечает бледную и дрожащую Крис. – Нет, – спустя долгую секунду выносит приговор. – Она не может учиться. У Крис вырывается короткий отчаянный стон, а внутри него ярость превращается в огонь – и один за другим вспыхивают столы. – Дело в деньгах?! Она может заплатить! Я за нее заплачу! Бастиан поворачивается к отцу. – Если ты не оплатишь ее учебу, я тоже не стану там учиться! Я не ступлю на порог этой школы без Крис! Можешь засунуть свою корону в задницу или передать ее Брине! – Нет, – все так же спокойно повторил Крост. – Дело не в деньгах. Она не будет там учиться. Решение окончательное. Что теперь будет? Ничего. Глава 11 Утром, в экипаже, доставляющем нас в школу, я не смогла ответить на вопрос Кеймана, потому что отчаянно зевала. Казалось, что если я зевну еще шире, то вывихну челюсть. Но терпения Кросту было не занимать, и он твердо вознамерился получить ответ. – Да. Я не спала ночью. Ты ведь знаешь, зачем спрашиваешь? – Просто хочу узнать, почему ты пять часов просидела на крыльце, и надеюсь, что расскажешь сама. Похоже, не расскажешь. Я вдохнула и сделала большой глоток кофе. Кто придумал, что он бодрит? – Ты скажешь, что это глупо. – Когда я так говорил? – Да всегда! С первого курса все время ругаешься. – Возможно. Когда ты делаешь реально странные вещи. На скорости, с крыльями, влетаешь в драку. Или когда сжигаешь библиотеку. Но издеваться над несчастной девушкой, спасшей подругу из лап безумного бога, даже для меня слишком. – Ну, хорошо, – вздохнула я. – Надеялась, что он придет. Чтобы я его проводила. – Не все приходят. Не всем это нужно. – Да, но я могла бы извиниться. Хотя бы спросить его имя. – Он не хотел, чтобы его знали. Думаю, прошлое имя напоминало о не самой лучшей жизни. Без имени ему было проще. – Ему было бы проще, если бы сущность не требовала убивать и пытать. – Но так уж случилось, что ты не успела ему помочь. Подумай вот о чем: Акорион хотел добраться до тебя. И знал, что ты попробуешь спасти Брину. Даже если бы ты снесла забор и решила выкрасть Брину, раскидав стражу, он все равно, скорее всего, убил бы палача. Потому что хотел сыграть в эту игру. – Мы не знаем наверняка, – пробурчала я, уставилась в окно и просидела так до момента, пока экипаж не приземлился во внутреннем дворе школы. Казалось, я не была здесь сотню лет! Хотя на самом деле всего неделю с небольшим. Здесь ничего не изменилось, разве что первый снег слепящим белым одеялом укрыл все поверхности, превратив мрачный старый замок в сказочный. – У тебя даже есть время поспать перед обедом, потому что завтрак мы благополучно пропустили. А еще встретиться с Аннабет и Катариной. Но этим я делиться не стала, просто застегнула пальто и вылезла наружу. Холодно, сыро и небо снова хмурится – все признаки приближения Бала Огня, на который я не собиралась идти. В этом году мне уж точно нечего там делать. Скрипнула входная дверь – и к нам направился Арен Уотерторн в накинутой наспех куртке. Мне срочно захотелось залезть обратно в карету и свалить как можно дальше, но черные кони уже исчезли, и экипаж превратился в бесполезную фиговину. – Магистр Крост. Адептка Шторм. Мы не ждали вас так рано. Плохо спалось? Он так пристально на меня уставился, что сомнений в том, кому предназначался вопрос, не осталось. – Арен… Я не знала, что ему сказать. Но он ждал, и я ляпнула последнее, что вообще можно было говорить: – Мне жаль. Уотерторн рассмеялся. – Жаль. Да уж. Тебе жаль. Ты когда в зеркало смотришь, кончаешь, да? – Арен! – Кейман выступил вперед. – Следи за языком. – Ты готов покрывать ее, даже если крышечка у нашей девочки снова уедет. Уверен, что это уже не случилось? Он перевел взгляд на меня, и я невольно отшатнулась. Водную стихию нельзя назвать мирной и безопасной, но сейчас она превратилась в ледяное пламя. – Ты ни на секунду не задумалась о том, что у других тоже есть близкие и они их защищают. Ведь есть только ты и твой мир, и твои родные, которых нужно непременно спасать. Если кто-то отказывается использовать своих друзей – то становится врагом, коварно утаившим путь к спасению, так? Готов поспорить на всю свою магию, что ты уже назначила меня врагом, вставляющим тебе палки в колеса, и ни на секунду не задумалась, что я могу хранить чью-то жизнь, так? Правда в том, что тебе не нужны соратники, Таара, тебе нужны слуги, которые готовы жертвовать всем ради того, чтобы тебе было хорошо. И, может, он, – Арен скривился, посмотрев на Кроста, – и готов потакать всем твоим капризам, но я тебе говорю – пошла к демонам, маленькая лживая эгоистичная сука! Ты не думаешь ни о ком, кроме себя, и я больше не собираюсь тебе помогать. Однажды ты останешься одна. И это будет очень справедливо, потому что любить тебя или хотя бы уважать просто не за что. Магистр Крост, школа в полном порядке, когда вернется ди Файр, то передаст дела. А меня ждут в столице, надо посетить похороны. Без меня они не начнутся. Точнее, не состоятся. Иногда я думаю, что не задалось утро или ночь, пара или завтрак, возможно даже целая неделя или семестр. Но правда в том, что у меня не задалась вся жизнь. – Тебе не нужно его слушать, – вздохнул Крост. – Арен остынет. Он потерял друга. – Он прав. Мы обвинили его в заказном убийстве и подкупе, а потом решили, что он готов пожертвовать Бриной, чтобы прикрыть свою задницу. А он просто не хотел впутывать друга. Я облажалась. – Ты принимала решение не одна. – Но мне он поверил. И ко мне на встречу шел. – Машины времени не существует, мы не можем ничего изменить. С Ареном поговорим позже. Ступай поспи. Я дождусь Бастиана, посмотрю, цела ли библиотека, и попробую придумать, что делать с баоном. – А… да. Еще один член клуба «Ненавижу Таару». Им уже стоит сочинить гимн и назначить членские взносы. Интересно, если я туда попрошусь, примут? – Знаешь, о чем я думаю все чаще? – задумчиво произнес Кейман, когда мы поднимались по ступенькам ко входу в школу. – М-м-м? – Что лучше бы оплатил тебе колледж и подарил на совершеннолетие «Бентли». – А здесь машина не будет работать, да? – Увы. Могу только красную лакированную метлу. – Нет, спасибо, у меня своя. – Я махнула крыльями, и от поднявшегося ветра на пол грохнулась и тут же погасла свеча. К счастью, все адепты были на занятиях, и я беспрепятственно проскользнула к себе в комнату. Вещи с практики уже доставили, бросили сундуки прямо на проходе. Огромным блаженством было раздеться и спрятаться под одеялом. От холода первого снега, от осуждающего, полного боли, взгляда Арена, от картины качающегося на ветру тела его друга с зажатыми в руке черными розами для меня. От горечи и тепла поцелуя на губах. Я должна это прекратить. Должна остановить Акориона, не позволить ему убивать и превращать людей в монстров. Перевернуть все и заставить его ошибиться. Только как выиграть в игре, правил которой я даже не знаю? Как быть на шаг впереди того, кому дает силу безумие? На самом деле я знаю ответ. Просто не хочу верить, что он верный. Я провалилась в беспокойный поверхностный сон, который вскоре перешел в такой крепкий и глубокий, что разбудить меня не смог ни звонок, возвестивший о конце занятий, ни ураган, разыгравшийся за окном. Лишь после наступления темноты я с трудом заставила себя открыть глаза, но еще долго лежала, вслушиваясь в раскаты грома за окном.