Наконец мы пошли на посадку. Экипаж садился рывками, над Бавигором бушевал такой сильный ветер, что карету мотало из стороны в сторону. Я сидела зеленая, вцепившись в сиденье, а Кейман совершенно спокойно собирал разложенные документы. Наконец мучения закончились, от мощного толчка я чуть было не впечатала Кроста в противоположную стену, и момент, когда он поймал меня практически в объятия, был бы неловким, если бы я не издала жалобный звук и не ломанулась на улицу. – Меня сейчас стошнит… К счастью, холодный воздух немного отрезвил. Волосам, и без того не очень послушным, настал каюк, но зато пригодились крылья: ими можно было закрыться от ветра. Впервые с начала учебного года на меня смотрели не с любопытством, страхом или отвращением, а даже с некоторой завистью. – Адепты, – усиленный магией голос Кроста пронесся над площадкой, – пожалуйста, группами следуйте за своими кураторами! Пока собирались темные, я с интересом осматривалась. Бавигор лежал чуть севернее Штормхолда, и тут не было ни одной территории, свободной от гор. Пещеры, расщелины, ущелья – это был бы рай для фанатов альпинизма и дальних походов. Хотя что-то подсказывало: мало кто обрадуется, встретив в такой «райской» пещерке то, что там обитает. Практика нас ждет интересная. Дружной гудящей толпой мы направились к большому каменному дому неподалеку. По размерам он уступал школе и больше напоминал небольшой горный отель. Им и оказался: в холле, за массивной видавшей виды стойкой, нас встретил пожилой флегматичный распорядитель в темных круглых очках. – Магистры. Адепты. Отель «Сердце Бавигора» рад приветствовать вас и желает успешной практики, – пробубнил распорядитель и так же равнодушно, ни на кого не глядя, принялся выдавать ключи. Только получив свои, я поняла, что он был слепым. А еще – темным. Только кем? – Горгон, – шепнул Крост, заметивший мой интерес. – Горгон? – удивленно подняла голову я. – Но ведь он слепой… Горгоны имели только одну общую черту с привычным землянам образом: они могли одним взглядом превращать в каменное изваяние. И не жили, на моей памяти, с людьми, предпочитая горы, уединение и полудикий образ жизни. – Сейчас их отлавливают, – пояснил Кейман, – и выкалывают глаза. А потом пристраивают на работу вроде этой, считая, что помогают… как там на Земле говорят? Социализироваться. Открыв рот, я смотрела на Кроста, думая, что он шутит. Но шутками здесь и не пахло. Слепой горгон шустро и безразлично раздавал ключи. – Не вздумай вернуть ему зрение, – строго предупредил Кейман. – С ним поступили жестоко, но этим спасли множество жизней. – Я не умею возвращать зрение. – Просто предупреждаю. Так. Он откашлялся, и снова я поморщилась от громкого голоса. – Адепты! Сейчас я даю вам полчаса на то, чтобы найти свои комнаты и оставить там вещи. Затем вы спускаетесь на первый этаж, в столовую. Где я расскажу о программе практики и правилах. Явка обязательна! Всем ясно?! Народ с энтузиазмом загудел. Атмосфера и стиль горного отельчика никого не оставили равнодушными. К замковому очарованию школы все привыкли, каменные стены, от которых веяло холодом, никого не удивляли. А вот сдержанная и в то же время богатая обстановка отеля, затерянного в соседнем королевстве, многим оказалась в новинку. Топот шагов адептов не заглушали даже пушистые темно-красные ковры. Казалось, что шумом и гвалтом мы нарушаем особый порядок этого места. Красивого, но немного жутковатого охотничьего дома со странным слепым смотрителем. Моя комната, конечно, оказалась в конце коридора на третьем этаже, под самым чердаком. Замок жалобно скрипнул: ни о каких магических ключах здесь и не слышали. Когда я вошла, приток воздуха поднял с пола рой пылинок. В комнате пахло так, словно окно здесь давным-давно не открывали, и это стало первым, что я сделала. Потом обнаружила сюрприз: селили по двое. Надежды на то, что мне просто достался двухместный номер, растаяли почти сразу: я услышала в коридоре шаги, и затем замок подвергся насилию еще раз. – Ой… В дверном проеме растерянно застыла Аннабет. – Что ты здесь делаешь? – спросила я резче, чем собиралась. – Я… а мне ключи… Она неуверенно помахала бронзовым ключом с номером комнаты на брелоке. – Да твою же мать! Я пнула сумку в сторону кровати у окна, и Аннабет вздрогнула. Она поспешно посторонилась, когда я пролетела мимо, к выходу, и что делала дальше, не имею ни малейшего понятия: захлопнувшаяся от сквозняка дверь заглушила все звуки. Я прибежала в столовую первая, и не сказать, чтобы Кейман удивился. – Ты это специально! – шепотом, чтобы не услышал с интересом косящийся на нас Ленард, возмутилась я. – Что специально? – Поселил меня с Аннабет! – Нет. – Да! – Нет. – Да! – Ну, ладно, да. – Зачем?! Тебе что, нравится надо мной издеваться? Ты же знаешь, что я не могу с ней общаться! – Затем, что ты сама изволила принять ее за свой стол. С кем ее еще селить, если вся школа решила назначить ее новой жертвой? – Одну?! – Не жалко? – А может, стоит заняться атмосферой в школе, чтобы никого не травили и не пришлось селить со мной ее? – Может быть. Ладно, если хочешь, я поменяю тебе соседку. Я аж дар речи на секунду потеряла, не ожидая, что так быстро одержу победу. – Правда? Поменяешь? – Да. Поменяю. Только раз уж мы говорим об атмосфере в школе, то начнем прямо сейчас. Не будем творить насилие над неокрепшими юными личностями и проведем опрос. Кто захочет тебя в соседки, с тем и поменяешься. Я с шумом выдохнула и от бессилия сжала кулаки. Если бы не магистры, вцепилась бы Кейману в хвост! Просто потому что бесит и заслужил! – Ну, что? Идем проводить опрос общественного мнения? Что ж, полгода назад во мне умерло многое, но не фантазия. Я живо представила себе реакцию сокурсниц на предложение пожить со мной пару неделек в одной комнате, почти ощутила следовавшее за этим унижение и вздрогнула: пальцы укололо от всплеска магии. Кажется, вечером Бавигор накроет гроза. И очень надеюсь, снесет крышу прямо над спальней Кроста. – Все? – усмехнулся он. – Вопросов больше нет? Тогда вперед, счастье мое, выбирай себе и соседке самый лучший столик и наслаждайся обедом. – Я что, и здесь сидеть с ней должна?! Эта фраза получилась слишком громкой и привлекла внимание Ясперы и Ленарда. Демоница привычно едва заметно скривилась, а Ленард посмотрел с какой-то легкой тоской. Ну да, он наверняка привязался к Аннабет, пока воспитывал ее во всяких злачных местах. И что? Я тоже привязалась. А она решила, что гораздо интереснее собрать обо мне побольше сплетен и вывалить их на всеобщее обозрение. И я еще должна с ней жить просто потому, что пожалела однажды за ужином! Воистину, если бы мы с Кростом родили ребенка, то еще неизвестно, кто кого бы убил. Его методы воспитания порой выводят из себя на ровном месте. Хотя бывает, что за одну минуту сначала выводят, а потом ввергают в шок: когда я села за дальний столик у окна, то обнаружила в небольшом чайничке свой любимый мятно-черничный чай. Вряд ли это было счастливым совпадением, что и в школе, и здесь приготовили именно его. Я с подозрением покосилась на Кеймана, а он, поймав мой взгляд, самодовольно ухмыльнулся. Пришлось надуться и отвернуться, для верности прикрывшись крыльями. Постепенно народ прибывал. Похоже, для нас выкупили весь отель, потому что в столовой не осталось свободных мест, а значит, комнаты тоже оказались заняты все. Весь третий курс возбужденно переговаривался в ожидании практики. Первое настоящее приключение, серьезные магические задания… это не котлы греть в аудитории. – Ну что ж, адепты, я рад, что все благополучно добрались. Давайте прежде, чем перейдем к обеду, я расскажу вам о программе практики и ее правилах. Кейман остановился в центре, чтобы его можно было рассмотреть с любого места, и обвел всех строгим взглядом: – Первое и самое главное: это не каникулы и не экскурсия. Вы находитесь в опасном месте, которое не прощает глупостей! Это не благополучный Штормхолд, где на первый жалобный писк сбегается стража. Здесь если ты попался в зубы какой-нибудь темной твари – твои проблемы. Я прошу отнестись к практике ответственно и не подвергать риску свои жизни и жизни товарищей. Отель защищен, и выйти из него можно только в сторону Глумгора. Дорога одна. И сходить с нее крайне не рекомендую. Вы сможете посетить город на выходных, однако помните, что действует комендантский час. Ровно в восемь вечера все должны быть внутри отеля. Это не шутки, я сейчас совершенно серьезен. Завтра вы увидите, что может поджидать снаружи, и, полагаю, желание прогуливаться по кустам отпадет раз и навсегда. Сегодня выходить СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Мы дружно вздрогнули от окрика и поспешно согласились – да, пожалуй, не очень-то и хотелось. – На время, пока идет практика, ужесточаются правила поведения в коллективе. Я не желаю быть свидетелем ни одной драки и ни одного публичного скандала. За такие вещи в Бавигоре платят жизнью. Вы можете сколько угодно ненавидеть друг друга, но одна подлость, малейший конфликт – и можете считать себя отчисленными. Ха! На что спорим, кто-нибудь подерется еще до ужина? Черт, главное, чтобы это была не я… – В конце каждого дня сдаем кураторам отчеты. В конце выходного дня отчет должен содержать вольный пересказ того, чем вы занимались в городе или в отеле. Городок крошечный и скучный, так что не рекомендую обольщаться и надеюсь, вы все проявите усердие в учебе. Расписание завтрашних занятий будет висеть возле стойки регистратора. Всем все понятно? Раздался нестройный хор голосов. Кейман с явным сомнением в голосе хмыкнул – и дал отмашку на обед. Не только я была голодна: народ накинулся на еду с таким энтузиазмом, словно полет занял дня два, не меньше. – Я этого не просила, – вдруг тихо сказала Аннабет. – Что? – Я оторвалась от кружки. – Жить с тобой. Я не просила, чтобы нас поселили вместе, ты не думай. – Я знаю. Это Крост. Вот совпадение: с нами обеими никто не хочет жить. Нет идей, почему?