Кэти снова вспомнила о своем желании быть более терпеливой с этими детьми. - Я сегодня обедала с твоей мамой, - сообщила Кэти вечером, когда зашла в Уотервью. - Замечательно, - ответил Нил, выглядывая из-за своих бумаг. - Ты разве не удивлен? Он продолжал читать, но, прислушавшись к ее тону, посмотрел на нее, заложив пальцем страницу, которую читал. - Что? - спросил он. - Это же не совсем обычно. Я думала, тебе будет интересно почему. - Ну так почему? - Да не знаю. - Кэти пожала плечами. - Послушай, Кэти, ты же сказала, что сегодня будешь заниматься подготовкой меню для серебряной свадьбы, поэтому притащил сюда все это барахло. - Какое барахло? Что-то по поводу Африки? - Да нет, не по поводу Африки. Я же сказал, что не буду заниматься этим вопросом, пока мы с тобой серьезно не поговорим. - И что? - И… Ты же предупредила, что у тебя есть работа. А у меня есть две вещи, которые я могу делать здесь. Я сказал им, что получил эту бумагу от клерка. - Извини… - Но я так не… - Извини, ты прав… Я действительно это говорила… Она упомянула об этом, когда они делились планами на вечер: сказала ему о чем-то важном, а он даже не заинтересовался. Его мама, которая вот уже четыре года вела с ней войну, пригласила ее к «Квентину». А Нил даже не обратил на это внимания. - Извини, я был груб с тобой… Это не просто неудачливый парень из Нигерии. Это сложная и кровавая штука, и завтра нам предстоит суд. Я на стороне съемщика, который повредил спину, упав с лестницы, а хозяева сказали, что с их стороны все в порядке. Проблема в том, что парень выглядит как бандит, а хозяин кроткий и занятой человек… Все они ополчились против моего клиента… Я все записал… Кэти подняла руки, словно сдаваясь. - Я прогуляюсь. Пойду по магазинам. Вернусь через пару часов, и будем ужинать. - Тебе необязательно это делать, - произнес он. - Нет, я все же пойду, - сказала она и ушла. Кэти вовсе не собиралась выходить. Она хотела принять ванну, проверить почту и почитать кое-какие рецепты из кулинарных книг, чтобы продумать меню на ближайшие мероприятия. Она хотела произвести хорошее впечатление на агентов недвижимости, которых пригласила Джеральдин. Фредди Флинн показался ей довольно приятным человеком, который сказал, что доверял им, но потом перестал. Она также подумывала о том, чтобы приготовить паэлью, потренироваться для организации испанского буфета, но настроение было ужасное. Нил действительно думает, что она будет просто убивать время, ожидая, пока он освободится? Нет уж! Лучше показать, что она тоже занята, и уйти. Но куда? Она не могла пойти к Тому, потому что они с Марселлой собирались в театр. Кэти поехала в Гленстар и позвонила с мобильного Джеральдин. Сработал автоответчик. Кэти подумала, что глупо было бы приезжать без звонка. Она посмотрела на окна своей тети: окна не зашторены, но в комнате две фигуры. У Джеральдин был гость. Мужчина. Кэти уже хотела уехать со стоянки, но увидела, что кто-то ей машет. Это была Шона Бэрк из «Хейвордса». - Я заметила твой фургон, - засмеялась Шона. - Может, попьем кофе? Кэти осмотрелась, Шона достала кофе-машину, такую же, как на квартире ее тети, но не столь большую и не с таким количеством функций. В комнате было множество ярких пледов и диванных подушечек. Ни одной семейной фотографии на стенах, две полки книг по бизнесу и менеджменту, музыкальный центр, а вот телевизора не было. Кэти было интересно, что за тип людей представляет Шона, которая может позволить себе ипотеку или съемную квартиру. А квартира была недешевая. Конечно, у Шоны очень хорошая работа в «Хейвордсе». Скорее всего, она из богатых. Шона Бэрк никогда не говорила об этом. Она вообще была очень находчива и осторожна, когда рассказывала о себе. - Эй, ты где-то далеко, - произнесла она, подсаживаясь к Кэти. - Я думаю о Саймоне и Мод, - солгала та. - А кто это? - Племянники Нила. Мы усыновили их, моя мама и я. Она немного зловеще рассмеялась, а потом рассказала все подробности. К ее удивлению, Шона не нашла это ни смешным, ни глупым, не удивлялась этой безнадежной затее и сказала, что другие на их месте поступили бы так же. Она выслушала все без тени раздражения на лице. - Вот так, - закончила Кэти. - У Нила и его отца есть определенные накопления. Я не знаю точно, но это связано с доверительными вкладами. Что-то идет моим отцу и матери, а что-то, надеюсь, достанется и нам, если это будет необходимо. - А как насчет их работы? - Мама счастлива сейчас с детьми. Она знает, что они под хорошим присмотром. Лучшего ей и не нужно, и отец не убеждает ее в том, что следует вернуться на работу. Мы строим свою крепость. - Это ужасно нечестно по отношению к детям, - сказала Шона. - Жизнь вообще несправедлива, Шона. Я бы тоже была рада, если бы у них были замечательные мама и папа, которые знали бы, кто они есть, читали бы им на ночь сказки, заботились бы о них. Но они не заботятся. Приходится нам это делать. - А они все же вернутся к своим несчастным родителям или как? - спросила Шона. - Хотела бы я знать. Как говорит Том Физер, чудеса происходят, только если в них искренне верить, - задумчиво ответила Кэти. Кэти ехала домой в таком ужасном состоянии, словно до этого испытала шок. И она не знала отчего. Ее не раздражало ни неожиданное оживление Нила, ни кретинизм ее свекрови, ни покорность ее матери, которая не менялась всю жизнь. Они все давно знали, что Мод и Саймону необходима забота. «Скарлет-Физер» работает в плотном графике: еще много чего заказано на ближайшее время. Так что к концу месяца Джеймс Берн может быть спокоен. В этом плане все шло гладко. На светофоре по дороге в Уотервью Кэти напугали двое всклокоченных людей, которые настойчиво стучали к ней в окно, - мужчина и женщина за тридцать с пустыми глазами. Первой ее реакцией было убедиться, что дверь закрыта. Они выглядели очень агрессивными. Нил Митчелл вполне мог выйти и спросить, что случилось. Том Физер вежливо попросил бы их удалиться. Кэти даже стало как-то не по себе - она хотела, чтобы светофор поскорее переключился, и тогда бы она уехала оттуда, подальше от этих жутких лиц. Она слышала, как они звали ее. - У вас есть все! Вы живете припеваючи! Умоляем вас! Пожалуйста! Светофор все еще был красным. Она сказала себе, что общественные организации сейчас хорошо работают, этим людям не придется ночевать на улице. На улицах есть патрули, есть центры и приюты. Должно быть, это алкоголики или наркоманы. Ей надо не думать, а просто ехать дальше. Открывать окно опасно. - Пожалуйста, - услышала она мольбу женщины, - у вас есть все, этот фургон с картинкой на нем, дом, куда вы всегда можете приехать, так дайте нам что-нибудь. И именно фургон с картинкой на нем смягчил ее сердце. Кэти включила поворотник и подъехала к обочине. Она вытащила из сумки десятифунтовую банкноту, приоткрыла окно и протянула им. Они смотрели на нее, не веря глазам своим. Это было раз в пять больше того, на что они могли надеяться. Вблизи женщина выглядела моложе, наверное, она была моложе Кэти, ее волосы были спутаны, на лице грязь. - Вы заслужили эту удачу, миссис, - сказала она. - Нет, никто не заслуживает удачу, она приходит сама. Загорелся зеленый свет, и Кэти поехала дальше. Зайдя в дом, обнаружила мятую записку. Ее сердце ухнуло в пятки. Нила не могли снова вызвать! Она развернула записку и прочитала: «Извини, Кэти, буду около одиннадцати, не жди и ложись спать». Она и не ждала. Том предложил вечеринку для агентов по продаже недвижимости провести в испанской атмосфере. Кэти сказала, что это, конечно, очень хорошо, но у них для начала должен быть весь ассортимент тапас. За тапас последует сногсшибательная паэлья с национальными приправами. Том был так занят, разыскивая испанские шляпы, кастаньеты, гитариста и танцора фламенко, что, казалось, у него не будет времени обсудить меню. Кэти решила, что у них должно быть две паэльи - одна с морепродуктами и одна менее оригинальная. Она знала, как агенты хотят видеть Марселлу Малоун, но даже и не думала предложить Тому такой вариант. Вместо этого Джун поручили взять напрокат испанскую экипировку и научиться говорить «arriba» в подходящих местах. Кэти хотела сделать маленькие наклеечки на индивидуальных тарелках тапас, чтобы показать, что они типично испанские; Том умолял ее остановиться: все, чего они хотели добиться, это «испанской» атмосферы. Они должны были пустить пыль в глаза потенциальным клиентам и журналистам и не осрамиться перед некоторыми сведущими людьми, которые могли бы там оказаться. - Нам было бы интересно туда ходить, как думаешь? - поинтересовался Саймон накануне вечером. - Нет, - ответила Кэти коротко, и увидела их разочарованные лица. - Спасибо за предложение, но на самом деле вам там будет скучно. Я когда-нибудь врала вам? Они помолчали, обдумывая вопрос. - Нет, - ответили они одновременно. - Ты считаешь, там останется что-нибудь вкусное? - Мод, твоя тетя Ханна приезжает в Уотервью завтра вечером, чтобы поужинать со мной и Нилом. - Вы собираетесь отравить ее? - спросил Саймон. - Конечно нет, я собираюсь угостить ее и твоего дядю Джока испанской кухней и привести в порядок волосы. - Почему ей не нравятся твои волосы? - спросила Мод. - Поверь мне, Мод, я не уверена, что они ей не нравятся, но, когда люди хотят чего-то простого, наверное, лучше выполнить их пожелания. - Где ты об этом узнала? В школе? - Нет, моя тетя Джеральдин как-то сказала мне много лет назад. И это очень полезный совет. Агентов по продаже недвижимости ленч восхитил. Фредди Флинн был жизнерадостным, уравновешенным человеком и заразительно смеялся. Было похоже, что он ухаживает за Джеральдин. - Думаю, она ему нравится, - сообщил Том Кэти. - Это не принесет ему ничего хорошего, тетушка Джеральдин - настоящая ледяная дева, - засмеялась Кэти. Однако Фредди хотел говорить о Джеральдин и с Джеральдин. - Изумительная женщина - задай ей любой вопрос, и она моментально даст ответ. - Она всегда была такой, - согласилась Кэти. - Я постоянно спрашивала ее обо всем на свете, выполняя домашнее задание… И она всегда отыскивала ответ, если не давала его сразу. - Ну, она определенно приглянулась моим ребятам. Фредди увивался вокруг нее. И ребята тоже сияли. Они вели себя достойно. Кэти заметила, что ни один из них не упомянул еду; все говорили об атмосфере.