Тот при появлении своей унылой второй половины тотчас отпрянул от Лариски и пробормотал: – Тебе чего надо? Я же сказал, в школу ко мне не шастать! Супруга, явно игнорируя физрука, ринулась к Лариске, еще не успевшей вытащить из кармана Олега Родионовича ключи, и, оттолкнув ее от физрука, проскрипела: – Нас соседи топят, вот и пришла. И вовремя, потому что тут такое. Руки прочь от моего мужа! А то так много развелось вас, блудниц вавилонских! Ну ничего, падут на вас за это кары небесные, призовут вас к ответу за свои прелюбодеяния небесные силы! Лариска, фыркнув, ретировалась: – Вы выражения-то выбирайте! Очень-то мне нужен ваш муж! Берите и наслаждайтесь! Ну да, не ее муж Лариске требовался, а ключи от спортзала из кармана ее мужа! Лариска, присоединившись к ожидавшей ее за уголком Лере, покрутила пальцем у виска – мол, тетя того! Подруги, зажав рты ладонями, прыснули, наблюдая, как ревнивая жена отчитывает физрука, титулуя Лариску то «вавилонской блудницей», то «продажной девкой», то «юной греховодницей». Тот, прервав ее излияния, схватил за локоть. – Угомонись! И не неси чушь и попридержи, прошу, свой поганый язык. Мы не у тебя в секте. Никакая это не вавилонская блудница, а ученица выпускного класса, Лариса Пыпина. Тронув Лариску за руку, Лера, давясь от смеха, произнесла: – Пойдем, вавилонская блудница! Или тебе больше нравится обращение юная греховодница? Надо придумать какой-то другой план! * * * Они покинули выяснявших отношения физрука и его женушку и вернулись в коридор, где стали перебирать один за другим иные возможные варианты. Взломать? (Опасно, да и как?) Сделать дубликат ключа? (Но для этого нужно сначала заполучить этот самый ключ в руки, а если его заполучить, то зачем тогда делать дубликат?) Пролезть через окно? (Все окна в спортзале была зарешечены внутри и снаружи, а в каморе физрука окон вообще не было). Гениальная идея в голову как-то не приходила. Лариска, на что-то отвлекшись, припала к окну, которое выводило во внутренний двор школы. Там можно было наблюдать апофеоз семейных дрязг в семействе физрука, такую сцену: Олег Родионович быстро шагал, буквально таща за собой свою супругу, явно ее костеря и отчитывая. – Посмотри, как он жестоко ведет себя с ней! – заявила Лариска. – Она хоть и дура набитая, но так же нельзя, честное слово! А он мужик спортивный, такому всадить нож тридцать раз в тело жертвы, как это было в последний раз, ничего не стоит. И не такой он и весельчак и хохмач. Нет, ты видела? Да, Лера отлично видела, как физрук, не подозревая, что за ними наблюдают, затащив свою, как они сами имели возможность только что убедиться, занудную и действовавшую ему на нервы жену за стоявшую на постаменте клумбу, со всего размаху дал ей сильную пощечину. Женщина схватилась за лицо, а когда отняла руку от щеки, то та пылала багровым цветом, как будто к ней приложили раскаленный утюг. – Вот ведь садюга! – заявила в сердцах Лариска. Лера была согласна с подругой. Она порывалась прийти жене физрука на выручку, но та уже исчезла, а сам физрук, насвистывая, двинулся к зданию школы. Лера инстинктивно отпрянула, утягивая за собой Лариску: ей крайне не хотелось, чтобы физрук их увидел и понял, что они лицезрели его разборки с женой. – Это он, точно он! – зашептала Лариска, которую Лера затащила в тот самый класс, где несколькими минутами ранее пыталась добиться от отца честного ответа. – Ну, а если даже так? – спросила Лера в раздумье. – Как нам это доказать? – Подключи Толика, у него же дядька и двоюродный брат в прокуратуре… Лера отрицательно качнула головой и после короткой паузы произнесла: – А представь себе, что мы возводим напраслину на пусть и малоприятного, но к убийствам не имеющего ни малейшего отношения человека? То, что он бьет жену, не значит, что он маньяк. Хотя то, что Олег мерзавец, это однозначно. Лариска заявила: – Все равно надо на него стукнуть! Пусть проверят, пусть прощупают его, за жабры возьмут или как это там называется… – И, не исключено, тем самым мы разрушим жизнь и карьеру Олега? – Мне его в любом случае не жаль! – отчеканила Лариска. – Такой же скот, как мой отчим. Тот тоже маму бьет… Она смолкла, а Лера, обняв подругу, сказала: – Но ты же сама сказала, что это не значит, что твой отчим маньяк. Так же дела обстоят и с Олегом. Нам нужны улики! – Улики? – протянула в сомнении Лариска. – Но что именно ты имеешь в виду? Окровавленную одежду? Наверняка, когда он жертв убивал, кровищи было ужас как много… Лера кивнула: – Да, нечто в этом роде. Хотя вряд ли он хранит окровавленную одежду. А вот нож, которым жертв убивал, может и хранить… – Но где? – зашептала в исступлении Лариска. – У себя дома? На даче? В гаражах? В тайнике? Тут раздались голоса, и около наполовину прикрытой двери класса возник физкультурник. Лера и Лариска быстро метнулись к стене, не желая, чтобы он их увидел. – Олег Родионович! Вас директор к себе требует! Там опять светомузыка искрит! Речь шла о подготовке актового зала школы к выпускному – физрук, помимо всего, был одаренным технарем. И, кто знает, серийным убийцей? Физрук удалился, а Лера, выглянув в коридор и убедившись, что никто их не подслушивает, произнесла: – Твой вопрос вполне резонен. Если маньяк – это профессия, ну, или хобби, пусть и кошмарное, и кровавое, и совершенно ненормальное, то убийца все равно должен где-то хранить свои причиндалы. Лариска порывалась что-то сказать, но Лера продолжила: – Да, он может хранить это дома. На даче. В гараже. В тайнике, до которого нам никогда не добраться. Но три убийства произошли не так далеко отсюда, что наводит на мысль, что убийца держит свой инструментарий под рукой, на тот случай, если на него снова накатит и потребуется принять быстрое решение. Решение лишить жизни новую жертву. – На рабочем месте! – выдохнула Лариска. – Тут, в школе! Ну да, так и есть, Лерочка! Он хранит это у себя, в своей каморке в спортзале! Где же еще?! Туда все равно никто, кроме него самого, не заглядывает. – И не без апломба добавила: – Я тебе с самого начала твердила, что тут, в школе, витает дух зла! Так оно и есть! – Она уставилась на Леру и добавила: – Но если это так, то нам надо… Лера знала, что им надо. Сейчас или никогда – Олег на ближайший час, а то и более, занят в актовом зале. А это значит, что путь в спортзал был открыт. Точнее, конечно, закрыт, так как по причине наличия там ценного инвентаря и имевших место несколько лет назад краж спортзал всегда закрывался на ключ, если в нем не шли занятия. И Олег таскал этот ключ в кармане своего неизменного спортивного костюма. – Вот бы его каморку сейчас обыскать! – протянула мечтательно Лариска. И сразу же уныло добавила: – Но даже если Олег сейчас и не там, нам все равно в спортзал не попасть, там замки такие… Лера же, усмехнувшись, сказала: – Ну, не зря же мой отец препод! Думаю, настала пора проведать его в учительской. Меня знают, меня пустят, меня прочь не выставят. И добавила с легкой улыбкой, точной такой, как у бабушки: – А ведь там в шкафу имеется доска, на которой висят запасные ключи, в том числе и от спортзала, и от каморки физрука… * * * У Леры предательски тряслись руки, когда искательницы приключений, удостоверившись, что около спортзала нет ни единой живой души, приблизились к заветной двери и остановились перед ней. Девушка даже выронила ключи на пол – надо же, когда только что, зайдя в пустую учительскую и открыв нужный шкаф, просто взяла ключ с деревянной биркой «Спортзал» и висевший рядом же с пластиковой биркой «Комн. физрук.», то испытала не страх, а, скорее, какое-то странное веселое наваждение. Но теперь, спустя всего каких-то пять минут, видимо, осознав, что одно дело – стырить ключ, и совершенно другое – открыть им дверь, тряслась от непонятного, внезапно на нее накатившего ужаса. А вот Лариска, наоборот, была сама безмятежность, как будто открывать чужие двери ей приходилось по десять раз на неделе. Может, в самом деле приходилось? Поэтому подруга, подняв ключ, одним щелчком вставила его в замок и повернула его. А потом еще раз. И, толкнув громко скрипнувшую дверь, произнесла: – Ты чего так боишься, Лерочка? Та сама не могла сказать, чего она боится. Поэтому, следуя за взявшей инициативу в свои руки Лариской, девушка пробормотала в ответ: – А ты что, ни чуточки? Лариска, пожав плечами, заявила: – Ну, Олег же в актовом зале.