– Шанс есть. Пока данные такие, что в беспричинную драку он сам не полезет, но, если скажут дурное, ответит ударом. – Понятно. Это спутало планы еще сильнее. Значит, Брауна не желательно помещать в густонаселенный пункт, то есть в город. Лучше куда-нибудь подальше от людей. В поселок, деревню? В глушь? Где же искать там жилье? – Сможешь добавить ему спокойствия принудительно? – Я бы не стал с этим торопиться. – Почему? – Сначала поговори с ним. Поймешь. – Ясно. И я двинула в главную комнату с экранами. Здесь даже внутри помещения война ощущалась войной. Слишком смурные лица, неуловимый запах гари от одежды; синяки и царапины на лице заключенного не добавляли атмосфере радости. Я впервые сумела разглядеть его, Брауна. Высокий мужик, ладно скроенный, волосы сверху удлиненные, щетина, взгляд жесткий. Мне даже вспомнились отрядные в те времена, когда я не была частью команды, а была их нежеланной возможной будущей «коллегой». Тогда я вдоволь кололась о такие вот недоброжелательные взгляды, пробирающие до позвоночника. Один Баал чего стоил… Человек в кресле не смотрел столько же неприязненно, как некогда Регносцирос, но и дружелюбием не лучился. И я решила перейти к главному без предисловий. – Мы предлагаем тебе выбор: остаться на Войне или переместиться в другой мир, где царит мирная атмосфера. Снабдим на первое время денежными средствами и жильем, дальше сможешь устроить жизнь по желанию. Браун, чьи глаза были не то серыми, не то голубоватыми (в полумраке и не разобрать), покосился на стоящего рядом Дэйна. – Она кто такая? – Ты лучше ее слушай. И внимательно. Я редко слышала в голосе Эльконто сталь, теперь же она прорезалась. – Я смогу тебя переправить. – Я намеренно выбрала это слово вместо «телепортировать» – ни к чему подробности. Добавила мягко: – Зачем тратить годы на бессмысленную бойню здесь? Пленник какое-то время молчал. – С чего ты мне помогаешь? Он не был склонен доверять, в бесплатный сыр тоже давно перестал верить. – Потому что я ее попросил, – рыкнул снайпер. Я давно не видела его не «душкой», тут прямо удивилась, заново присмотрелась к вдоль и поперек знакомому Дэйну. Конечно, другой человек не смог бы править войной, и, может, хорошо, что таким, как здесь, я видела его нечасто. Тут, в подземном бункере, властвовал человек, стреляющий без промаха, рука которого при нажатии на спусковой крючок не дрожала. Из-за разительного контраста на «ежика» я смотрела долго. После вернулась к Брауну. – Что думаешь? Интересно тебе наше предложение? В дверном проеме за моей спиной наблюдал за нашим диалогом сенсор. – Переехать в другой мир? – Да. Пауза. – Вообще-то… я планировал вернуться на Уровни. Когда выйду. – Ты не выйдешь, – прояснил Дэйн, – солдаты с Войны выходят только в смерть. А после отправляются по родным мирам. – Я… не могу. Странная фраза. Совершенно не по плану, как и все сегодня. Я думала, Браун обрадуется возможности избежать долгого и бессмысленного наказания, ухватится за возможность, но он лишь мрачнел. – В чем дело? – спросил за меня Эльконто. – Хочешь воевать здесь до победного? Так у этой Войны нет ни смысла, ни конца. Зря я, что ли, хлопотал за тебя? И впервые тот, кто сидел в кресле вздохнул, понурился, потер глаза. Не по-солдатски, по-человечески. – У меня здесь… любимая женщина. Я обещал ей, что вернусь. Тьфу ты, раздраженно сплюнула внутри меня Динка. Я ее понимала. И этого парня тоже. Если ты обещал вернуться, жить в другом мире не захочешь. – Дэйн, – позвала я тихо, – надо поговорить. Уже в коридоре мы общались на минимальной громкости. – Послушай, я не знал, – оправдывался снайпер. – Он ничего мне не говорил про женщину. Может, недавно нашел? – Дело не в этом. Если я перекину «семью», Дрейк меня точно не похвалит. – «Даже при всей своей любви ко мне». Некоторые вещи я знала наперед. – Делать-то что? – Возвращать его на Войну? – Он умрет на ней. Рано или поздно. И тогда точно на Уровни не вернется. – Есть идеи? – Есть. Но очень зыбкие пока… – Валяй. Теперь слова приходилось выбирать осторожно. – В общем, выбор у тебя такой. Либо остаться здесь воевать, но в случае, если схватишь пулю, мы не будем знать, где тебя искать, потому что ты окажешься в том мире, откуда попал на Уровни. Либо ты можешь переждать некоторое время в спокойном месте, а мы подумаем, можно ли переправить данные о тебе в Комиссионной базе. Процесс, как сам понимаешь, не простой. Возможно, ничего не выйдет… Никаких гарантий… Ты должен это понимать. Браун слушал внимательно. Вообще-то он был мне симпатичен даже своей недоверчивостью. Он был адаптированным защищаться, выживать, он еще не вышел из режима бойца. Его слова про женщину дали понять, что он нормальный, такой же, как я или Дэйн, просто человек, не желающий разлучаться с тем, кого любил. – Так что, пойдешь назад на поле боя? Или начнем искать тебе мирное жилье? В чужих глазах напряженность, попытка предугадать, действительно ли изменение в Комиссионной базе данных возможно, отчаяние, нежелание сделать ошибочный выбор. – Я настаивать не буду, – я вздохнула. В конце концов, у меня много других дел на сегодня. – Решай. В Брауне примерно метр восемьдесят пять и куча килограммов голимых мышц. В километре от бункера рвутся снаряды, гибнут люди. Оставшиеся выживают на редких сухих пайках и полупустых аптечках. Не жизнь, а полное дерьмо, все мы помнили рассказы Ани-Ра… – Жилье, мирное, – выдал Браун, наконец, хрипло. – Но я должен буду вернуться. Вот же упертый. Ты сначала Войну покинь, покачала я головой. Baby steps, как говорится. Один шаг за раз, а там видно станет. Глава 3 (UNSECRET feat. Katie Herzig – Buried) В тот же день. Инга Крет. –…ваша безответственность привела к повреждению конструкции моста и человеческим жертвам. Вы это понимаете? Зал Комиссионного Суда. В третий раз за мою недолгую жизнь. Первые два раза я отделалась устными предупреждениями (повезло): сначала была задержана в компании парней, торгующих дурью, после, пытаясь отбиться в подворотне, стукнула одного урода камнем. И нет, он не умер, поэтому меня не лишили свободы, но в этот раз… Как им объяснить, этим безликим роботам, что все случившееся – просто банальное невезение? Да, я не самый лучший человек в мире, признаю. Временно безработная, люблю позависать по вечерам в барах – кому нравится одиночество? Я просто пыталась построить свое счастье. Вчера вечером пыталась, между прочим, тоже, когда писала за рулем смс о том, что вырвалась из пробки, что уже еду. Парень, пригласивший меня на свидание, выглядел приличным, хотелось уже, наконец, счастья. Это наказуемо? Кто бы думал, что меня вынесет на мосту на встречку, что там обнаружится грузовик, вильнувший из-за моего нелепого маневра, что цистерна с бензином окажется слишком тяжелой, что грузовик завалится, а спустя пару секунд полыхнет. И да, наблюдая за свершившимся в зеркало заднего вида, я была в ужасе. Мост повредился – это правда. Я вздохнула. Мне сказали, что водитель не умер, отделался ожогами, что его вылечат за Комиссионный счет. Значит, все хорошо? Но хорошо не было, судя по лицам троих в серебристой форме, сидящих за столом. Еще один, стоящий у двери, сверлил меня тяжелым взглядом. «Просто невезение…» – хотелось сказать мне, но с ними бесполезно спорить. В первые два раза я еще пыталась. – Понимаю. Признаю вину, – прошептала тихо. Меня ведь не казнят? Не приговорят к смерти? Кроме водителя, жертв не было. Вроде бы… – Вы скрылись с места преступления. – Я… напугалась. Нужно было остановиться и бежать к пламени, которое взвилось до неба? От паники, испытанной вчера вечером, до сих пор в горле колотилось сердце. Ночь, проведенная в глухой комнате без окон, добавила лишь разбитости.