При последних словах Кассандра аж вздрогнула, замерла, а затем её словно прорвало. — Нет! Не слушаются! Они всё сделали сами. Сами! Понимаете? Сами!! У них не было приказа жечь город. Не было! — Глаза Кассандры горели почти детской обидой. Бримс подошёл к столу, взял в руки небольшой кубик с блестящими гранями, повертел его в руках, отчего по комнате заметались солнечные зайчики, и, повернувшись к Кассандре, спросил: — То есть как это сами? Они что, перестали слушаться своих всадников? — Не знаю. Сначала всё шло как надо: заход, удар огнём, уход. Всё Крыло совершило по паре заходов, а потом Ро Рух — это моя драконица — сделала резкий поворот и начала смотреть куда-то вниз. Всё уже заволокло дымом от горящего дворца, и я ничего не увидела… Но она, похоже, что-то видела. И что-то передала другим драконам. После этого они все словно обезумели. Начали колдовать и жечь всё вокруг… — Кассандра уже кричала. Бримс подошёл и ободряюще похлопал её по плечу. — Ну-ну, милая. Успокойтесь. Вот, глотните вина. — В его руке появился бокал рубинового вина. Кассандра благодарно кивнула и мелкими глотками осушила бокал. — А что там вы сказали насчёт колдовства? Она подняла глаза и, отставив бокал в сторону, произнесла: — Они колдовали. И жгли огнём дома. Я никогда не видела такой мощи. Они даже открыли Малые Нижние Врата и вызвали оттуда Багровый туман… От их огня иногда даже казалось, что горел сам воздух. Сверху весь город представлялся океаном пламени. Потоки жара были такой силы, что драконы были вынуждены подняться выше… А Багровый туман взял город в кольцо. Люди бежали по улицам и попадали прямо в их липкие объятия. — Из глаз магички потекли слёзы. — А драконы всё колдовали и колдовали, и огонь шёл нескончаемым потоком, выжигая все на своём пути… Вырваться повезло немногим. И драконы охотились на одиночек… Мало кому удалось достичь леса… Я видела, как пара человек бежала в лес, а за ними гнался один из драконов. Потом он долго жёг деревья… — А что было потом? — Потом? — Кассандра всхлипнула и вытерла глаза. — Потом мы отлетели в сторону и сели на поляну. Драконам был нужен отдых. Они снова слушались приказов. Вот только отказывались отвечать на вопросы. Лишь моя Ро Рух сказала одно слово, и всё. Услышав это, Бримс, словно гончая, встал в стойку, подавшись в сторону женщины всем телом. — Слово? Что это было за слово? Кассандра недоумённо дёрнула плечом и безразлично произнесла: — Я не поняла. Она сказала, что в городе был кхорр… Движение через лес давалось Ярику тяжело. Хотя движение — это слишком смело. Он волочил своё тело вперёд, передвигая ноги лишь усилием воли. Импульсы боли сводили с ума. Обожжённая кожа полопалась, и трещины сочились сукровицей. Тело бросало то в жар, то в холод. Насколько понимал Ярик, с такими ожогами, как у него, другой уже давно бы протянул ноги. Да ещё этот Дарг! Ярославу постоянно приходилось поддерживать и приводить в чувство так и норовящего потерять сознание хозяина. Состояние последнего было тоже не слишком блестящим. Пускай ожогов поменьше, но они были гораздо более глубокими. Вообще Ярика очень удивлял его хозяин. Ну ладно, у него, у Ярослава, последнее время проявилась просто аномальная способность к регенерации, но ведь Дарг-то обычный человек! Или необычный? Вон уже на руке из-под лохмотьев обожжённой кожи проглядывает тонкая розовая кожица. А ведь прошла только неделя после бегства из города! Ярик хорошо помнил тот момент, когда он пришёл в себя в горе гниющих листьев от дичайшей дрожи. По внутренним ощущениям получалось, что у него была просто запредельная температура, вот его и лихорадило. Беглый осмотр обнаружил сильнейшие ожоги, от одного вида которых хотелось тоскливо завыть. В этот момент Ярик и услышал стон. Тогда-то его и окончательно проняло. Хозяин!! Ярик бросился на звук, туда, где рухнул с края оврага Дарг. Ноги, правда, не держали, и пришлось, ужом извиваясь, ползти к хозяину. Тот лежал навзничь. Потрескавшиеся губы что-то беспрестанно шептали, а глаза блуждали по только Тёмным богам известным далям. Ярик тогда обречённо рухнул рядом и забылся сном. От него ничего не зависело: лечить он не мог, и жизнь хозяина теперь зависела только от способности его организма к самоизлечению. Очнувшись во второй раз, Ярик первым делом осмотрел Дарга. Все его ожоги уже покрывала тонкая плёнка. Кое-где она даже подсыхала. Высокий жар сохранялся. Ярик тогда прислушался и, сильно шатаясь, побрёл на журчащий звук. Как и следовало ожидать, на дне этого оврага протекал небольшой ручеёк. Умыться и охладить горящую кожу лица было плёвым делом. Ярослав лёг на живот, задержал дыхание и опустил лицо в воду. Лёгкое течение уносило жар и привносило ясность в страдающий разум. Но вечно так лежать было нельзя — вода была нужна и хозяину. Проблемой же было доставить эту воду к лежащему в бреду человеку. Из всей одежды на Ярике была только обгоревшая и держащаяся на честном слове набедренная повязка. Намочить её и затем, отжимая, капать на раненого — ничего более дикого Ярик просто представить себе не мог. В руках же не донесёшь, поэтому оставалось перетащить Дарга поближе к воде. Легко сказать — перетащить! Когда сам шатаешься от слабости и боли, когда тебя лихорадит и корёжит конечности, тут не до физических упражнений. Но Ярик справился. Хотя один раз он и терял сознание во время этой процедуры, но Дарг был доставлен на бережок ручья в целости и сохранности. Там же осталось осторожно снять лохмотья и постараться смыть грязь с ран, моля богов, чтобы не занести какой заразы. На берегу этого ручейка они пробыли ещё пару дней. В какой-то момент температура у Дарга поднялась настолько, что Ярик опускал его в холодную воду, чтобы сбить её. Но всё обошлось. Раны хозяина постепенно затягивались, и на третий день он пришёл в себя. Ярик не был медиком, но понимал, что это явно рекордный срок для человека. Сам же Ярослав также восстанавливался, хотя наверняка любой другой с такими ранами даже встать не смог бы. Единственной проблемой была нехватка пищи. Ярослав облазил все окрестности и собрал всё, что только можно было употреблять в пищу: корни, земляные орехи, какие-то безвкусные грибы. Этим же он и кормил приходящего в себя Дарга. Наконец тот пришёл в себя настолько, что мог вполне ясно мыслить и общаться. — Какой день? — был первый его вопрос. — Какой день, как далеко мы ушли от города? — Да мархуз ведает какой. Я сам долго без сознания валялся. А так уже дня четыре прошло… — Город… — Дарг судорожно сглотнул. — Город далеко? Ярик тогда несколько задумался. — Вроде бежали мы недолго, но были в таком состоянии, что могли отмахать приличный кусок и не заметить. Но будем считать, что недалеко. Если будут искать, то найдут!.. Если там есть кому искать… — Последнюю фразу Ярик буркнул себе под нос. Зарево было будь здоров! — Нам надо уходить… На восток… — Приподнявшийся было Дарг обессиленно откинулся назад. — Но зачем? Город сгорел дотла, лагерь племени остался позади. Так что если и идти, то назад… к своим. — Назвать кочевников своими Ярику было довольно тяжело. Дарг опять сглотнул и объяснил: — Теорн жив. Я видел, как он вместе с Боском выскакивал через окно, которое выходило на какой-то проулок… И он видел, что я тоже жив… — Дарг облизал сухие губы и продолжил: — Эта тварь теперь вождь. Как только уляжется суматоха от пожара и от смены власти, он сразу отправит Боска с убийцами по моему следу… Старик сможет найти… В племени у меня никаких шансов на жизнь и… на месть. На этом Дарг забылся. Ярик, хорошенько выругавшись, прикорнул рядом, хорошо понимая, что для похода понадобятся силы, — ведь Дарг был абсолютно прав. У пятого сына вождя, пускай и популярного, нет никаких шансов. Он ранен и придёт в племя, когда власть уже будет захвачена, поэтому выход один — бежать. И бежать как можно дальше отсюда. Как помнил Ярик, кочевники очень скрупулёзны в таких вопросах. Вон Сохог искал по всему Сардуору братьев своего отца. И успокоился только тогда, когда ему принесли их головы. Пусть Теорн не Сохог, но власть любит не меньше. Вот и приходилось теперь, шатаясь и матерясь, то неся на себе, то просто поддерживая, вести Дарга на восток. Местную географию Ярик не знал, поэтому единственное, что он мог, так это выдерживать заданное направление… даже не представляя, куда он может выйти. От Дарга толку не было никакого: он только и мог думать лишь о том, чтобы заставить себя передвигать ноги. Таким способом они проходили (по прикидкам Ярика) хорошо если милю-полторы, да и то это были самые оптимистичные расчёты. Где-то через неделю такого похода Дарг несколько набрался сил и уже вполне мог передвигаться самостоятельно, без помощи Ярика. Скорость несколько увеличилась. Но задача добывать пищу по-прежнему лежала на Ярике. Он уже оправился от ран, и только слабый зуд молодой кожи то и дело его беспокоил. Их скудный рацион составляла растительная пища. Оружие отсутствовало — всё, что было, растеряли во время ночного бега по лесу, — и нечего и думать о том, чтобы убить какого зверя голыми руками. Да и силы у них были ещё не те. Дарга такое питание сильно раздражало. Дескать, он воин, а воину не пристало есть траву, словно шестилапу какому. Ярик же оправдывался отсутствием соответствующего снаряжения и зверья. Но, как говорится, идя в степь за шушами, будь готов встретить рыкача. В этот день у Ярика уже с утра дико бурчало в животе. Обезумевший от голода желудок раненой птицей бился внутри, но человек мужественно пресекал все его попытки бунтовать. Ярик двигался лёгкой походкой лесного жителя (хотя про него правильнее было сказать — Лесного!), сзади же тяжело шагал злой до исступления Дарг. Тяжело приходится степняку в лесных дебрях, а если вспомнить, что он приучен передвигаться только так, как пристало воину — верхом, — то о его настроении и говорить нечего. «Эх, найти бы тот кустик с орешками, что попался вчера… Знатно тогда животы набили. Или, ещё лучше, выбежал бы сюда, прямо передо мной кусок мяса. Весь такой из себя прожаренный, со специями и чесночком… Ух!!!» — Мыслями Ярик был уже далеко от леса и от вьющейся под ногами тропинки. «Какой ещё тропинки?!» — Ярика словно ударило стрекалом по затылку. Это же первозданный лес! Какие здесь, к Тёмным богам, тропинки?! Ярик предостерегающе поднял руку, призывая Дарга остановиться, и присел на корточки. Глаза зашарили по утоптанной земле, стараясь выхватить наиболее важные детали. Ой, зря он расслабился, не вовремя! Рабство не проходит бесследно. Оно лишает человека самостоятельности, лишает способности быстро и, главное, правильно реагировать на изменения окружающей обстановки. Вот и Ярик слишком привык полагаться на кого-то за этот последний год и теперь забыл о том, что их выживание зависит только от него. — Чего-то я не пойму, уж не копыта ли это? — спросил Ярик хозяина. — Никогда ещё таких не видел! — Я тоже, раб! Но очень похоже по описаниям на след диких свиней. — Ага! Это такие серые, с колючками по всей спине, вечно хрюкают и гадят где ни попадя? — переспросил Ярик. — Как у Лычана? Последнее Ярик спросил, вспомнив мелкого, вечно щурившегося, как от солнца, кочевника, который держал у себя несколько животных, очень похожих на их земные аналоги, за исключением цвета и ежовых колючек на спине. — Да, они. Вот бы поймать поросёнка! — мечтательно закатил глаза сильно подобревший за последнее время Дарг. — Сможешь? Последней фразой он обращался, само собой, уже к Ярику. Но тот уточнил: — А у этих поросят батька с вот такенными клыками не водится? — Для наглядности Ярик широко развёл руки. — Нет. Отец-то, конечно, есть, но клыки у него поменьше. — И Дарг показал их размер в половину ладони Ярика. — М-да, всё равно не радует! — Ярик задумчиво взъерошил затылок. — Ты что, чем-то недоволен, раб?! — У Дарга просто в голове не укладывалось, что его раб может быть столь строптив, что после получения приказа он не то что не несётся сломя голову его выполнять, так даже смеет спорить. — Я думаю, как только мы выйдем к людям, имеет смысл тебя наказать! — Как будет угодно моему господину! — Ярик покорно склонил голову, кляня себя последними словами. «Совсем крыша уехала! Приказы хозяев обсуждению не подлежат!!» — Ярославу очень хотелось треснуть себя чем-нибудь тяжёлым по лбу… — Берегись!!! — не раздумывая закричал он и оттолкнул хозяина в сторону так, что тот улетел в кусты… колючие кусты! И в это же мгновение мелькнула жёлтая тень. Чьё-то тело длинным прыжком слетело с дерева, и если бы не развитое чувство опасности, то Дарг был бы уже трупом. Там, где он стоял мгновение назад, сейчас тоскливым мявом выражала своё неодобрение очень крупная рысь. Когда-то Ярик видел её дальнюю родственницу в зоопарке, только та была поменьше раза в полтора и её глаза не пылали такой первозданной яростью. Ну а что поделаешь? Дикий зверь! В этот момент лесная киса решила, что с обиженным рёвом можно и подождать, а то вон перед глазами какой обед стоит. Что-то подсказало Ярику, что обедом может послужить именно он. — Ну-ну, киса. Успокойся. Я… — Дослушивать, что там бормочет человек, рысь не стала и метнула своё тело вперёд, угрожающе распахнув пасть и выпустив в полёте когти. Знакомо замедлилось время, и Ярик чисто инстинктивно перекатился по земле навстречу зверю и чуть ли не в низшей точке прыжка последнего ударил кулаком снизу вверх и сразу же отдёрнул руку. Траектория прыжка лесной кошки резко изменилась. Кулак человека попал ей в живот и подбросил на пару локтей. Бестолково размахивая лапами и с каким-то глухим полустоном-полурыком, зверь тяжело ударился боком о землю, наглядно демонстрируя, что не всегда кошка приземляется на четыре лапы. Рык, вызванный болью, свидетельствовал, что боевой азарт зверя несколько поугас. Ярик подскочил к ещё не оправившемуся от шока зверю и ухватил руками за загривок и где-то у крестца. Тяжёлый, гад! Мускулы протестующе взвыли, и вот уже начавший вырываться зверь занесён высоко над головой. Теперь присесть на одно колено и… Хрясть! С размаху ударил зверюгу хребтом об колено. Сила удара была такова, что позвоночник большой кошки не выдержал и треснул. Ярик отбросил тело рыси в сторону, боясь, что агонизирующее животное заденет лапой его обнажённую кожу! Когтищи-то вон какие!! Та замяукала от боли, наполненные страданием глаза поднялись на Ярика, кошка попыталась приподняться, но лапы уже не слушались, и животное только бессмысленно дёрнулось. Ярик подошёл к умиращему зверю и обхватил руками его голову. Один резкий рывок, и душа рыси отправилась в Земли Вечной Охоты. И вновь вскачь понеслось время. Глухой рокот бегущей по сосудам крови загрохотал в ушах. Ярик начал поворачиваться и неожиданно натолкнулся взглядом на Дарга. Тот стоял рядом и задумчиво смотрел на раба. — А ты ловок, очень ловок, задери меня Кали! — Судя по всему, хозяин опоздал к схватке на какие-то мгновения. — Жизнь в землях ургов многому учит… мой господин. — Ярик почтительно склонил голову. — Я прошу господина простить меня: ничтожный раб должен был сразу догадаться о том, что где звериная тропа, там и охотники. Слова Ярика были наполнены смирением, но в конце фразы всё испортил задорный блеск глаз. — …но, с другой стороны, у нас теперь есть мясо! Усмешка Дарга была ему ответом. Расценив это как одобрение его действий, Ярик подошёл к убитому зверю и взвалил того на плечи — необходимо было уходить подальше от звериных троп, где могли бродить товарки этой киски. Два человека волчьей рысью бежали через лес. Мускулистые тела ловко огибали деревья, подныривали под опущенные ветки. Один из бегунов был совершенно обнажён, тело же второго прикрывали какие-то лохмотья. Вот они выбежали на небольшую полянку, на краю которой стояли две сосны, в их корнях бил маленький родничок. — Хозяин, я же говорил, что здесь есть вода. — Обнажённый парень привалился к одной из сосен, вытянув уставшие ноги. — Если бы я тебе не поверил, раб, то мы бы сюда не прибежали. — Второй повалился на траву и начал сосредоточенно расчёсывать кожу на животе.