Шесть серых теней разного оттенка несутся по темно-серому полю, над ними темнеет небосвод, и на севере горит одна-единственная звезда. Выбравшись на простор, преследователи смогли выжать из своих машин максимум и стали стремительно приближаться. В зеркало я увидел, как, оставляя за собой облако пыли и ослепляя меня фарами, вперед вырывается черный Лэнд Крузер, и из пассажирского окна высовывается человек с автоматом. Между нами пятьдесят метров. — Хрен попадешь, — прошептал я, но тут по салону запрыгала красная метка лазерного прицела. — Твою мать! — я выкрутил руль влево одновременно с первым выстрелом. Форд занесло, клубы пыли взлетели из-под колес. Теперь резко вправо, еще порция пыли и автопилот прямо. Маневр позволил устроить небольшую завесу чуть отставшим четырем машинам, но Тойота уже вылетела из облака, и стрелок снова появился в окне. Я, не отстегивая ремень, обернулся всем корпусом. Правая ладонь держит рукоятку пистолета, левая держит правую, а тыльной стороной прижимается к мягкой коже водительского сидения. Спокойнее… Как там в боевиках? Закрыть левый глаз, совместить мушку с прицелом. Возьми немного ниже. Ниже так ниже, еще чуть-чуть. Чёрт! Красный огонек лазерного прицела попал точно в открытый глаз, я зажмурился и пригнул голову, ожидая автоматной очереди. Ее не последовало. Несколько раз я сжал и разжал веки, восстанавливая зрение, затем осторожно выглянул из-за спинки кресла. Тойота как раз падала на землю, судя по всему, после затяжного полета. Падала на крышу. От удара она сложилась и вмялась в пол салона. Все еще торчащего из окна автоматчика разорвало пополам, а для водителя остатки автомобиля стали закрытым гробом. Толстый столб воды и пара вырвался из-под земли на добрых пять метров, именно он швырнул тяжелый внедорожник в небо. — Минус один, — пробормотал я, и в ту же секунду точно такой же столб вырос около моего правого переднего колеса. Что б тебя! С перепугу крутанул руль, чудом не опрокинув машину. Щеку и правую руку обожгло: вода была очень горячей. С трудом выровняв электромобиль, я прибавил газу. Теперь гейзеры вырывались со всех сторон, толщина каждого не меньше метра. Стараясь не реагировать на шипение, обжигающие капли и пар, я перестал оглядываться и гнал машину вперед. Через несколько минут интенсивность извержений спала, и я уже думал, что пронесло, когда метрах в десяти точно по курсу земля разверзлась и выбросила струю, раза в три толще и мощнее предыдущих. На торможение времени не оставалось, и я, вывернув руль, нажал на газ. Шины завизжали, машина накренилась и несколько секунд ехала на двух колесах. Затем, как бы нехотя, завалилась назад, проехав в метре от бьющего потока. Меня обдало жаром, а по крыше забарабанили капли. Повезло. Проскочил. Живой и относительно здоровый. Щеку и руки жгло в местах, куда угодил кипяток. Этот гейзер-мутант был последним. Три машины продолжали погоню. Жаль. Оборачиваясь, я надеялся не увидеть ни одной. Радовало только, что просвет между нами немного увеличился, но вряд ли надолго. Преследователи настигали. В сгущающейся темноте дальний свет слепил, но высовывающегося из окна ближайшего электромобиля автоматчика я все же разглядел. Дежавю. Снова выстрелы. Прижался к рулю и зажмурился. Жив. Открыл глаза. Да, я жив, стрелок же торчал из окна, свесив руки вниз. Его автомат волочился по земле. Что такое? Я завертел головой и увидел: справа к нам приближалась большая группа мотоциклистов, и теперь, заметив их, я различил рев моторов. На шлемах у всех торчали ветвистые рога, а лица закрывали маски. Чёрные Олени! Больше легенд, чем о них, не ходило ни о ком. Общим было только одно: лучше умереть, чем попасть к ним в руки живьем. Об этом знали все — одна из висевших у меня на хвосте машин резко сменила направление. Джип и Форд (к сожалению, значительно новее и мощнее моего) продолжили погоню. Олени тем временем приближались и становились проблемой номер один. Я кинул взгляд на карту и тоже подкорректировал курс. Электромобиль рванул к границе зоны. Грянули выстрелы — байкеры развлекались и палили сразу по всем трем машинам. Я оценил обстановку: приемлемо — мой Форд дальше от них, и стреляют по мне меньше; правда, в отличие от моего, электромобили преследователей, скорее всего, бронированные. Отключив автопилот и вдавливая газ в пол, я ругал «Оленей» последними словами. Тоже мне легенды, даже по колесам не стреляют. Но наговоры не помогли, а еще через минуту мотоциклисты и вовсе развернулись. Чёрт! Пропищал сигнал. Я покинул пятый уровень и стремительно приближался к третьему. Раздался выстрел, и Форд повело в сторону. Ну, конечно, вот в мое колесо попали! Я активно вращал руль, пытаясь выровнять машину. Предположение, что опасная зона поможет, отчасти подтвердилось: из пяти машин остались две. Причем, похоже, только по одному человеку в каждой. Но что делать дальше? Ясно одно: на открытой местности ловить больше нечего. Поэтому, когда фары выхватили из темноты большое приземистое строение, я, не задумываясь, направил Форд к нему. Тем временем преследователи выстрели еще несколько раз. Мимо. Здание стремительно приближалось. Это был какой-то заброшенный склад. Пустые глазницы выбитых окон безучастно смотрели на разворачивающуюся драму, а темный проем ворот, будто открытый рот великана, ждал, пока жертвы сами заедут в него. Эндшпиль. Когда свет фар разорвал внутреннее пространство склада, я нажал на тормоз и, не дожидаясь остановки, выпрыгнул из машины. Едва успел сгруппироваться и коснуться земли, как услышал сзади грохот: джип, наконец, догнал и протаранил Форд. Когда я попытался встать, понял, что прыгун из меня хреновый, кровь широкой струей текла из рассеченного лба, заливая глаза и капая с подбородка. Левая рука висела плетью, а правую ногу в колене словно проткнули раскаленным штырем, я практически волок ее, пытаясь скрыться в глубине помещения. Пистолет улетел куда-то во тьму. Шаг, подтянуть ногу… Сзади хлопает дверь… Быстрее! Еще шаг, подтянуть ногу… На землю ложатся длинные тени преследователей… БЫСТРЕЕ! Еще! Не забываем подтянуть ногу… Они все ближе… Еще. Чёрт!.. Я падаю и перекатываюсь на спину. Странно. А умирать почти не страшно. Я очень устал и просто хочу избавиться от боли, которая, пульсируя, разрастается ото лба к затылку. Рядом брошенный и давно забытый мешок с цементом. Подползаю, кладу на него голову — удобно. В свете фар в клубах оседающей пыли приближаются два силуэта. Первый — лысый мужчина. Отсюда, снизу, он выглядит гигантом. В его руках автомат. В двух метрах за ним — женщина. Не могу рассмотреть ничего, кроме спадающих на плечи рыжих волос, стройной фигуры и пистолета. Время тянется медленно. Но вот мужчина уже так близко, что почти полностью заслоняет свет. Слегка покачивая бедрами в такт шагам, подходит женщина. Оружие поднимают одновременно. Спасибо хоть без пафосных речей. Выстрел. Меня обдало кровью и мозгами — пуля попала в затылок мужчине и, вылетая, разворотила ему лицо. Тяжелое тело рухнуло на бетонный пол, подняв облако пыли. Девушка перешагнула его и села рядом со мной так, что я мог разглядеть ее милое, курносое, еще совсем юное личико. — Здравствуйте, Сергей! — она улыбнулась. Какие красивые зеленые глаза! — Привет! — я тоже улыбнулся и потерял сознание. Часть 2 На небе ни облачка, майское послеобеденное солнце уже не так рьяно исполняет свои обязанности. Легкий ветерок, вдоволь нарезвившись сначала над речной гладью, потом в кронах деревьев, теперь треплет черные кудри Ирины. — Я превратилась в корову! Мы идем по набережной. Ира на восьмом месяце и очень переживает из-за лишнего веса. — Ты у меня самая красивая, — обнимаю ее и целую в открытое плечо. — А вдруг я не смогу сбросить после родов и навсегда останусь такой? На самом деле она почти не поправилась, только живот шаром натягивает легкий белый сарафан. Говорю ей. Она не верит. Несколько чаек с криками проносятся над рекой. — Вон Светка уже два года как родила, а до сих пор толстая. — Твоя Светка и до родов толстухой была. Не аргумент. Гормоны. Вижу, вот-вот заплачет. — Ну что ты, — останавливаю ее и поворачиваю к себе. Любимые глаза широко распахнуты. — Тебе идет беременность, кроме живота только грудь выросла. После родов вернешь форму за две недели, вот увидишь. Ира трогает свою грудь задумчиво, будто взвешивает в ладонях каждую. — Ладно, сиськи пусть остаются, — она смеется, и мы идем дальше. Запах цветущей черемухи кружит голову. Ира подходит к дереву и наклоняет ветку одной рукой. Не могу понять, что она держит во второй. — Как вкусно пахнет. Кисточка цветов у самого ее лица, белый прекрасен на фоне черных волос, но что же во второй руке? Большой живот мешает увидеть. — Подойди, милый, понюхай. Она смотрит на меня. Глаза. Из них веет холодом и смертью. Не хочу подходить. Делаю шаг, стараясь заглянуть за выпирающий живот. Что-то блестит. — Ну же, — она нетерпеливо топает ногой и чуть-чуть поворачивается. В руке большой кухонный нож. Сознание возвращается рывками. Раз — и я открываю глаза. Два — вспоминаю события последних дней. Три — пробую снова отрубиться. Четыре — чувствую укол в плечо. Пять — я в сознании, лежу на кровати, под головой мягкая подушка. Все тело ломит, у меня нет сил даже поднять руку. Со стоном поворачиваю голову. Стены и потолок идеально белого цвета. Рядом сидит парень в зеленом халате, слишком молодой для врача. Над губой тонкие усики, борода только начинает пробиваться в нескольких местах. Лет восемнадцать, не больше. — Где я? — едва ворочается язык, во рту сухо. — Вы в штабе Нового Завета. Я Влад, это витамины, — подносит стакан с желтоватой жидкостью и, поддерживая мою голову, помогает пить. — Спасибо, — я чувствую несколько капель, пролитых на подбородок. — Где моя дочь? — Вам лучше спросить у Кирилла, я просто врач, — он смущается и уточняет: — Учусь на врача. — Как я могу поговорить с Кириллом? — Как только вам станет лучше, он встретится с вами. — Мне лучше. — Еще нет, сейчас вам надо поспать: идет восстановление руки и сращивание кости в бедре, процессы быстрее идут во сне. Веки тяжелеют, видно, в стакане были не только витамины. Уже проваливаясь в лечебный сон, я вижу лицо Софьи. Глава 7