— Слышал. — Станислав покачал головой. — Яд подсыпали в бокал с шампанским, Алексей к нему периодически прикладывался для снятия напряжения. Видно, кто-то зашел в комнату и вылил яд в бокал, когда там никого не было. — Кто-то мог видеть, как убийца заходил в комнату… — Да туда кто только не заходил. — Станислав, а как вы думаете, Гриша Ложкин знал, что Замуруев изменял его сестре? — Не знаю, он и его ребята периодически бывали здесь и о чем-то беседовали с Лешкой, но я ни разу не присутствовал при их разговорах и не знаю, что они обсуждали. — Может быть, финансовые вопросы? — предположила я. — Может, и финансовые. — Станислав налил себе коньяку. — Хотите еще кофе? — Не откажусь. Станислав подогрел воду и наполнил мою чашку. — Пожалуйста. — Он добавил коньяку и пододвинул чашку ко мне. — Хотите еще что-нибудь узнать? Я закурила сигарету и, закинув ногу на ногу, спросила: — Ложкин был на вчерашнем показе? — Конечно, он таскался на все Лешкины шоу и всегда сидел в первом ряду как спонсор, вы, наверное, видели его рекламу в зале. — «Сервис-авто»? — Ага, одна из самых крутых фирм в городе. Он снова опорожнил свою чашку, глаза его немного затуманились. — Может быть, перейдем на «ты»? — осмелев, спросил он. — Не возражаю, — поддержала я его порыв, — если подскажешь мне, где я могу найти Ложкина. — Его контора располагается на третьем этаже комплекса «Звездный», — Станислав предупреждающе посмотрел на меня, — но я бы тебе не рекомендовал соваться к нему с расспросами. — Почему это? — с тревогой поинтересовалась я. — Мафиози не любят, когда посторонние суют нос в их дела. Я Лешке давно советовал сменить спонсора, но он меня не послушал. — Так ты все-таки считаешь, что Ложкин причастен к его смерти? — Ничего я не считаю, но сам бы я такого спонсора иметь не хотел. — Почему? — Да что ты все заладила, почему да почему! — вспылил Станислав. — Потому что оканчивается на «у». — Если бы ты мне высказал свои соображения по этому поводу… — Ладно, — он резанул воздух рукой, — я тебе скажу. Если Ложкин причастен к смерти Замуруева и если он узнает, что ты копаешься в этом деле, он тебя даже предупреждать не станет, просто прикажет своим гоблинам грохнуть тебя и закопать где-нибудь на Кумыске. А мне бы этого очень не хотелось — ты хорошая девушка и, честно говоря, сразу мне понравилась. Так что подумай хорошенько, нужны ли тебе неприятности. — Ты что, хочешь запугать меня? — Я достала из пачки сигарету. — Просто объясняю тебе ситуацию. Не забывай, в какой стране ты живешь. — Так ты что, считаешь, что нужно оставить все как есть? — Пусть этим занимается милиция. — А если милиция не найдет убийцу? — Тебе-то это зачем надо? — Значит, по-твоему, пусть преступник гуляет на свободе? — По-моему, расследованием должны заниматься профессионалы. — Многие преступления раскрываются журналистами. Неважно, кто найдет убийцу, лишь бы посадить его в тюрьму. — А если журналисту это будет стоить жизни? — Станислав разошелся не на шутку. — Не будем о мрачном. — Я сделала несколько глотков кофе. — Я не такой человек, чтобы останавливаться на полпути, так что не отговаривай меня. Мне не нравится философия всепрощения — это прерогатива убогих или очень сильных людей. Ни к тем, ни к другим я себя не отношу, но если я могу что-то сделать, чтобы жизнь в нашей стране стала немного лучше, я сделаю это. — Да-а, — протянул Станислав, подперев голову рукой, — пафоса — хоть отбавляй, а если копнуть поглубже — ты просто гоняешься за очередной сенсацией для своей газеты. Я медленно поднялась со стула. Волна праведного гнева ударила мне в голову. Самое главное, что отчасти он был прав, но меня уже понесло. — Знаешь что, Стасик, — я посмотрела на него сверху вниз, — мне показалось, что ты приличный парень, а на деле получается, что ты… — Я запнулась, подбирая подходящее определение, и бросила ему: — Ты дерьмо и навсегда останешься им. Направляясь к выходу, я надеялась, что он остановит меня и мы урегулируем непредвиденную ссору. Никто меня не остановил. — Ну и черт с тобой, — сказала я. — До свидания, — проходя мимо Валентины Дмитриевны, кивнула я ей. Глава 3 В течение целого часа я корила себя за несдержанность, проявленную мной при разговоре со Станиславом. Я читала себе разные проповеди и испытывала настоящее чувство стыда. «Уж не больно ли ты высокого мнения о себе? — мысленно спрашивала я себя, направляясь в редакцию. — Может, бросить все это, ограничиться газетными буднями, деловито подписывать бумаги, слушать доводы Кряжимского, пить кофе и подсчитывать прибыль? Чушь, — одернула я себя, — во что превратится твоя хваленая газета, если ты спустишь все на тормозах, если активной жизненной позиции предпочтешь сугубо административную работу? И главное, во что превратишься ты сама? Сможешь ли ты себя уважать?» Припарковав машину, я поднялась в редакцию, не переставая корить себя и песочить. Черт, такое самокопание тоже имеет свои минусы: вместо того чтобы быстро реагировать на ситуацию и моментально принимать решения, приходится отчитываться перед собой и с утра до вечера разбирать мотивы своих поступков. Кряжимский встретил меня кислой миной. — Что такое, Сергей Иванович? — спросила его я, когда мы вошли в мой кабинет. — Пока ничего узнать не удалось, — горестно покачал он головой. Убитый вид Кряжимского действовал на меня раздражающим образом. — К чему такая печаль! — поддела я его. — Раскисать нам некогда, мне тоже повезло лишь отчасти. Давайте лучше перекусим. Я подмигнула немного растерявшемуся заму и вызвала Марину. — Мариночка, организуй нам замор червячка, — намеренно беззаботно и весело, чтобы ободрить Кряжимского, сказала я секретарше. Марина понимающе посмотрела на меня, потом на Сергея Ивановича, кивнула и исчезла за дверью. С моими гастрономическими пристрастиями она была более или менее знакома, и я была уверена, что она не подведет. — Ты сказала, что тебе все же повезло, — вернулся Кряжимский к прерванному разговору. — Собой я, конечно, не особенно довольна, а что касается дела… Мне удалось выяснить следующее: Замуруева спонсировал Ложкин, Замуруев был женат на его сестре и погуливал от нее. Но знал ли об этом Ложкин, да и сама его сестренка?.. В любом случае это не мешало бы узнать. Не исключено, что смерть Замуруева — дело рук Ложкина. Мотива два: финансовые проблемы, разборки то есть, и месть за поруганное имя сестры. — Фамилия знакомая… — задумчиво произнес Кряжимский. — Еще бы! Ложкин ведет автомобильный бизнес. Слышали о такой компании: «Сервис-авто»? — Не один раз. — Сергей Иванович потер подбородок. — И что же ты намерена делать? Кряжимский поднял на меня пытливый взгляд. — Встретиться с сестрой Ложкина, а если понадобится, то и с ним самим. Кряжимский даже присвистнул. — Что такое, Сергей Иванович, вы чем-то удивлены? — спросила я, глядя в его расширенные от испуга глаза. — Не нужно быть провидцем, чтобы понять, что Ложкин — мафиози. Весь автомобильный бизнес контролируется подобными экземплярами, и твое намерение встретиться с ним выглядит по меньшей мере наивно… — Вы заметили, что в этой стране наивными называют всех, кто хочет хоть что-то сделать для ее блага? — язвительно сказала я, вспомнив разговор со Станиславом. — Я не хотел обидеть тебя, Оля. Кому как не мне знать, что ты за человек и из каких передряг нам приходилось иной раз выбираться… — И успешно, Сергей Иванович, выбираться, — подчеркнула я, — так что прочь скепсис и подавленность!