– Я разобью тебе голову, если сделаешь хоть шаг. Нелати вождь, и его нужно слушать. – Ну, тогда говори. – Ты когда-то говорил, что ты мой друг. Нелати вырывает дружбу с тобой из своего сердца и бросает ее на ветер. Ты убийца, вор! Ты убил моего отца, украл мою сестру! Как ты на это ответишь? – Никак. – Ты прав. Ничто не может загладить преступление обмана, предательства, убийства и грабежа! Идем со мной! – Правда? Куда же? – К нашему вождю – к Вакоре! – Пленником? – Да! – А кто меня захватит в плен? – Я! – Ты! – насмешливо произнес Уоррен. – Да. Минуту назад твоя жизнь была в моих руках. Ты еще жив только потому, что я не желаю убивать тебя в присутствии сестры. Твой собственный раб предал тебя. Теперь ты в моей власти. Вакора вынесет тебе приговор, и этим приговором будет смерть. Уоррен прыжком добрался до Нелати; тот, выронив ружье, схватился с ним. Началась напряженная схватка. Молодые люди были примерно равны ростом и силой, и каждый знал, что борьба идет не на жизнь, а на смерть. Уоррен, благодаря неожиданности, вначале имел некоторое преимущество, но индеец быстро пришел в себя, из-за большей выносливости. Чувство жалости исчезло из его груди. Соблазнитель сестры в его руках. Нелати собирался взять его в плен, теперь он решил убить его. Индеец сделал несколько безуспешных попыток вытащить томагавк, а Уоррен старался не дать ему возможности воспользоваться оружием. Они продолжали бороться, не произнося ни слова. Слышалось только их тяжелое дыхание, когда они катались в траве. Наконец Нелати удалось прижать противника под собой. Одной рукой он удерживал Уоррена, другой схватил томагавк. В этот момент Уоррен сделал сверхчеловеческое усилие, сбросил семинола и с быстротой молнии схватил с земли ружье. Нелати отлетел и упал на землю. Еще мгновение, и его тело пробьет пуля. Неужели эхо ответило на взведенный курок ружья Уоррена? Это была последняя мысль в сознании соблазнителя. В следующее мгновение он превратился в труп. Пуля пробила ему голову. Она вылетела из ружья Марокоты, который появился в момент падения Нелати. Прежде чем индейцы смогли обменяться хоть словом, пронзительный крик прозвучал в их ушах; сквозь кусты прорвалась девушка и бросилась на тело Уоррена. Это была Сансута! Воздух заполнился ее жалобами; она целовала холодный лоб негодяя, тысячью ласковых слов упрашивала его вернуться к жизни! Нелати подошел и осторожно поднял ее на ноги. Он собирался обратиться к ней, но отшатнулся в ужасе. Дикие, лишенные выражения глаза и бессмысленная улыбка сказали ему правду. Сансута лишилась рассудка. Глава XXVIII. СРАЖЕНИЕ ЗА ОГРАДОЙ В ту же ночь индейцы под предводительством Вакоры штурмовали ограду на холме. Битва была долгой и ожесточенной, но в конце концов укрепление было взято. Как ни храбро сражались поселенцы, им противостоял решительный и неумолимый враг. Как только падал один краснокожий воин, его место занимал другой, а из тьмы поднимались новые легионы, стремясь отомстить за погибших. Белые женщины заряжали ружья, они помогали мужьям и братьям в смертельной схватке. Но доблесть не спасала – поселенцы были обречены. Никогда Элайас Роди не действовал так энергично. Он казался вездесущим, подбадривал и вдохновлял осажденных. Многие до того его осуждавшие воздавали ему должное за храбрость. Казалось, он зачарован, он показывался всюду, где свистели пули, но оставался невредимым. Все его надежды теперь сосредоточились на одном; мужество, которым он, несомненно, обладал, подкрепленное сознанием страшной ответственности, делало его поведение героическим. Его дочь, кроткая и ласковая Элис, проявила себя не менее храбро. Она взяла под свой присмотр раненых. Она, которая в другое время упала бы в обморок при виде крови, перевязывала страшные раны и всю ночь, спокойная и мужественная, провела у постели умирающих, поддерживаемая сознанием долга. Но что могут сделать храбрость и мужество против подавляющего преимущества в числе? Ограду наконец захватили, а за ней и дом, который немедленно вспыхнул. Ужасная бойня ожидала тех, кто не смог убежать и остался во власти свирепых нападающих. Наихудшие страсти проявлялись в самой жестокой форме, и беспомощные напрасно пытались разжалобить мстителей. Луна осветила страшную сцену. Трупы индейцев и поселенцев, их жен и детей усеивали все огороженное пространство на холме. Пламя горящего дома добавляло сцене ужаса. Некоторым колонистам удалось убежать, но их преследовали безжалостные враги. Большинство спасшихся погибло во время бегства. С мстительными криками индейцы повсюду искали Элайаса Роди, но не смогли его найти. Удалось ли ему бежать? Казалось, что так, потому что и среди убитых тело его не было обнаружено. Дочь его тоже исчезла. Но Вакора считал, что пока жив Роди, он не отомстил за смерть Олуски. Тщетно он посылал одного воина за другим на поиски исчезнувшего. Все возвращались с одним и тем же ответом. Белый вождь не найден. Разгневанный тем, что его лишили возможности отомстить, Вакора собрал своих воинов и вернулся вместе с ними в лагерь индейцев. После их ухода за оградой все затихло, и наступившая тишина была еще страшней недавнего шума битвы. Мертвые остались лежать под ночным небом. Сперва их покой никто не нарушал. Время от времени над остатками дома поднимались последние языки пламени и бросали причудливые отсветы на эту сцену, обнажая ее ужасы. Потом послышались новые звуки, постепенно все приближающиеся. Это был вой тощих флоридских волков, почуявших добычу. Вскоре они уже блуждали за оградой и ссорились из-за трупов. Наутро к волкам присоединились стервятники, ожидая своей очереди получить добычу. Куда девался Элайас Роди? Он и в самом конце проявил свое вероломство. Вакора и его воины искали Роди повсюду, но не смогли его найти. А он был совсем рядом. Во время последней атаки краснокожих он был ранен, не серьезно, но достаточно, чтобы почувствовать слабость и головокружение. Он понимал, что нельзя больше надеяться на успех, и решил любой ценой спасти свою жизнь.