Он открыл папку, нашел файл, нажал кнопку. В кадр вплыла гостиная с пометкой 11/29/04 7:13 PM. — В тот вечер мы ушли из дома. — Ланс стал быстро прокручивать, время на экране большими прыжками приблизилось к 9.00. Ланс ткнул в Play. Все та же гостиная на экране. — Я не… — начал Джона. — Смотри. В девять часов одну минуту послышался глухой стук. Угол обзора камеры не давал разглядеть, откуда исходит шум. С пожарной лестницы? Они ведь все закрыли, прежде чем покинуть корабль. В кадр вошла Ив. Джона так и крякнул: — Мать твою! Она прошлась по гостиной, ни к чему не притрагиваясь. На несколько минут застыла у дивана перед окном. — Не знаю, что она там нашла интересного, на что смотрит, — прокомментировал Ланс. — Я знаю, — сказал Джона. — Музей человеческих слабостей. В девять десять она вышла из кадра. — Не понимаю, — сказал Джона. — Окно… — Целое, верно? Ща увидишь. — Ланс схватил пульт и начал прокручивать рывками по минуте. Фигура Ив на экране дергалась и металась и в одиннадцать сорок восемь выскочила из гостиной. — Она ушла тем же путем, каким пришла. — Нет, — сказал Ланс. — Она пошла туда. Она спит в твоей комнате, чувак. Часы летели вперед. Семь утра. Восемь. Четверть девятого. Вновь появилась Ив с мобильником в руках. Она говорит что-то вроде… — Она продиктовала наш адрес? Снова быстрая перемотка. Девять часов пятьдесят восемь минут. Стук в дверь. Ив — до того она два часа пролежала на полу — поднимается и впускает человека в рабочем комбинезоне. Они вместе уходят из кадра в сторону пожарной лестницы. В десять двадцать девять рабочий выходит из квартиры. — Кто это был? — недоумевал Джона. — Погоди — увидишь. В одиннадцать двадцать две Ив прилегла вздремнуть. В два сорок семь поднялась. Вернулся человек в комбинезоне, и с ним еще один. Они принесли нечто, завернутое в бумагу, размером с постер. Унесли это куда-то за пределы кадра. Заработала дрель. Сорок пять минут спустя они ушли. Ив пересекла гостиную с щеткой в руках. В четыре часа шесть минут она покинула квартиру и захлопнула за собой дверь. Снова неподвижный кадр. — Урок на будущее, — сказал Ланс. — Если понадобится, окно всегда можно заменить. Джона заметил: — Мы же договорились: никаких камер в гостиной. — Уф! — Ланс беспомощно усмехнулся. — Иммунитет? — Где она? — Чувак, я… — Где? С кухонного шкафчика подглядывал хорошо замаскированный объектив. Джона потянулся и вытащил квадратный корпус с гибким хоботом, на конце хобота — окуляры. — Телефон давай, на хрен, — потребовал Джона. Набрал номер Виллануэвы. — Сиди тут! — велел он Лансу, который попытался было пробраться к выходу. Виллануэва выслушала новую информацию и пообещала зайти на следующий день посмотреть съемку. — Не сердись, чувак. — Больше ты сюда не полезешь, — сказал Джона. — Пока я не разрешу. Усек? Ланс кивнул. — Все собрал, что нужно? — спросил Джона. Ланс опять кивнул. — Хорошо, — сказал Джона и врезал Лансу в солнечное сплетение. Тот рухнул на пол, ловя воздух ртом. — Чууууувак! — Нам пора, — напомнил Джона, подталкивая его носком ноги. — Здесь небезопасно. 30 Пятница, 10 декабря 2004 Отделение психиатрии детей и подростков, вторая неделя Легкое дежа-вю накрыло Джону, пока они ждали, чтобы кто-нибудь откликнулся на стук Иветты. Все тот же коридор, и так же холодно, и орет ток-шоу. Выглянула Адия все в тех же джинсах, только сверху накинула драный халат. Ее трясло, пробивал пот, она крепко прижимала к себе маленького Маркиза и злобно таращилась на Иветту, не замечая ни Джону, ни Сулеймани. — Я позвонила тому человеку, которому вы советовали, а он ничего не стал делать. — И она принялась бранить Иветту, а Сулеймани с Джоной тем временем проскользнули в квартиру. ДеШона сидела на полу, поджав под себя ноги, волосы собраны в тугие ровные косички. Она-то заметила врачей — и уставилась в стену. — Не скучала без нас? — спросил Джона. Девочка покачала головой. — Правильно, — сказал он. — На твоем месте я бы тоже без меня особо не скучал. Уговорить ее обернуться к ним — а тем более отвечать на вопросы — оказалось непросто. Еле-еле Сулеймани выяснил, что тетушки уже неделю нет дома и Адия провозгласила себя главной. — Куда она отправилась? — спросил Сулеймани. ДеШона поглядела на него как на безнадежного дурака. В соседней комнате Адия уже громко выкрикивала: Так твою мать! Так твою мать! — Если ты хочешь что-то нам рассказать, мы затем и пришли, чтобы тебя выслушать, — напомнил Сулеймани. ДеШона в упор посмотрела на Джону: — Ничего не хочу. Сулеймани поднялся: — Схожу-ка я к Иветте. — Он подмигнул Джоне и прикрыл за собой дверь, хоть сколько-то приглушив разгоравшийся в соседней комнате непристойный скандал. — Во орет, — прокомментировала ДеШона. — Как ты к ней относишься? — спросил Джона. — Я ее ненавижу. — Девочка утерла нос рукавом. — Хоть бы она сдохла.