— Внимание! Внимание! Внимание! Жители благословенной Предками столицы Царства Лаомин и гости Гуйлиня! — донесся из-за закрытой двери громкий голос распорядителя боя, этакого средневекового ринг-анонсера. — Сейчас состоится финальный бой за победу в знаменитом Турнире мечников! — Перед вами сойдутся в поединке два искусных воина! Аристократ, доказавший свое воинское мастерство! Владетель суровых северных земель Аристи, вставших нерушимым щитом между цивилизованными народами Этерры и варварами-тилинкитами! Барон королевства Варния, благороодный Сеерржиио Бооо!!! — это объявление зрители встретили невнятным гулом, в котором превалировало недовольство. — И непревзойденный мечник отряда «Хушень» гильдии наемников города Пхаса! Знаменитого отряда, предоставляющего услуги элитных телохранителей! Не знающий поражений велииколеепныый Чэээн Байхууу!!! — а вот на это объявление переполненная Центральная арена отозвалась восторженным ревом. Наконец перед нами раскрылась калитка и мы вышли на залитый солнцем песок. Мой соперник скупо поприветствовал зрителей, на что они ответили уж совсем оглушительными криками. Я вообще их приветствовать не стал. К чему, если они все равно настроены ко мне строго негативно? Как бы я им не махал руками и не улыбался, они в любом случае ответят недовольным гулом и оскорбительными выкриками. Поэтому, пусть «жители благословенной Предками столицы Царства Лаомин и гости Гуйлиня» идут в задницу! Решил пробежаться взглядом по трибунам. Нашел и чем-то довольную рожу Ху Лао, и своих людей. Вот они всячески старались меня поддержать, но на фоне многотысячной враждебной толпы это было незаметно. Нам с моим сегодняшним соперником вручили мечи и дали немного времени на разминку. Я ответственно подошел к этому моменту, так как схватка предстоит серьезная и ставки очень высоки. Разогрел и размял каждую мышцу и связку. При этом искоса посматривал на лаоминца. Тот, не меняя каменного выражения лица, занимается тем же, что и я, — тщательно разминается. — Уважаемые бойцы, прошу на исходный рубеж, — прервал нашу тренировку последний оставшийся на арене распорядитель. Я сбросил на песок всю одежду, включая блио и камизу. Оставил на себе только обувь и штаны. Пока раздевался, отметил, что тоже самое делает и Чэн Байху. Матёрый… Глядя на наш «стриптиз», зрители снова разразились восторженными воплями. Не знаю, что вообразили эти придурки, но я просто постарался исключить возможность попадания кусочков ткани в рану, коль ее сможет нанести мой соперник. Полагаю, что и Чэн Байху руководствовался теми же мотивами. — Уважаемые бойцы, вы готовы? — спросил распорядитель, когда мы с Чэном Байху встали на указанные позиции. — Да, — негромко ответил лаоминец, вставая в высокую стойку и на вытянутой руке направив свой меч мне в лицо. — Да, — постаравшись скрыть волнение и, приняв среднюю стойку, вторил своему сопернику и я. — БОЙ!!! — рявкнул и исчез из поля зрения распорядитель. Мы с Чэном Байху медленно сблизились и принялись кружить вокруг друг друга. Из сферы моего внимания пропало все, кроме соперника. В этом бою надо выжить и победить, остальное — второстепенно. Наемник из «Хушень» держит меч жестким хватом. Значит, минус один из возможных стилей. Это знание в нашем бою далеко не ультимативная помощь, но хоть что-то. Первым атаковал лаоминец. Чэн Байху провел целую серию коротких и быстрых уколов, а при отходе постарался подрезать мою вооруженную руку. Это было быстро, очень быстро. Слава Предкам, я каким-то чудом сумел уклониться. Отпрыгнул, как мангуст от укуса кобры! Никаких рубящих ударов от лаоминца с вытаращенными от натуги глазами, лишь скупые и эффективные движения профессионального фехтовальщика. А еще оказалось, что скорость наемника не уступает моей! Как это возможно⁈ В этом компоненте я пока не встречал на Этерре равных мне воинов. И вот, пожалуйста, когда мне особенно важен результат поединка, моим соперником оказывается подобный монстр. Я постарался быстрее справиться с ошеломлением, защитился от второй серии атак и контратаковал сам. Тоже ограничился попытками уколов и подрезаний. На широкую амплитуду ударов не решился. Только не с этим противником! Несмотря на отточенную тысячами повторений технику, несмотря на хитрые финты, моя атака осталась безрезультатной. Да я даже его клинка ни разу не задел. Все мои атаки ушли в пустоту. Бесконтактная манера фехтования Чэна Байху, ловкие и быстрые передвижения и уклоны. Чёрт побери, у нас даже клинки не соприкасаются. Стиль «Идущий меч», чтоб его! В ходе турнира я сделал вывод, что этот стиль — самый эффективный среди лаоминских стилей фехтования. И это не только мое частное, субъективное мнение, результаты самого турнира говорят об этом. Адепты «Идущего меча» поднялись выше всех по турнирной сетке. Несколько минут у меня и моего противника прошли в безрезультатных попытках нанести друг другу хоть какой-то вред. Но пока нам обоим удается избегать ран. Если не врать самому себе, то можно сказать, что я с самого начала поединка отметил преимущество Чэна Байху. И сразу определил свою тактику на этот бой. Если я не имею перевеса в скорости и технике, значит надо сделать ставку на выносливость. Уж здесь-то я должен быть лучше своего соперника. Ладно, регулярные изнурительные тренировки. В конце концов, это не моя прерогатива, «превозмоганиями» может любой заниматься. Но биофаги! Биофаги — это моя эксклюзивная фишка. Она дает бешенную регенерацию и очень сильно улучшает выносливость. Не знаю, как это работает, но разница в уровне моей выносливости до укола и после — бесспорна. Вот я и сделал ставку на выносливость, не обостряя бой, а стараясь его максимально растянуть по времени. Но что-то пошло не так. Текут минуты боя, мы активно двигаемся, поочередно «взрываясь» атакующими связками, но я вообще не вижу у Чэна Байху признаков усталости. Так быть не должно! Обычный человек все равно устает, какой бы он ни был подготовленный. А удары этого монстра все также сильны и быстры. И я не вижу, чтобы у него хотя бы дыхание сбилось. Тоже биофаги? Ну, это очень маловероятно. Какие-то стимуляторы? Допинг? Это уже ближе к нашим реалиям. Та же бывшая ренийская лекарка Алма может очень много разных интересных настоечек и порошочков приготовить. А в Лаомине лекари уровня ренийских, если не лучше. Так что, Чэна Байху могли перед боем чем-то и «накачать». Не зря, видимо, рожа Смотрителя была такой довольной. Вряд ли он горит желанием разрешить мне переход через Портал. Да, с такого, как Ху Лао, станется даже биофаги вколоть, а потом по-тихому прикопать «пациента». В конспиративных целях, естественно. Возможно такое? Наверное, да. Эта моя догадка может мне сейчас чем-либо помочь? Нет. К сожалению, ничем не поможет. Выбранная мной тактика уже провалилась. Я сам, в отличие от своего противника, начал уставать. И что дальше делать, придумать не получается. Я все больше начал проигрывать Чэну Байху в скорости. Атаки пришлось прекратить, а уклоняться уже даже не пытаюсь. Лишь с трудом получается отводить и блокировать удары. Абстрагироваться от зрителей тоже уже не выходит. Их рев все сильнее давит на мозг и отвлекает. С растерянностью заметил, что мои движения стали более суетливыми и рассредоточенными. К сожалению, тоже самое разглядел и мой противник. Я не увидел у него ни победной ухмылки, ни вообще какой-либо радости. Но зато он еще больше усилил на меня давление. Скорость и сила его передвижения и ударов стала еще значительнее, хоть я и не понимаю, как это возможно. Чэн Байху начал теснить меня на арене так активно, что я перестал успевать парировать его атаки. Дзанг! Дзанг! — отбил я клинок лаоминца и тут же пропустил укол в бедро. А на отходе и рез по руке. Чуть не выронив свой цзянь, я сумел перебросить его в левую руку… это конец! Я с тоской бросил взгляд на обильно кровоточащую ногу. Не артериальное кровотечение, но все равно, с таким соперником — это приговор. Посмотрел на Чэна Байху. Тот прекратил атаку и занял защитную позицию. Безразличный взгляд, спокойное выражение лица. Да уж, сразу было понятно, что против меня вышел матёрый боец. Ему сейчас и делать ничего не надо. Пару минут, и я ослабну настолько, что вообще не смогу сопротивляться. Я воспользовался передышкой и бросил взгляд на беснующиеся от радости трибуны. Туда, где сидели знакомые мне люди. Растерянные лица моих ребят были белыми, словно мел. В глазах застыл ужас. Я попытался поддержать их улыбкой, но вышло откровенно плохо. Затем перевел взгляд на «ВИП-трибуну». Вот там рожа Ху Лао прямо светилась от довольства. Видимо, удовольствие от турнира он все-таки получил, а я в полной мере смог выполнить свою клоунскую миссию. Он свое получил, а я? А мне, похоже, конец. Надеюсь только, что созданное мной в баронстве Аристи наследие не сгинет бесславно. Моя семья останется у власти, а Беону, сыну от законной жены, помогут удержать баронство в руках мои ближники. И если к ним придет мой земной сын, они примут его и помогут, как мы и обговаривали с Бранкой. Все, хватит! Прожил я здесь красиво, хоть и недолго. Теперь надо и уйти достойно. А еще, пока я жив, то и шансы на победу у меня остаются. Пускай, они мизерные, эти шансы, но они есть. Постараюсь реализовать эти самые «мизерные шансы». Для этого мне надо закончить бой быстро. Я собрался с силами и двинулся к Чэну Байху. Наемник из «Хушень» в ответ начал отступать с той же скоростью. — Куда же ты бежишь от меня, мой цыпленочек? — я постарался вывести из себя своего противника и поэтому понес несвойственную мне лютую хрень. — Иди к папочке. Но лаоминцу было плевать на мои слова, у него даже выражение лица не поменялось. Я чуть не выругался от досады, но тут вмешались зрители. Им очень не понравилось то, что их любимец отступает, и они выразили это самыми экспрессивными методами. Недовольный гул, оскорбительные выкрики. Даже какие-то мелкие предметы полетели на арену. Чэну Байху это не понравилось. Он едва заметно нахмурился и прекратил отступать. Вот он! Наверное, последний момент в нашем поединке, когда у меня еще есть шанс вырвать победу. Я бросился к лаоминцу и вложил все силы в атакующую связку. Ложная атака, удар, удар! Не успевая уклониться от моего стремительного нападения, наемник с трудом заблокировал мои атаки. Финт, укол, рез на отходе! Под разом замолчавшие трибуны, Чэн Байху отпрыгнул от меня и пораженно уставился на свою кровоточащую руку. Слабенько, это не то, на что я рассчитывал, начиная одну из своих любимых атакующих связок. Победным для меня финалом должен был быть укол, но сил и скорости хватило только на рез при уходе. Сейчас бы додавить его, но я почувствовал, как мое тело охватывает предательская слабость, а в глазах закружились белые мушки. Обидно… мне совсем чуть-чуть не хватило сил, чтобы смертельно удивить лаоминца. Бросились в атаку мы одновременно. Удар! Я хитро вывернул кисть, изменяя траекторию полета своего меча. Успел увидеть, как второй раз за бой с лица наемника слетело равнодушное выражение, а в глазах мелькнула растерянность. Но мой удар оказался слишком слаб, не хватило ни силы, ни скорости. В последний момент Чэн Байху успел подставить свой цзянь и моментально провел контратаку. Мощный укол наемника из Пхаса я парировать уже не сумел. Бронзовый клинок вошел мне в живот, легко проткнул тело и ударил в позвоночник. Взрывом сверхновой полыхнула нестерпимая боль. Стало настолько больно, что я даже не смог закричать, а вот ноги я совсем перестал ощущать. Я рухнул на песок, оставшись лежать на спине. Забытье не пришло и мне каждую секунду пришлось испытывать чудовищную боль. Сука! Нет у меня фишки стандартного «попаданца», который поминутно теряет сознание. Будто со стороны, я увидел, как Чэн Байху уважительно мне поклонился и отдал свой меч распорядителю. Распорядитель что-то начал объявлять, но я уже ничего не могу разобрать. Вообще почти перестал хоть что-то соображать, уж очень больно! Распорядитель и мой соперник куда-то ушли, а передо мной появилось два лаоминца. Один из них наклонился и внимательно посмотрел мне в глаза, затем махнул второму рукой. Они схватили меня за ноги и поволокли по песку. Куда девалось все ваше уважение, мрази⁈ Я по-прежнему не чувствую ног, зато все вижу и слышу. И, к сожалению, отлично чувствую ослепляющую боль от раны в животе. Когда меня вытащили с арены в какой-то коридор, услышал голоса Мабона, Тихомира и Бояна. Они громко с кем-то ругались, но я перестал понимать, что они говорят. Вот прямо в эту секунду я не могу ни о чем думать, кроме как об ужасной, терзающей меня боли. Неожиданно голоса стихли, а перед моими глазами появилось лицо Смотрителя. Он что-то у меня спросил и, не дождавшись ответа, досадливо поморщился. Ху Лао достал небольшой пузырек, с усилием вытащил пробку и, что-то сказав, приложил этот пузырек к моим губам. Я судорожно вдохнул запах… лекарства? Ну, наверное, лекарства. Запах был очень приятным: разнообразие трав и свежесть. Не очень свойственно для местной фармакологии, хех. Я без раздумий разжал стиснутые от боли зубы и в горло медленно полилась тонкая струйка освежающей жидкости. Чем-то похоже на мяту, но не мята. Ох, жуткая боль, которая не позволяла мне даже застонать, начала отступать. Я глухо зарычал и за спиной Ху Лао показались мои люди. Их тут же оттеснили, будто вынырнувшие из ниоткуда, охранники Смотрителя. Хе-хе-хе, двое из ларца, одинаковы с лица, ха-ха-ха. Боль отошла на второй план и от чего-то стало весело. Оп! В голове активно зашумело, как будто я сижу в палатке во время сильного ливня, и резко потянуло в сон. Это… жидкость из пузырька? Ну ладно, не смог сам сознание потерять, пусть лекарство поможет. В любом случае, я не против хотя бы временно отключиться от такой неласковой реальности. На периферии зрения стала сгущаться тьма. Я успел еще увидеть своего пажа Буеслава, который проскользнул ко мне под рукой одного из охранников Ху Лао, и ободряюще ему подмигнуть, когда тьма навалилась со всех сторон и я с облегчением «отключился». Глава 24